Политико-дипломатические страсти вокруг этой сделки разгорелись нешуточные. Конец долголетней тяжбы, возникшей из-за острова Абу-Муса между Робертом Вонкхаусом и Управлением торговли английских колониальных властей в Индии, а, по сути, между Берлином и Лондоном, смогла положить только 1-я мировая война (80).
Инцидент с островом Абу-Муса послужил для майора Перси Кокса, талантливого, кстати, колониального администратора (бедуины Аравии называли его Коккусом), основанием для того, чтобы поставить перед своим руководством вопрос об учреждении английского консульства в Линге. Одновременно с этим П. Кокс инициировал назначение на должность британского политического агента в землях Аш-Шамал англичанина — для эффективного, как указывал в своем рапорте, противодействия опасным для интересов Англии комбинациям немцев, подобным той, что виртуозно уже исполнил изворотливый Р. Вонкхаус (81).
Информируя Санкт-Петербург о «громких триумфах» Р. Вонкхауса над англичанами в зоне Персидского залива, российские дипломаты особо указывали в своих донесениях на налаженную им широкую сеть агентов. «В декабре 1910 г., - сообщал русский консул в Басре Сергей Владимирович Тухолка, — Германия открыла в Басре консульство с нештатным консулом Р. Вонкхаусом, занимающимся здесь торговлей и представляющим интересы Пароходного общества “Гамбург-Америка”». Торговый дом Р. Вонкхауса располагал, судя по донесению С. Тухолки, «широкой сетью торговых агентов», в том числе в Басре, Мохаммере, Бендер-Бушире, Бендер-Аббасе, Линге и на Бахрейне; «хлопотал о допуске агентов в Кувейт». Иными словами, действовал энергично и напористо. «Успешно, — по оценке С. Тухолки, — конкурировал с английскими торговыми фирмами», и знал обо всем, что происходило во владениях Англии в этом районе мира (82).
Не проходящей головной болью для англичан на протяжении многих лет была деятельность в Персидском заливе пароходного общества «Гамбург-Америка». У немцев, судя по всему, докладывал из Берлина в Санкт-Петербург граф Николай Дмитриевич Остен-Сакен, «возникает желание последовать нашему примеру, и, не теряя времени, захватить в свои руки часть торговли в Персидском заливе, составляющей, по их оценке, в одном только Бушире 30 млн. марок ежегодно» (82*).
10 августа 1906 г., сообщал коллежский асессор Гавриил Васильевич Овсеенко (04.09.1906), в Бендер-Аббас пришел первый немецкий пароход (“Canadia”) трансатлантической компании «Гамбург-Америка» с товарами. Он посетил также Линге, Бушир, Бахрейнские острова, Мохаммеру и Басру. Для обслуживания линии Гамбург — порты Персидского залива немецкое пароходное общество назначило четыре судна — «Канада», «Сицилия», «Венгрия» и «Испания». Планируется, отмечал Г. Овсеенко, что «они будут совершать ежемесячные рейсы, поочередно». Новая линия именуется немцами «регулярной, прямой, ежемесячной Арабо-Персидской линией». Предприятие это немцы «сразу же поставили на широкую ногу». Установили 12 рейсов в год — с точно определенными сроками захода пароходов в порты, «с равными между рейсами промежутками и независимым от накопления грузов в портах расписанием движения».
Случилось так, докладывал Г. Овсеенко, что «в Бушире одновременно встали на рейд пароход РОПиТ “Веста” и немецкий “Канада”». Тридцать два буширских еврейских торговца «сочли выгодным ехать из Бушира до Порт-Саида на немецком пароходе за 37 рупий с человека, чем на русском “Веста”, назначившим сначала 57 рупий с человека, а затем… понизившим тариф до 50 рупий от Бушира до Яффы».
Установлением этой линии, резюмировал Г. Овсеенко, «германское правительство преследует не только и не столько коммерческие цели, сколько политические».
В то время (1906), как следует из донесения Г. Овсеенко, в Персидском заливе уже действовали «4 английских, 1 англо-персидская и 1 русская пароходные компании; появлялись — отдельными рейсами — американские пароходы» (82**)
Коммерческие операции и деятельное присутствие в регионе пароходного общества «Гамбург-Америка», начиная с 1906 г., представляли собой, как считали российские дипломаты, «серьезный вызов морской монополии и торговым интересам Англии». Официальным представителем этого общества в зоне Персидского залива являлся, как уже говорилось выше, Торговый дом Роберта Вонкхауса. В лице обеих этих компаний англичане совершенно обоснованно видели чрезвычайно опасный для них инструмент немецкой политики. Называли их деятельный дуэт «восточным локомотивом Германии».
Несмотря на «частую убыточность рейсов», подчеркивал в своих депешах С. Тухолка, пароходное общество «Гамбург-Америка», «цепко держалось за регион, ежегодно совершая в порты Персидского залива не менее 12 заходов» (83).
Крайнюю обеспокоенность вызвал у англичан план по прокладке Багдадской железной дороги, предусматривавший ее выход на побережье Персидского залива. Сооружение этой магистрали являлось, по меткому замечанию английских дипломатов, ничем иным, как «крупнокалиберным орудием немецкого экспансионизма», прицельно наведенным на грудь Британской империи в ее владениях в Персидском заливе.
Принципиальное согласие Османской империи на сооружение этой дороги немцы получили в ходе официального визита в Турцию (1898) императора Вильгельма. Замысел немцев состоял в том, чтобы посредством ее строительства освоить в торговом отношении Сирийское побережье, Левант и Ирак, и получить выход к Персидскому заливу.
Сам визит проходил с большой помпой. «Император с супругой, — сообщал из Константинополя глава русской дипломатической миссии, действительный тайный советник Иван Алексеевич Зиновьев (09.10.1898), — прибыл 6 октября в 10 часов утра, на яхте, в сопровождении крейсера и минного броненосца». Султан встречал императора и императрицу на пристани у дворца, в котором «специально для высоких гостей построили новое помещение». Для приема высокого гостя султан ассигновал 100 000 франков.
Цель визита, докладывал И. Зиновьев, — «упрочить влияние Германии в Турции». Судя по всему, «германцы намерены добиться концессии на продление Анатолийской железной дороги до Багдада» (84).
После визита в Константинополь император с супругой и со свитой в 100 человек совершили путешествие в Палестину. Прибыли на яхте «Гогенцоллерн» в Кайфу. Оттуда в экипаже проследовали в Яффу. Затем состоялся торжественный въезд в Иерусалим (29.10.1898) и посещение Храма Гроба Господня. Императорская чета побывала также в Вифлееме и Назарете, у Мертвого моря и у места крещения Спасителя на реке Иордан. Из Палестины император Вильгельм с супругой предприняли поездку в Дамаск, Баальбек и Бейрут (85).
Фирман султана с одобрением немецкого плана о прокладке железной дороги датирован 25 ноября 1899 года. В декабре 1899 — январе 1890 г., после заключения соответствующего немецко-турецкого соглашения (подписали его представитель «Дойче Банка» Георг фон Сименс и османский министр Зихни-паша), Багдад, Басру и Кувейт посетила официальная немецкая миссия. В ее состав входили г-н Штемрих, немецкий генеральный консул в Константинополе, и г-н фон Капп, главный инженер Анатолийской железной дороги.
Что касается конкретно Кувейта, то немцы намеревались приобрести или взять в аренду под строительство железнодорожного терминала участок прибрежной полосы в районе Казима. Решение всех вопросов, связанных с прокладкой железной дороги в Кувейт, должно было быть найдено, по мнению немцев, турецкими властями.
