- Серьезно? – удивился непритворно Чарджер.
- Своими глазами читал и очень сильно удивился. Вот отсюда и разговоры о менталитете. Воспитание рулит. Кроме Мельникова на эту девчонку, которую чуть не затоптали, никто и внимания не обратил, каждый сам за себя, один бог за всех. А он ее выручил, и потому смог из зала ожидания, где был полный пипец, вырваться целым. Она же – крю, значит коды к дверям знает.
- Думаете он так сразу и решил, когда ее выручал? Типа ключик? – уточняет Чарджер.
- Скорее всего нет. Во всяком случае тут интуитивное было решение. Но интуиция – это опять же результат анализа. И ведь не кинулся как все – бараньим стадом в узкую дверь. Через которую никак не пробиться толпе. То есть спланировал – выполнил. И ровно то же самое и дальше было – анализ, планирование, выполнение. Те, кто не думали – так и сдохли в здании аэропорта. А Мельников сумел досюда добраться, практически целым. То есть решены сразу несколько серьезных задач – обеспечения безопасности, снабжения и логистики. Стрелять зомби – это многие могут, вот снабжение с логистикой – дело сложное.
- Да прямо! Всего до хренища, тем более в Америке! И оружия до черта у всех и жратва с консервантами. Не портится вообще. Частных судов – прорва, бери что понравится – самоуверенно заявляет молодой инженер.
- То-то ты вчера свою тачку с толкача заводил, хотя и тачек и аккумуляторов вокруг полно – ехидно хмыкает Чарджер.
- Да что вы всякую пургу несете, портите же материал – злится Чечако, выключая диктофон.
- Ну я на передачу и не подписывался – замечаю я. Интересно – что там у моих сослуживцев в Ропше. Ишь, слезогоном все затопили…
- Ладно, все равно дергаться отсюда сейчас не время, расскажи, что там за трагедия была у американца, вроде он своих спутников потерял в момент? В засаду попали? – примирительно говорит радиоведущий, включая снова диктофон.
- Ну не совсем в засаду. Я б в контексте разговора сказал бы, что он для анализа использовал недостоверную информацию, потому план получился неудачный. Отсюда и потери.
- Ты бы это так сказал, чтобы радиослушателям было понятнее – ласково, как недоумку, говорит Чечако.
- Ну у него в спутниках был старый американец из ветеранов Вьетнама вроде и девчонка-художница, не помню из Дании что ли. Ну ветерана особо учить не надо было, так припомнил прошлое, девчонку обучить стрельбе тоже получилось быстро – раз художница, значит и глазомер неплохой и руки не из задницы. Но когда уже прибыли в Европу девчонка у всех узнавала – может про ее мать кто чего знает. Ну и нашла молодых людей – одного Дмитром звали. Ну вот этот Дмитрей и сказал, что ее мать у них в анклаве. Девка и рехнулась. Не совсем. Но на время потеряла способность думать. Отключилась такая функция организма. Такое и с мужиками бывает, ну а девчонке простительно. Поехали с этим Дмитрием в анклав. Ну а когда Мельников узнал, что деваха эта не шибко разбирается в тонкостях имен разных южных европейцев и паренька зовут чуть иначе – Дитмир и он вообще-то албанец, шиптар, что несколько меняет всю ситуацию, стало поздно метаться. Хотя уже сразу вся ситуация стала выглядеть по-другому. Особенно учитывая что албанцы держат почти всю проституцию в Европе, а девчонка эта симпатичная молоденькая блондинка, да с собой у Мельникова куча всякого полезного, ну и двух мужиков в кабине пристрелить не проблема вовсе. Когда он попытался смазать лыжи, девчонка просто выскочила из машины, очень хотела все же маму увидеть, а житейского опыта у нее еще не было, дитя не обиженное никем ни разу.
- Выскочила из машины? Сама? – участливо переспрашивает Чечако.
- Именно. Самое худшее, что можно было бы придумать в такой ситуации. Дальше пошла перестрелка в крайне невыгодных условиях. Кончилось все предсказуемо.
- Ну сам-то он все же выжил? – настырно спрашивает молодой.
- Ну, выжил – признаю я очевидный факт.
- Вот и получается, что ему везло! – торжествующе заканчивает мой оппонент.
- Ну отчасти, да… А если учесть, что в ходе перестрелки и он и старикан этот успели дымовые гранаты швырнуть, да еще то, что ветеран на себя огонь вызвал, бросившись за стоящей столбом девчонкой – то в общем везение уже и поменьше получается. Да и не знаю – такое ли это везение, которому позавидуешь. Совершенно без потерь Америку проехать, океан пересечь, Европу проскочить – и перед последним рывком так глупо вляпаться. Он после этого немного не в себе был. Взялся мстить шиптарам и с десяток ухайдакал разными способами, потом только в себя пришел, понял, что такой вид деятельности не катит. В одиночку много не навоюешь, да и слишком велика вероятность была, что ему бы пришлось охотиться до зимы, и не факт, что сам бы выжил – албанцы неплохо укрепились, заложников-рабов у них было сотни три, район зазомбирован сильно, так что опомнился вовремя.
- Бросил эту мстю? – кривится пренебрежительно молодой.
- Нет, привлек к этому делу тех, кому положено подобным заниматься – голландских военных.
- Оловянные солдатики, игрушечки масенькие – пренебрежительнее молодого отзывается Чечако.
- Ну так и шиптары не войско, бандиты-рабовладельцы. Так что парой боевых винтотрясов, десантным вертолетом и некоторым количеством пехоты и бронетехники со всеми причандалами типа ночного видения, разведки летательными аппаратами беспилотниками и прочими вашими инженерными приблудами – справились шутя и играя. Еще и Мельникову за наводку денег дали и этого самого Дитмара вручили в виде живого бонуса. Полагаю, что виновник торжества кончил плохо, но мне Мельников об этом не рассказывал. Впрочем, как мне кажется и без рассказа ясно. Уж настолько-то я себе американского пациента представляю. Потому и спрашивать не стал, нет смысла.
- А что еще интересного рассказывал? – интересуется уже совсем пришедший в себя Чарджер.
- Да много чего. Больше всего – как по океану шли. Так-то в Америке все было достаточно штатно – обеспечение безопасности, оружие, харчи, топливо, транспорт, сколачивание команды, дипломатия и перестрелки – в общем похоже как и тут, а вот морское путешествие – это да, из ряда вон. Думаю, что и у Мельникова настрой был особый, пока плыли – потому и запомнилось. Нам, кстати, не пора ли уже, может поедем к нашим-то? – спрашиваю инженеров, которым видно уютно в коттеджике и ехать куда-либо не тянет.
- Через полчасика – не раньше – откликается безногий блондин, который тоже к нам присоединился, правда наушники не снял, сидит, слушая и меня и эфир.
- Морское путешествие – это всегда романтика! Без разницы – хоть на галере, хоть на круизном лайнере – неожиданно мечтательно говорит Чечако. Ну да, конечно. Особенно на галере. Гребцом. Очень романтично.
Остальные кивают. Явно соглашаясь. Вот не ожидал от них – циничных и трезвых технарей, а поди ж ты. Даже глазки заблестели.
- Ну, наверное с вами не все бы согласились. Романтика-романтикой, а Мельников с компаньонами чуть не это самое того этого, когда их на прицел взял какой-то американский корвет – повезло столкнуться в океане с частью авианосной группировки, которая домой поспешала, в США. Причем все поначалу было очень серьезно – группа была из «чистых», то есть вируса никто не хватил, потому боялись заразиться до истерики, общались строго по рации и совершенно внятно предупредили, чтобы не смели приближаться. Огонь откроют без предупреждений. И хотя корвет держался поодаль – все кого видно было, одеты оказались в изолирующие костюмы радиохимзащиты. Даже в противогазах. А когда на тебя смотрит несколько дудок, причем одни очень скорострельные, а другие очень здоровенные, то тут и штанцы попачкать не удивительно. Мельниковскому суденышку-то совсем немного было бы надо, чтоб утопнуть.
