– Алло!
– Олег, здравствуй, – голос деда звучал мягко, но уверенно. – Я не побеспокоил тебя?
– Нет, нет, что вы, – уж что-то, а разговаривать с людьми Петр Степанович умел, повысить на него голос было бы очень стыдно.
– Олег, ты извини, если я лезу не в свое дело, но я разговаривал сегодня с Машей. Она очень сильно переживает за тебя.
– Ей незачем волноваться, у меня все в порядке, – огрызнулся Олег.
– Я не хочу рассказывать тебе о том, как ей тяжело, – продолжил Петр Степанович, – скорее, поговорить о том, что происходит с тобой. Я уверен, что поддержка тебе нужна не меньше, чем ей.
– Мне? Я взрослый мужчина, справлюсь.
– Знаю, что ты не стал меня слушать после похорон Алины…
– Не стал! – Олег поневоле начал выходить из себя. – Что вы хотели мне сказать? Что она самоубийца и будет гореть в аду? Мне, по-вашему, от этих слов легче, что ли, должно было стать? Вас и на кладбище-то не было.
– Извини, я не смог поехать, – как-то очень печально произнес дед, – боялся, что не смогу это выдержать, слишком тяжело.
– Стыдно, что в вашем святом роду самоубийца появилась? Этого выдержать не могли?
– Нет, – резко произнес Петр Степанович. – Мне не стыдно ни за ее поступок, ни за чей-либо еще. Да, я знаю, что не уделял вам много внимания. Но ты все время отстранялся от нашей семьи, от церкви. Считал, что лучше растить ребенка по-современному. И вот к чему это привело.
– Что? – Олег был не на шутку разозлен. – Вы меня обвиняете в ее смерти? Меня?
– Я никого не обвиняю, Олег, – уже мягче произнес Петр Степанович. – Если кто и виновен, то это я, что недосмотрел ни за вами с Машей, ни за Алиной. Но я еще жив, и вы с Машей тоже живы. Господь подарил вам малыша, с которым вы можете начать все сначала. Он дает вам шанс…
– Он отобрал у меня дочь!
– Олег, мы не знаем, как могла бы влиять Алина на младшего брата. Она росла не в вере, не в смирении. И возможно, Господь сам направил ее к этому поступку.
– Что? – закричал Олег. – Что за чушь вы говорите? Может, ваш Бог взял и выбросил мою Алину из окна?
– Я не видел, как она умирала, – тихо произнес Петр Степанович. – Но я верю в Божью волю, и это спасает меня от отчаяния.
– Отчаяния? Не очень-то вы ее любили при жизни. Помню, все говорили, что и юбки у нее слишком короткие, и красится она слишком сильно. Во всем не устраивала. Монашкой ей надо было стать?
– Олег, Олег… Это все не имеет значения сейчас. Что произошло, того уже не изменить. А вот дать будущее сыну и жене, которые в тебе так нуждаются, ты можешь. И я прошу тебя, будь с ними. Ты увидишь благодать, которая идет от этого ребенка.
– А вы откуда знаете? Вы его видели?
– Нет. Но Господь дает мне знания за мою веру. И я твердо уверен, что в вашей семье все будет хорошо. Главное, не повторять прежних ошибок. И это во многом зависит от тебя.
– Все! – чуть ли не закричал Олег. – Петр Степанович, хватит. Я понимаю, что вы хотите мне сказать, но слышать этого не хочу. Это моя семья, и я сам решу, как с ней быть. Спокойной ночи!
Олег нажал «завершить вызов» и бросил телефон на диван. Нет, он не хочет больше слушать про их Бога. Ему не нужен такой Бог, который отнимает жизнь у маленькой девочки. Пусть даже не пытаются воспользоваться смертью Алины, чтобы заставить его пойти в церковь и отмаливать ее грехи. Алина – лучшее, что было в его жизни. А на мнение других плевать.
Петр Степанович никогда не говорил ничего плохого напрямую, но Олег всегда чувствовал, что тот не одобрял выбор внучки. С самого начала их отношений Маша пыталась хвастаться своим дедом, даже притащила Олега как-то на его проповедь в конце воскресной службы. Старик и четырнадцать лет назад, когда они впервые встретились, и сейчас сохранял разум и свою фанатичную веру. Нет, он никогда не пытался заставить мужа внучки ходить в церковь или соблюдать посты, но Олег всегда чувствовал его незримое присутствие в их семье. Как некоего образца и единственного мерила правильности поступков его жены. Маша всегда старалась выглядеть для деда идеальной внучкой, свято исполняющей предписанную христианством женскую роль. Олег был уверен, что дед понятия не имел о других мужчинах в ее жизни. Маше всегда было важно выглядеть хорошей. Она и Алину пыталась показать идеальной девочкой, но Олег не позволял: претило ханжество. Он всегда был демонстративно против всех этих церковных обрядов, одевания Алины в длинные платья и заплетания косичек. Это была его дочь, и он не хотел, чтобы ей засоряли голову религиозными бреднями. Теперь же дед явно пытался обвинить в ее поступке Олегово воспитание. Но нет. Это не так. Олег теперь был уверен. Он не поддастся на их речи. Он знает, что его дочь не покончила с собой, и раскроет правду.
За привычным холостяцким ужином, состоящим из пельменей с майонезом, Олег изучал в интернете, куда он может обратиться с жалобой. Решил начать с прокуратуры. Следователь был прав, по закону никто не был обязан знакомить Олега с результатами судмедэкспертизы. Ну что ж, нужно было действовать другим способом. Он набрал в поисковике «частный детектив в Волгограде» и потратил оставшийся вечер на изучение рынка подобных услуг. Наконец он определился с выбором и хотел уже отправиться спать. День на завтра был спланирован: частный детектив, следственный комитет, прокуратура. В последнее время он часто планировал, выносить свободные дни было слишком тяжело. Когда ты знаешь, что будешь делать дальше, становилось легче.
Писк телефона вернул его в сегодняшний день. Снова горел ватсап: «Маша». «Ты спишь?» – написала она. «Нет», – ответил он. «Ты снова не звонил весь день», – продолжила она диалог в сообщениях. «Ты поэтому деда натравила?» – хотел спросить он, но решил не ругаться. Пусть пишет свои сообщения.
– Некогда было, много работы, – ответил он.
– Я хотела тебя обрадовать. Завтра можно будет прийти навестить нас с Федей.
Олег замер на пару секунд. Нужно было ответить. Ведь это его сын, наверное. И его жена. И надо их увидеть. Он должен быть рядом, хотя и не хочет.
– Да, конечно. Во сколько можно приехать? Меня отпустили с работы в небольшой отпуск. Сегодня был последний день.
– Это очень хорошо. Ты нам нужен. Приезжай утром после десяти.
– Приеду.
Планы опять рушились. Придется начать день с роддома.
– Мы будем очень ждать, – ответила Маша и добавила: – Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, – ответил он и, отложив телефон, отправился в ванную почистить зубы перед сном.
Спустя час он лежал на кровати и разговаривал с дочерью. Алина вновь сидела на подоконнике. Все в том же платье, все так же в профиль и смотрела куда-то мимо него. Олег рассказал ей свое предположение о том, что случилось в тот день. И почему на помаде не осталось отпечатков пальцев.
– Все так и было? – спросил он.
