Дверь тихо приоткрылась, и в коридор вышла молодая девушка.
— Молчи и не шевелись! — шёпотом приказала я.
Одной рукой пришлось быстро схватить её за лицо, плотно прижав рот ладонью, а другой — поднести скальпель к её горлу.
— Если издашь хоть звук, убью! Поняла? Мне терять нечего!
Девушка закивала головой. Я осторожно убрала руку с её губ.
— Это твоя комната?
— Да, — робко прошептала она, дрожа и посматривая на острый скальпель.
— Там есть кто-нибудь ещё?
Девушка отрицательно покачала головой.
— Заходи внутрь.
Мой разговорный арабский стал практически так же хорош, как и английский. Пусть с акцентом и некоторыми трудностями, но всё же я говорила и могла понимать других.
— Закрой дверь.
Мой отчаянный и одновременно спокойный вид, а также голос, лишённый малейшего волнения, убедили девушку, что я способна на всё. Действительно, я была морально готова устранить любую угрозу, лишь бы спасти себя, своего ребёнка и тех, кто ещё может пасть от рук этих убийц.
— Где спят твои хозяева и кто сейчас есть в доме? Только не смей лгать, иначе я немедленно отправлю тебя к Аллаху!
— Я всё сделаю, всё скажу! О Аллах, защити меня! — девушка на миг закатила глаза вверх.
— Ты и сама можешь себя защитить. Просто слушайся меня!
Было видно: простая служанка уж точно не собиралась умирать из-за «великой преданности» своим хозяевам.
— Хозяин Рашид спит в комнате наверху, его братья — в комнатах рядом.
— А их жёны и мать Рашида? Они там, с ними?
— Нет. Они уехали вчера в Марракеш к родственникам. Так распорядился хозяин.
— Хорошо, — её слова придали ещё большую уверенность. — Сколько всего слуг в доме?
— Эмир, Авраам и две кухарки. Они в комнатах рядом.
— А сейчас мне нужно узнать последнее: где Рашид хранит своё оружие?
— Какое оружие? — девушка в притворном недоумении пожала плечами.
— Врёшь! Вы всё знаете о своём хозяине. Юсуф мне рассказал. Ты и другие слуги хотите уйти, но боитесь.
— Юсуф помог тебе и поплатился за это! Рашид убил его, как может убить и меня! — в её голосе эхом проскользнул ужас.
— Он убил его на моих глазах! А ребёнка, которого я ношу, Рашид заберёт и сделает таким же убийцей. Я никому не хочу навредить! Я всего лишь хочу вернуться домой! — произнеся это слово, почувствовала, как в моей груди снова всё содрогнулось. — Ты меня понимаешь? Сейчас я обращаюсь к тебе, как женщина к женщине!
— Да, понимаю, — она кивнула. — Все слуги знают, что тебя похитили. Только Эмир и Авраам не испытывают к тебе жалости. Они оба преданы хозяину. Нам известно слишком много, поэтому мы не можем уйти. Мне страшно жить здесь, но ещё страшнее — умереть, как Юсуф. Смелость сгубила его!
Я надеялась, что это не игра, не ложь в попытке меня запутать, и решилась поставить на кон всё: поставить себя перед крайним риском, доверившись этой девушке. Но разговор слишком затянулся…
— Раз ты хочешь свободы, я дам её тебе!
На мгновение взгляд служанки переменился.
— Просто покажи, где Рашид хранит оружие, а потом ты и другие женщины сможете уйти. Обещаю, с вами ничего не случится!
Моя идея и манила, и пугала. Девушка закрыла лицо руками, в растерянности качая головой.
— Посмотри на меня! — я по-сестрински сжала в ладонях её дрожащие руки. — Эта ночь — наш последний шанс! Если ничего не выйдет сегодня, то дальше мне не жить, а ты останешься здесь навсегда без единой возможности узнать другую жизнь. Но когда я убью Рашида, ты сможешь уйти, выйдешь замуж, родишь много детей… Станешь свободной! Решай скорее!
Да, я могла силой заставить её — прибегнуть к угрозам. Но в глазах этой девочки я увидела родственную душу — такую же птицу, запертую в клетке. Стать единомышленниками — куда выгодней, нежели требовать помощи под страхом смерти.
— Хорошо, я тебя отведу! Но мы должны идти очень тихо, — наконец-то решилась она.
— Только ничего не бойся! Чувствую, Аллах на нашей стороне!
— Да будет так!
Мы сняли обувь и вышли в коридор. Девушка шла впереди. Тихо следуя за ней, я понимала: если сейчас моё доверие окажется ошибочным, мне придётся дорого заплатить за это.
Проследовав в другую часть особняка, мы спустились вниз по лестнице прямиком в подвал. Внутренний голос постоянно шептал об опасности, но выбора не было.
— Вот, — она включила свет и закрыла за нами дверь.
Оружие! Оно было повсюду. Служанка не обманула.
— Почему Рашид не запирает эту дверь? Очень странно…
— Запирает. Но вчера, когда уехали все женщины, он и братья провели здесь весь вечер, а потом они ушли, не заперев дверь. И так всегда.
— Всегда? В каком смысле? — насторожилась я.
— Они снова готовятся пойти на дело: отправили своих женщин к родственникам, подготовили оружие. Так было накануне твоего появления.
На полу стояли дорожные сумки с автоматами.
…Когда мне было шестнадцать и с нами жил отец, он научил меня обращаться с оружием. Мы частенько выезжали на охоту, как настоящие аристократы. Такой навык забыть невозможно. Никогда не думала, что он может пригодиться спустя столько лет! Напротив, я всегда считала его бессмысленным, что очень яро отрицал отец. Я прекрасно помнила, как правильно заряжать и держать ружьё и как обращаться с пистолетом, но с автоматом я никогда не сталкивалась. Меня охватил холод: это было не то оружие, из которого мы с отцом стреляли в куропаток. Это оружие — для охоты на людей!
— Что теперь? — девушка напомнила о моём обещании — помочь ей. — Следует поторопиться! — она нервничала, то и дело оглядываясь на дверь.
— Забирай остальных женщин и бегите отсюда! Не берите вещей. Уходите немедленно, пока остальные спят.
Я вытащила из сумки автомат и убедилась, что он заряжен. В моих руках оказалось оружие, окроплённое кровью невинных людей. От осознания, что из него был застрелен Уильям, я ощутила боль и неудержимую злость!
— Что ты собираешься делать?
После её вопроса последовала пауза.
— Собираюсь сровнять это место с землёй!
Девушка не стала дожидаться фейерверка. Она немедленно бросилась к своей комнате и вскоре покинула дом с двумя кухарками. Касательно остальных слуг: они успели доказать мне свою ничтожность. Я отчётливо помнила их невежество и ненависть. Никто, кроме Юсуфа, не был добр ко мне, а потому их дальнейшая судьба ничуть не вызывала моего беспокойства. Своей преданностью Рашиду они уже давно подписали себе приговор.
Тяжёлый кусок металла, способный нести смерть, оказался не тяжелее тех долгих месяцев, проведённых вдали от родной обители. В эту минуту моя благодарность отцу не имела границ: он научил меня быть сильной! И сейчас, держа в руках автомат, представила, что держу его не одна — мы держали его вместе! Отец незримо стоял рядом со мной, помогая и поддерживая, как тогда, на нашем первом уроке. Я знала, что если вернусь домой и встречусь с ним, то, наконец, прощу его уход. Гордыня, обиды… Здесь, взаперти от мира, лишённая всего и всех, я излечилась от этих глупостей, осознав, что действительно важно.
