Глава девятая
Страх… Думаю, Бог создал его намеренно, чтобы уберечь людей от глупых ошибок, ведь сам он не может уследить за каждым их шагом. Страх порождает осторожность, а она, в свою очередь, заставляет размышлять, просчитывать грядущие действия и представлять последствия. Но если бы страха не существовало вовсе, люди гибли бы каждую минуту и по самым нелепым причинам, словно мотыльки, которые по глупости и незнанию летят на свет раскалённой лампы. Мы убеждены, что страх — это порок, недостаток, живущий глубоко в сознании и препятствующий полной свободе. Однако сколько жизней он спас! Сколько судеб сберёг от гибели или несчастья!
…Не знаю, куда девался мой страх, когда я решила одна отправиться в арабскую страну. Как зачастую бывает, самонадеянность подавила осторожность.
Счастья, как и горя, не бывает слишком много — во всём есть баланс. Если печаль в вашей жизни задержалась надолго, значит, совсем скоро она неожиданно сменится светлой радостью. Но если вы безумно счастливы и каждый миг кажется невероятным, а дни похожи на прекрасный сон, самое время насторожиться…
Я не знала, куда мы едем. За окном машины виднелась только нескончаемая пустошь из песка, камней и рыжей сухой земли, на редких участках которой встречались неприхотливые деревья арганы. Стоял удушающий зной.
…Мы ехали уже четыре часа. Мне хотелось в туалет, горло пересохло от неистовой жажды, но я терпела. Кажется, за весь путь я так и не сменила позу — просидела, не шелохнувшись, будто деревянная кукла. В машине было по-адски жарко! Капли пота скатывались по шее. Не поворачивая головы, я осторожно посматривала на мобильный телефон самого главного из убийц. Он вёл микроавтобус, а я — его добыча — сидела рядом.
Лицо Уилла стояло перед глазами. Ещё утром мы были самыми счастливыми людьми на свете, а сейчас наши судьбы разошлись жестоко и навсегда. Никто не знает, что я здесь, никто не видел, как меня увозили, и не у кого попросить помощи. Я мысленно повторяла номер телефона мамы — снова и снова, боясь его забыть.
Машину наполнял мерзкий запах мужского пота. От жары и вони у меня начала болеть голова, а взгляд стал постепенно мутиться. Почувствовав, что теряю сознание, потрясла головой. Мне совсем не хотелось отключаться, ибо сейчас каждая секунда имела значение: я внимательно смотрела на дорогу, отчаянно стараясь запомнить путь. Все четыре часа ехали молча, и это ещё сильнее нагнетало обстановку. Наконец, один из убийц что-то громко прокричал самому главному, и тот недовольно ответил, нервно махнув в его сторону рукой, а потом открыл в машине окно.
«Боже… какое счастье!» — я жадно поймала лицом первую волну свежего воздуха. Ветер стал раздувать мои длинные волосы, и только теперь этот человек обратил на меня внимание.
— Хочешь пить? — спросил он, вспомнив о моём присутствии.
Наконец-то я дождалась милости!
— Да! — Схватила поданную мне бутылку и начала пить без остановки.
— Довольно! Оставь немного братьям. — Он выхватил её из моих рук, и в машине раздался оглушительный смех.
Я снова сжалась и затихла.
Дорога казалась вечной. Вокруг — пустыня и ни единой встречной машины.
Что лучше: быть похищенной или убитой? Но мне было что терять! Мама и сестра ждут дома. Отец, хоть и живёт далеко от нас, безумно меня любит. Что будет с ними, если я не вернусь? Смогут ли они пережить это и, мучаясь от неведения, смириться? Вряд ли…
До сего дня писала маме и Розе каждый день. Посылала им чудесные фотографии своего времяпровождения, делилась прошедшим днём, будто находилась рядом с ними, а они — со мной. Но сегодня мама не получит от меня сообщение… Будущее стёрлось для меня, лишилось очертаний и утратило свой цвет. Все планы и мелочи, которые имели величайшую ценность, превратились в пыль. Неужели ещё вчера я беззаботно рисовала на балконе, а Уилл нежно поглаживал мои плечи? …Эти моменты рассеивались подобно сну. Я очнулась. И вот она реальность: мрачная пустота впереди и леденящий душу страх.
Впервые я не принадлежала себе! Человек, безжалостно убивавший туристов в магазине, по неизвестным причинам оставил мне жизнь, и с того самого момента она перестала быть моей. Их было пятеро, но кто знает… Вдруг именно он застрелил моего Уильяма? А я сейчас сижу рядом с ним и, как жалкая трусиха, держусь за свою жизнь, хотя должна плюнуть ему в лицо, приняв любые последствия!
«Почему он решил не убивать меня? Чего он хочет?»
Множество вопросов и ни одного ответа.
Мне захотелось рассмотреть его получше: мышцы и очень сильные руки, короткая борода, чёрные густые брови, волосы цвета угля, очень смуглая кожа и чёрные холодные глаза. Это был взгляд жестокого человека. Он смог бы убить кого угодно даже без помощи оружия. Всего на мгновение я представила его массивную руку на своей тонкой шее — никаких шансов выжить. Было трудно определить его возраст: тридцать пять… возможно, тридцать восемь… Мужчины восточных национальностей всегда кажутся старше, чем они есть.
Вдруг его глаза покосились в мою сторону, и я немедленно перевела взгляд на дорогу.
Солнце опустилось за горизонт. Мы провели в пути не меньше пяти часов. За всё это время сделали только одну остановку, а в машине стояла всё та же тишина. Я слышала лишь гул мотора и шум ветра, который пролетал мимо открытого окна.
Человеческие потребности брали верх над страхом. Мне снова понадобилось в туалет, очень хотелось есть и пить. Я бы с лёгкостью осушила целую бутылку воды.
«Будь — что будет!» Набравшись смелости, обратилась к нему сама:
— Мне нужно в туалет.
— Придётся подождать. До Эр Рашидии осталось пять километров.
— Эр Рашидия? — переспросила я, не поверив собственным ушам.
Он кивнул.
Именно этот город я тогда показала на карте, именно сюда мы собирались отправиться с Уиллом! Казалось, судьба решила сыграть злую шутку. Насмехаясь, она исполняла мои желания, прибегая к самым жестоким методам.
Глава десятая
Окраина Эр Рашидии, 1 июля, 2010 год.
Стоя на балконе в наш последний вечер, я искренне захотела остаться в Марокко навсегда и сказала об этом вслух. Уильям поддержал моё неосторожное желание. Как же иногда опасны могут быть слова… Они имеют значение! Невинные фразы, легкомысленно слетевшие тогда с наших губ, были услышаны кем-то Всесильным и теперь стали нашей реальностью. Уилл уже никогда не вернётся домой. Марокко — последнее, что он увидел в своей недолгой жизни. Он останется здесь навсегда, как мы и пожелали. Но мне этого совсем не хочется! Незримо цепляясь за надежду, я просила Бога позволить мне забрать эти глупые слова обратно! Крик о помощи разрывал сердце, потому что не мог вырваться наружу.
Я открыла глаза, ощутив, что машина остановилась. Бескрайняя неизвестность тоже имела свой конец. Пустыню, покрытую мраком ночи, освещал яркий свет из окон большого дома, напоминающего виллу песочного цвета. Я растерянно осмотрелась вокруг: дом оказался единственным. От осознания этого меня одолел ещё больший страх. Ноги и руки стали нервно дрожать. Мысленно я металась туда и сюда, беспомощно ища выход. От самообладания остались лишь крупицы, но его подпитывало желание жить, ведь я осознавала: если начну кричать, плакать, говорить вслух всё, что думаю, и умолять отпустить, меня постигнет участь тех людей в торговом центре — смерть!
