Вскоре подозрения Кромвеля получили подтверждение. Ближе к концу декабря после тайных переговоров с шотландскими эмиссарами король подписал с ними соглашение, известное как «Обязательство». Он дал обещание ввести пресвитерианство в качестве государственной религии на ближайшие три года, утвердить «Торжественную лигу и Ковенант» в английском парламенте, но не принуждать своих подданных принимать присягу. В свою очередь, шотландцы взяли на себя обязательство поддерживать требование Карла о личном мире и роспуске всех английских армий; затем шотландская армия отправится в Лондон, чтобы содействовать «полноценному и законному парламенту». Документ скрепили печатью и зарыли в саду замка. После этого король отказался иметь дело с парламентской депутацией, в ответ полковник Хэммонд удалил королевских слуг и удвоил его стражу.
Карл. Будет ли у меня возможность гулять на свежем воздухе?
Хэммонд. Нет. Я не вправе этого разрешить.
3 января 1648 года палата общин большинством в пятьдесят голосов приняла постановление о «Недопущении обращений». Больше никаких контактов и никаких предложений королю не будет. Кромвель полностью поддержал это решение, потому что люди не должны «больше ожидать защиты и руководства от упрямого человека, которому Бог ожесточил сердце». Совет армии тоже высказался за королевство и парламент «без короля и против него».
Но на последовавшем затем обеде армия по-прежнему продемонстрировала раскол. Командиры спорили друг с другом о сравнительных достоинствах «монархической, аристократической и демократической форм правления», но не пришли к окончательному решению. В конце дискуссии Кромвель в истерическом приступе, какие и вообще отмечали его карьеру, запустил диванной подушкой в одного из своих приверженцев, Эдмунда Ладлоу, после чего сбежал вниз по лестнице; тот устремился за Кромвелем и, в свою очередь, поколотил подушкой его самого.
Когда полковника Хэммонда уведомили, что королем был подписан договор с шотландцами, он принял решение найти этот документ. Полковник без предупреждения вошел в королевскую спальню, Карл в тревоге встал с постели и надел халат. Хэммонд приступил к обыску его карманов, и тут король ударил его. Докладывали, что вопреки всем прецедентам полковник ответил на удар ударом.
Тот факт, что короля лишили свободы, возмутил сторонников роялистского дела. В Ипсвиче и Кентербери произошли массовые беспорядки. Один лондонский журналист сообщил, что «графства полны недовольства, в последнее время начались восстания, даже вблизи столицы». Большинство газет и памфлетов решительно поддерживали короля, а в годовщину восшествия Карла на престол, 27 марта, Лондон озарился праздничными кострами. Пассажиров экипажей, которые ехали по улицам, заставляли пить за здоровье короля. Столичные мясники заявляли, что если бы поймали полковника Хэммонда, то «порубили бы его так мелко, как никогда не рубили мясо на продажу».
В начале апреля лорд-мэр Лондона отправил несколько отрядов милиции на разгон толпы подмастерьев в Мурфилдсе. Толпа переключилась на милиционеров, захватила их оружие и удалилась с криками «За короля Карла!». Просители, снова желающие королевского правления, стекались в Лондон из Кента, Эссекса и Суррея. Кавалеры торжествовали, а пресвитериане опять взяли под контроль парламент. В апреле палата общин приняла ходатайство, призывающее к договору с королем.
Снова проявились признаки гражданской войны. Первые действия состоялись в Уэльсе, где в апреле роялистский командир оккупировал замок Тенби. Достаточно скоро весь Южный Уэльс заявил о том, что поддерживает короля. Лидеры армии провели день в слезах и молитвах. Как случилось, что в страну вернулись кровь и столкновения? Неужели предыдущая война велась напрасно? На собрании Армии нового образца в Виндзоре было решено, что «наш долг, если когда-нибудь Господь вернет нам мирное время, призвать к ответу этого кровопийцу Карла Стюарта за пролитую им кровь».
Затем военный совет приказал Кромвелю войти в Южный Уэльс с двумя конными и тремя пешими полками. Чтобы разбить мятежников, ему потребовалось шесть недель. Антипарламентские силы поднимались по всей стране, ими руководило не столько рвение выступить за короля, сколько тревога из-за налогов и навязанных парламентом комитетов в графствах. Недовольные взяли Бервик и Карлайл; Понтефракт тоже захватили внезапной атакой, и Скарборо выступил за короля. Солдаты Эссекса маршировали под знаменем, поднятым роялистским командиром генералом Горингом. Часть флота у берегов Даунса тоже перешла на сторону короля и присоединилась к солдатам Кента в их выступлении. Кроме того, стало ясно, что шотландская армия собирается на границе, чтобы выступить за короля Карла.
Ситуация представляла серьезную угрозу для власти парламента, но эта Вторая гражданская война, как ее стали называть, тоже закончилась победой Армии нового образца. Шотландская армия пересекла границу только в июле, а к этому времени большинство восстаний в Англии и Уэльсе уже было подавлено превосходящими военными силами армии. Кромвель действовал на севере, Ферфакс – на юге. По сути, это была не война, а серия разрозненных мятежей и вооруженных выступлений без серьезных попыток скоординировать то, что могло бы стать успешным восстанием. Без общей стратегии мятежники были не ровней Армии нового образца. Они тщетно ждали шотландцев, пока не стало слишком поздно, чтобы организовать существенное сопротивление.
Вторая гражданская война имела кровопролитное завершение на двух основных фронтах. Шотландская армия под командованием герцога Гамильтона медленно продвигалась в южном направлении под дождем и ветром нехарактерно холодного лета. Плохо подготовленная, значительно меньшая по численности, чем ожидалось, эта армия не поддерживалась великой целью, и, как следствие, боевой дух солдат был низок. Армия нового образца, по крайней мере, твердо знала, что сражается с интервентами.
17 августа две стороны сошлись в напряженной битве у стен Престона. Пехота обеих армий сражалась упорно, но в конце концов атака шотландцев была отбита, они потеряли 1000 человек. Кромвель пустился преследовать остатки шотландской армии и в итоге заставил их, потрепанных и разобщенных, сложить оружие. В этом сражении он впервые осуществлял общее командование, то есть для него это была самая знаменательная победа.
Все уцелевшие на юго-востоке роялисты бежали за стены Колчестера. Там в середине июня сэр Томас Ферфакс изготовился взять их в длительную осаду. Она стала самым отвратительным и постыдным событием всей гражданской войны. Ферфакс решил заставить город сдаться голодом, он держал осаду, пока не наступило время, когда городские обитатели, съев всех собак и кошек, были вынуждены глотать мыло и свечи. Сообщалось, что роялистские солдаты предлагали горожанам есть детей. Тогда командир роялистов граф Норидж выпустил из города 500 женщин и детей, но Ферфакс отказался принять их и угрозами вернул всех обратно за городские стены. В конце августа подавленные, как говорили, «капитаном Штурмом снаружи и капитаном Голодом внутри», роялисты сдались. Двух из их командиров сразу поставили перед расстрельной командой. Второй этап гражданской войны был значительно жестче и напряженнее первого; времени на милосердие больше не оставалось.
