— Возможно. Но мне кажется, тут зашифровано именно слово, а не числовое обозначение.
— А откуда у вас такое убеждение?
— Чутьё подсказывает, — проговорил Ардашев и сделав глоток кофе, спросил: — Анастасия, как вы относитесь к большевикам?
— К чему этот вопрос? Я уже рассказывала вам о трагедии моей семьи. Разве после этого нужны какие-либо уточнения?
— Я спросил на всякий случай. Должен вам признаться, что я продолжаю борьбу с советской властью, даже находясь за границей. Мой приезд в Ревель не случаен. Большевики пытаются сделать этот город перевалочной базой по транспортировке царского золота в Европу и Америку. И я должен этого не допустить.
— Вы шпион? — выговорила Анастасия подняла и на Ардашева большие красивые глаза.
— Шпионы — это те, кто занимается разведкой во вражеской стране. Эстония и Чехословакия, где я живу, да и другие страны Европы не являются для меня вражескими. Враги — это большевики, засевшие в Москве и оккупировавшие нашу с вами Россию.
— Хорошо. А чем я могу вам помочь?
— В «Золотом льве» проживает большевистский чиновник Стародворский. Вам приходилось убирать в его номере?
— Да, это моя обязанность.
— А могли бы вы приносить мне бумаги из его бумажной корзины, которые он выбрасывает?
— Могу, но в этом нет смысла, потому что важные документы он сжигает в камине. Некоторые лишь обугливаются, но не сгорают. И я их потом убираю, когда чищу камин.
— Прекрасно. Вам придётся всего лишь доставить мне эти сожжённые листы, которые ещё не рассыпались. Для этого нужно аккуратно положить пепел, на кусок картона и, прикрыв вторым куском, тщательно обвязать верёвкой обе картонки и, вложив в обычный журнал, газету или книгу, передать мне. Справитесь?
— Конечно. Но как я вам передам то, что отыщу в его номере?
— Забирайте с собой. Во сколько заканчивается ваша смена?
— По-разному. Но ближайшие дни я буду дома уже в шесть.
— Тогда каждый вечер в шесть тридцать вы увидите меня на другой стороне тротуара напротив вашего окна. Надеюсь, вы согласитесь прогуляться со мной?
— С удовольствием! Вы вносите в мою жизнь столько нового и интересного!
— Если в какой-то день я не приду, значит, ждите на следующий. Договорились?
— Да.
Ардашев поднял бокал и сказал:
— Предлагаю выпить за наше с вами общее дело.
— С удовольствием! — просияла Анастасия.
Сделав глоток шампанского, Клим Пантелеевич улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой и проговорил:
— Приглашаю вас в синематограф. Остался лишь последний сеанс. «Унион», как вы, наверное, заметили — напротив. Сегодня идёт американская фильма «Фантомас». Вы её видели?
— Нет. В Таллине я ни разу не ходила в кино.
Частный сыщик щёлкнул крышкой золотого «Мозера» и проронил:
— У нас есть ещё полчаса, а потом, чтобы успеть в кино, придётся оставить это уютное местечко.
— Полчаса — уйма времени, — улыбнулась Анастасия и придвинула к себе персики.
II
Ардашев смотрел на белый экран с вездесущим детективом Фредом Диксоном, гоняющимся за Фантомасом, и на несчастного профессора Харрингтона, открывшего секрет изготовления золота путём химических опытов, но ничего не видел. Ни стрекот киноаппарата, ни даже восхищённые вздохи зрительного зала не могли возвратить его в реальность. Ему не давали покоя два вопроса: что общего между семнадцатой страницей тетради Карла Бартелсена и четырьмя нотами, одна из которых повторяется дважды? И какое отношение к судьбе покойного органиста может иметь ряд цифр: 5-1-10-1?
Глава 16. Встреча на немецком кладбище
Порывистый ветер гнал с моря на город облака. Небо хмурилось. По всему было видно, что вот-вот по старым таллинским крышам и подоконникам застучит дождь. Завтра наступит сентябрь. Ардашев, сидя в коляске с открытым верхом, подумал, что по какой-то странной причине даже пасмурная погода в Таллине не портит настроение, хотя события последних дней не прибавляли ни спокойствия, ни оптимизма.
Клим Пантелеевич расплатился с извозчиком и вошёл в ворота старой немецкой юдоли. Смотритель оказался на месте. По его словам, все старые погосты раньше лежали в черте города, или совсем неподалёку. Многих уже нет. Разрушилась церковь Святого Антония, исчезло и Варваринское кладбище, именуемое в честь одноимённой церкви. А вот немецкое осталось. Но уже больше двухсот лет оно принадлежит эстонцам.
Выслушав объяснения смотрителя, как найти могилу американского воздухоплавателя Шарля Леру, Клим Пантелеевич побрёл среди последних людских приютов. Надписи на памятниках были либо на немецком, либо на эстонских языках, указывая годы жизни.
Ардашев подумал, что смерть, как град, шторм, или буря чаще всего приходит внезапно, когда о ней совсем не думаешь. Но иногда она подбирается загодя, и её приближение чувствует душа. Именно душа, а не мозг. Понятное дело, во время продолжительной болезни человек морально готов к своей кончине. Он понимает, что завод его жизненных часов заканчивается. В этом, пожалуй, единственное превосходство долгих недугов перед внезапными. А если она нагрянет в самые счастливые и беззаботные дни, когда радуешься тёплому солнцу, первым перелётным птицам, когда природа дышит свежестью, весной и любовью? Тогда лучше ни о чём не задумываться, хотя, говорят, что в последние мгновения перед глазами проносится вся прожитая карусель жизни. Так ли это? Никто не знает.
Агент Сильвер, или капитан Волков уже сидел на лавочке, положив рядом зонт-трость. Клим Пантелеевич опустился подле него и сказал:
— А вы предусмотрительны. Выходя из квартиры, я тоже заметил, что собирается дождь, но понадеялся на западный ветер, предполагая, что он унесёт тучи дальше.
— Вы сказали, что вышли из квартиры, — повернувшись, спросил капитан. — Разве вы не в отеле остановились?
— Пришлось срочно съехать. Из Москвы прибыл их эмиссар. Он стал расспрашивать инспектора полиции о том, как идёт расследование убийства Минора, а тот возьми и скажи, что, мол, не один он занимается поиском преступника, а ещё и частный сыщик из Праги Клим Ардашев, оказавшийся свидетелем. Думаю, красные меня уже ищут. Ещё в прошлом году они вынесли мне смертный приговор.
— Мой источник сообщил, что фамилия этого гостя Ксендзовский, зовут Константин Юрьевич. Фамилия, как и имя отчество, скорее всего вымышленные. Красные уже научились при выполнении заданий за границей выдавать выезжающим агентам паспорта на чужие метрики. Никому не доверяет. Проверяет личные дела всего штата торгового представительства. Крайне подозрителен. Стародворский выполняет все его указания. Именно Ксендзовский и курирует прибытие парохода с золотом.
— Константин Юрьевич? — Ардашев задумался. — Надо же, какое совпадение…
