– Нет, конечно, – подумав, ответил Капурчик. – Они пообещали и слово не нарушат. Но могут потрепать нам нервы.
– Понятно. – Уриец прищурился на скалы, помолчал и предложил: – Попробуй выжвать их по радио.
– Конечно. – Капурчик жестом подозвал радиста, но прежде, чем тот вышел в эфир, прозвучал неожиданный вопрос:
– Не жаль?
Жаль? Как может быть жаль адигенов, причём самых отвратительных из них – лингийцев? Как может быть жаль тех, кого галанитов учили презирать с младенчества, кого считали низшими, недостойными стоять рядом с великим народом? Как может быть жаль наполовину животных? Которые спасали учёных с «Дэво» от гигантской водяной твари… Прикрывали «Дэво» в жестоком воздушном бою… С кем они прыгали в чужое «окно», навстречу полной неизвестности…
Это были неправильные, опасные мысли, но Капурчик не мог от них избавиться, искренне надеясь, что они никак не отражаются на его лице. И ещё Зиновар неожиданно подумал, что люди, разработавшие план похода, продумали его до мелочей. Он, Капурчик, отличный капитан и честный служака, умелый командир, едва ли не идеальный для участия в Девятнадцатой Астрологической. Он был одним из немногих капитанов, способных завоевать если не доверие, то хотя бы ровное отношение лингийцев. И он это сделал. На него перестали коситься. Дер Даген Тур взял его в свою эскадру. Первый этап прошёл идеально.
А потом на сцену вышел Сямчик, тоже хороший офицер, но в другом: в убеждениях. Для него лингийцы как были, так и остались презренными тварями. Иля предаст их, несмотря на всё пережитое, предаст с лёгкостью, а если ему напомнить, сколько раз лингийцы ему помогли, даже не поймёт, о чём идёт речь.
Ведь услуга, которая уже оказана, ничего не стоит.
А услуга, оказанная старыми врагами старому врагу, – это глупость, которую они проявили.
– Не жаль, – негромко и очень спокойно ответил Капурчик, глядя на скопление похожих на старинные башни скал. – Даже если мы не сражаемся, мы всё равно воюем. Мы об этом знаем, они об этом знают.
– Ты скажал, что они сдержат слово, – напомнил уриец.
– Это ничего не меняет, – равнодушно ответил Зиновар.
– Понятно. – Уриец помолчал, возможно, тоже вспоминая, что сутки с небольшим назад галаниты плечом к плечу сражались с теми, кого сейчас предают, после чего распорядился: – Выходи на свяжь.
– Конечно. – Капурчик взял у радиста микрофон, откашлялся и произнёс: – Девятнадцать, двадцать три, девятнадцать. – Короткий пароль, о котором они с дер Шу условились перед расставанием.
Тишина.
– Они нас не слышат?
– Или не отвечают, – пожал плечами Зиновар.
– Треплют нервы?
– Или они не в скалах.
– А где?
///
– Как ты узнал, что галаниты нас предадут? – поинтересовался Панар.
– Потому что они галаниты, – хладнокровно ответил дер Шу. – Этого факта более чем достаточно.
– И всё? – удивился штаб-майор.
– Этого факта более чем достаточно, – повторил капитан «Стремительного». – Что бы они ни говорили, как бы себя ни вели, нужно всегда помнить, что они – наши враги. И строить свои планы, исходя из этого понимания.
– Но ведь мы только что вместе сражались против урийцев, – хмыкнул Панар. В его голосе не было грусти – только лёгкое недоумение.
– Для них так даже лучше, – объяснил дер Шу. – Галаниты рассчитывают, что после совместного боя мы станем доверять им больше, что поможет заманить нас в ловушку.
– Со мной у них почти получилось, – признался штаб-майор.
– Просто я отношусь к ним так же, как они к нам. Они считают себя высшими – в ответ получают моё высокомерное презрение и чувство превосходства. Я готов изменить своё отношение, но только после того, как изменятся галаниты, не раньше.
– Не раньше… – эхом повторил Панар. И усмехнулся: – А пока ты спас всех нас от плена или смерти.
– Я знаю, – без лишней скромности ответил дер Шу.
Они стояли в астринге, чуть позади сидящего в кресле астролога, и смотрели на Близняшку через «дальний глаз». Не на всю Близняшку, разумеется, а на область, где должны были встретиться с «Дэво». И отчётливо видели цеппель галанитов, подошедший к точке за полчаса до времени встречи. И второй цеппель, намного больше, держащийся за пределами видимости…
– Может, урийцы тайно преследуют «Дэво»?
– Тогда почему они тоже остановились? – поинтересовался в ответ дер Шу. – И почему держатся позади горы?
– Согласен, – помолчав, ответил Панар. – Это засада.
– На встрече галаниты предложили бы нам свой курс, наверняка придумали мотивировку, вроде разнести ещё одну наземную станцию… Мы бы согласились, пошли за ними и напоролись на доминатор.
Вместо этого дер Шу приказал астрологу перейти на Мартину, рассчитав прыжок так, чтобы оказаться подальше от полярной зоны, но при этом видеть место встречи, и теперь без особой радости, но с большим удовлетворением разглядывал болтающихся в точке встречи галанитов.
– Ударить бы по ним, – жёстко сказал Панар.
– Ударим, – пообещал капитан «Стремительного». – Рано или поздно мы заставим их заплатить за предательство.
И сейчас не имело никакого значения, сами галаниты предложили услуги урийцам или же были блокированы, принуждены к сдаче и после этого выдали место встречи. Факт предательства установлен, этого достаточно для наказания.
– Подбери безопасный район для возвращения на Близняшку, – приказал дер Шу астрологу, вышел в коридор и негромко объяснил Панару: – Пребывание на Мартине вызывает у меня неприятные чувства. Не могу отделаться от ощущения, что сверху на меня всё время кто-то смотрит.
– Понимаю, – кивнул штаб-майор и так же негромко спросил: – А как же мессер?
– Что мессер? – не понял дер Шу.
– Если галаниты сдали нас, они наверняка сообщили урийцам о времени и месте встречи с «Амушем».
– Не сомневаюсь, что сообщили, – улыбнулся капитан «Стремительного». – Только вот мессер туда не придёт.
– Как не придёт? – не понял Панар.
– На моём экземпляре карты была сделана приписка с указанием настоящего времени и места встречи. Если бы галаниты доказали свою честность, мы бы отправились туда вместе. Но они доказали только то, что являются галанитами.
– А если бы они оказались честными, а нас настигли урийцы и положили на землю? – неожиданно спросил Панар.
Несколько мгновений дер Шу молча смотрел на штаб-майора, а затем едва заметно пожал плечами:
– Мы живы и не на земле. – И уверенно продолжил: – Та станция, которую мы наблюдали… РН06… она ведь не произвела впечатление сильно защищённого объекта?
У Панара вспыхнули глаза:
