Умом я понимаю, что рассказы Павла Александровича вполне себе жизненно важны, особенно сейчас, когда мирная жизнь кончилась надолго и автомат с боезапасом теперь постоянная ноша, привычная. Без которой чувствуешь себя словно без штанов – оно как бы допустимо, но нехорошо. И разумеется все эти его боевые эпизоды вполне глядишь когда и пригодятся. Но в уставшую голову уже как—то не лезет. А самое главное – я никак не пойму, что и как мы должны делать в этой чертовой Ропше, да еще малыми силами.
Мутно это все и непонятно, а кроме того – больно уж нас мало и не выглядим мы нормальной разведывательно—диверсионной группой, не наше это. Видал я несколько раз волкодавов из таких подразделений, так только по физической своей форме они каждого из нашей команды переплюнут. Ну может Серега еще потягается на равных, но подозреваю, что и с ним не все так гладко. Ремер еще пожалуй гож по всем параметрам. А хромой Енот, так и не вылечивший свой артрит Андрей или Брысь с его радикулитом… Это со стороны смешно, когда человека прихватывает острой болью в пояснице, а будет у нашего майора острый приступ – и считай, что имеем тяжелораненого.
Свои возможности я тоже не слишком высоко ставлю, оно конечно я лучше разбираюсь в медицине, чем любой из команды, но стреляю весьма так себе, рукопашке просто не обучен, если нас начнут гонять, то дыхалки мне хватит не надолго. И кому от моей медицины будет прок, если нас обложат? Я ведь прекрасно понимаю, что там только этих чертовых сектантов еще старого разлива – два десятка. А может и три. Или четыре. А еще они явно должны себе подобрать адептов, иначе хрен бы им удалось контролировать район поселка такими малыми силами.
Сколько адептов – черт знает, и между прочим служить они будут как и положено неофитам – еще как ревностно. И остальное население – вполне их может за защитников своих держать, если сектанты перестали так сумасбродствовать, как это делали на Заводе. Да три бронетранспортера у сектантов. Плохо все, а еще подспудно лезет мыслишка – об упомянутой пропавшей разведке. Тоже ведь наверно были грамотные люди – а пропали. Тошно на душе. Муторно. А тут еще и все эти выволочки. Оно конечно правильно, давать накачку перед боем, но мне это не требуется, мне бы поскорее домой, аптечку собирать на выход. Опять же животины дома некормленые, негулянные.
Надя, конечно, что могла сделала, но я—то знаю, что на нее в эти дни нагрузка в больнице – на троих бы хватило по мирному времени судя… Просто мне очень не хочется ехать в Ропшу. Но придется. Попала собака в колесо – пищи, да беги… А я тут застрял, не плыть же вплавь до Кронштадта, зажав зубами узел с одеждой и автоматом. Значит придется ждать – когда кто—нибудь соблаговолит отчалить.
— Вы ж поймите, я не просто вам всякие истории рассказываю – примирительно говорит между тем Павел Александрович – это ж золотой фонд. Сами—то военные приемы тактики и стратегии мало меняются, ну разве только при изменении оружия и появлении чего—то нового. Да и то. Какая разница между Каннами, где карфагеняне римлян окружили двойным охватом и той же операцией под Сталинградом? Или бои под Верденом и на Синявинских болотах? Часто выдают что—то за свеженину, ан глядь – а это еще в Древней Греции было.
Вот раз уж на то пошло – прием с запугиванием противника и созданием у него впечатления о своей мощи весьма скромными силами кто только не делал. Те же скифы, например, на запасных лошадей сажали чучела из набитой соломой одежды, чем сразу увеличивали видимую численность втрое, да еще и гоняли один и тот же табун так, чтоб не видно было, что он по кругу ходит – у противника создавалось впечатление, что скифы прибывают и прибывают, и их уже орды несчитанные, а там топталось по кругу негустая кучка всадников. И точно так же пират Морган испанцев надул – якобы высаживая десант на берег, причем к берегу пираты плыли стоя в лодках, чтоб видно их было хорошо, а обратно к кораблям когда шлюпки возвращались, то пираты лежали на дне и не светились.
Испанцы посчитали, сколько народу уже на берег высажено – и сдулись. И ровно то же самое и наши, например, провернули, когда надо было румын напугать. Начальник штаба инженерных войск подполковник Любимов предложил двинуть к переднему краю обороны противника колонну автомашин и танков, чтобы создать иллюзию, будто мы готовимся к большому наступлению крупными механизированными силами. Ватутин замысел одобрил. Несколько часов ушло на подробную разработку операции. С наступлением темноты к переднему краю пошли десятки парных светящихся точек и конечно моторы ревели. К линии фронта машины шли с зажженными фарами и перегазовкой, а обратно с потушенными и тихо.
Поскольку машин было мало, то к каждой из них прицепляли по нескольку саней с фонарями. Гул танков имитировали тракторы, елозившие у передовой. Движение вкруговую продолжалось до рассвета. Артиллеристы, меняя позиции, имитировали пристрелку многочисленных новоприбывших батарей. Резко активизировали радиообмен, набив эфир ложными приказами и переговорами несуществующих частей. Румыны поняли, что по их душу прибыли танковые части и дальнейшее сопротивление бесполезно, надо сдаваться. И благополучно капитулировали. К слову довольно типовая операция по обману противника.
А вроде как обратная операция – когда наши ввозили на Ораниенбаумский плацдарм части 2 Ударной армии таким образом, что убедили немцев в том, что наоборот эвакуируют войска с плацдарма – это частный случай того же.
Вы ж поймите, почему я такой злобный – война это нормальная мужская работа, и у нас опыт такой, как мало у кого, а мы всю эту информацию в унитаз и в итоге словно какие—то люксембуржцы стали. Бараны, одно слово. А нам надо все это помнить, уверен, припрутся соседушки с недружественными визитами… Ведь уже сколько раз было – в той же Чечне наши генералы открыли способ штурмовых команд. Даже и хвастались этим.
А получилось, что опростоволосились со своим хвастовством – способу сто лет в обед, мы же сами его и пользовали – например не только когда брали Берлин, а со Сталинграда начиная. И уж кто—кто, а генералы должны бы это были знать, это ж их профессия как — никак. Это же кошмар – и генералы понятия не имеют, что должны делать и офицеры. А уж по рядовых—необученных и говорить страшно!
Глава 15. Команда лекаря. Ракша и Ропша.
— А, вот оно что – просветляется омоновец – это все горе паническое у Павла ибн Искандера после обучения молодежи работе с минометами разбухло. Так?
— Да, и это тоже – неожиданно легко соглашается музейщик – и это между прочим ребята не просто так с улицы, сработавшиеся в общем, с боевым опытом, а очевидные вещи им разжевывать надо. Что говорить о тех, кто сроду никакого живого оружия в руках не держал.
— Вы тут минометами разжились? – удивляюсь я.
— Скорее боезапасом. Минометов и в музее достаточно. Разжились несколькими сотнями мин, так что два расчета 82 мм. уже немного потренировались, дальше еще пару расчетов можно организовать. Мины правда еще начала 70 годов, неровен час проблемы будут, но лучше чем ничего. Вот мы их и утилизируем.
— С живыми воевать собрались?
— Почему нет? Когда до этого дойдет, надо, чтоб расчеты уже были обучены. А то сегодня точно бы пара умников голов бы лишились, хотя им сто раз сказал и показал, что не надо в ствол миномета заглядывать и вообше крутиться в зоне выхлопа. И вроде поняли. А тем не менее двоих бы точно потеряли – и это только то, что я засек.
