– Что с «корзиной»?
– На месте! И груз!
– Галилей!
– Да, капитан!
И внутренние помещения цеппеля наполнил звук сирены, предваряющий межзвёздный прыжок.
* * *
– Красивая планета, – негромко произнёс старший помощник. – Очень красивая.
«092» шёл вдоль берега моря – или океана, эту часть Мартины лингийцы изучили недостаточно хорошо, – и стоящие на мостике офицеры любовались потрясающим зрелищем: абсолютно спокойная вода, уходящая к горизонту ровным-ровным полем и где-то в нём бесшовно сходящаяся с небом. А далеко это «где-то» или близко – непонятно, потому что предрассветная дымка стирала различие оттенков в одну невнятную размытость, из которой поднималось небо и стелилось море, и туманным призраком улыбалась Близняшка.
– Очень красивая и очень богатая, – добавил Матиас. – Много леса, плодородная почва, в горах наверняка полно полезных ископаемых… И всё это никто не трогает.
– Думаешь, урийцам ничего из этого не нужно?
– Такие богатства нужны всем.
– Тогда почему они не развивают Мартину?
– Потому что она является буфером между нами.
– Это я понимаю, – кивнул старпом. – Но ведь урийцы могли развивать планету, осваивать её богатства и одновременно превратить в крепость.
– Они скрывали сам факт своего существования, – напомнил Шилов. – Если нам удастся вырваться, ситуация изменится, но вряд ли урийцы сумеют освоить Мартину.
– Почему?
– Не успеют. – Матиас зевнул, прикрыв рот ладонью. – Мы им не позволим.
– Логично, – пробормотал старпом, прекрасно поняв ход мыслей командира: поскольку урийцы показали себя агрессивным противником, лингийские дары сделают всё, чтобы перехватить инициативу и установить контроль за Мартиной и Близняшкой. В полном соответствии с основополагающими правилами военного искусства. И здравого смысла.
– Не знаю, почему урийцы решили пойти на конфликт с Герметиконом, но решившись, они потеряли возможность развивать Мартину, – развил мысль Шилов, продолжая любоваться необыкновенным пейзажем. – Они должны были это понимать, а значит, ими двигает нечто… нечто очень серьёзное.
– Нечто настолько серьёзное, что они отказались от взаимовыгодной торговли и не трогают лежащую под боком планету?
– Нечто такое.
– Что это может быть?
– Люди – странные существа, – пожал плечами Матиас. – Кто знает, почему они решили на нас обидеться.
– Или что вызвало их ненависть, – уточнил старпом.
– Или так, – не стал спорить капитан. – Как бы там ни было, они пролили кровь и тем развязали нам руки.
– Но они знают больше нас.
– Но они прячутся, а значит, они боятся. А значит, мы заставим их заплатить за содеянное.
– Они нас боятся, но драка будет жестокой, – тихо сказал старпом. – У них много астрелия, и они используют его очень эффективно.
– Поэтому наша задача – собрать как можно больше информации и обязательно доставить её на Лингу, – ответил Шилов и посмотрел на Близняшку.
Теперь не на пейзаж, а только на Близняшку. Но не любуясь посмотрел, а внимательным взглядом военного, изучающего поле предстоящей битвы. И ещё посмотрел так, как смотрят на дорогу, по которой ушли близкие друзья, давным-давно не подающие о себе весточки. И чувства, которые скрывались за этим взглядом, старпом прекрасно понимал. И полностью разделял.
– Как думаешь, мессер ещё жив?
– Разумеется, – невозмутимо ответил капитан.
– Разумеется?
– Ты как будто расстроился, – пошутил Матиас.
– Я… я просто поразился твоей уверенности.
– У меня есть для неё все основания.
– Например?
– Урийцы до сих пор не прислали на Мартину спасательную команду, – объяснил Шилов. – Они фактически бросили выживших в бою цепарей на произвол судьбы…
– Они считают, что спасшимся цепарям помогаем мы, – не согласился старпом.
– Но не эвакуируют их.
– И что это значит?
– Полагаю, это связано с тем, что все их цеппели отправились на поиск «Амуша», «Стремительного» и «Дэво». Урийцы не могут отыскать наших.
– Звучит обнадеживающе.
– Рано или поздно мессер вернётся, и мы узнаем подробности, – спокойно ответил Матиас.
– Постараемся его дождаться?
– Обязательно. Не уверен, что получится, но обязательно постараемся.
– Почему может не получиться?
– Мы идём по лезвию, дружище, ты это понимаешь не хуже меня. – Шилов улыбнулся. – Нас могут разоблачить в любой момент, а если у них достанет ума и выдержки, нас могут разоблачить так, что мы об этом не догадаемся.
– Что ты имеешь в виду? – насторожился старпом.
– Предположим, через час на дежурство заступит офицер, который лично знает бывшего капитана этого крейсера, он решает поболтать, вызывает меня на связь, слышит мой голос, всё понимает, докладывает командованию, что «Яртекмунуль» захвачен, а дальше есть два варианта: либо нас окружают урийские крейсеры и вежливо предлагают сдаться, либо красный луч выбрасывает нас в Пустоту.
– Печальная перспектива.
– Она очень печальна, потому что ни в первом, ни во втором случае мы никого не успеем прихватить с собой. – Как и любой военный, Шилов абсолютно спокойно относился к перспективе сражения с превосходящими силами противника, однако его раздражала мысль, что перед смертью он не сможет нанести пару-тройку разящих ударов. – Но есть и хорошие новости.
– Неужели?
– Хорошие новости есть всегда, – рассмеялся Матиас. – Как думаешь, какую территорию способна держать под контролем одна ударная станция?
– Гм… – Старпом посмотрел на Близняшку, мысленно провёл линию от неё, точнее от гипотетической станции, до Мартины, поразмыслил и ответил: – Думаю, довольно большую.
– Но не огромную. Не половину континента.
– Даже не четверть.
– А это значит, что либо на Близняшке очень много ударных станций, либо…
– Либо урийцы контролируют только полярные области, – догадался старпом.
– Совершенно верно, дружище, – согласился Шилов. – Их задача – не позволить никому прыгнуть на Пелеранию, держать под контролем всю Мартину они не могут – это требует грандиозных ресурсов, и я не верю, что Близняшка утыкана ударными станциями, как ёж – иголками.
– Это оставляет нам шанс на успех.
– Нам – да, но главное, это оставляет изрядные шансы на успех нашему флоту. – Матиас вновь посмотрел на луну и плотоядно улыбнулся. – Как бы я хотел принять участие в атаке: сначала прыжок на Мартину, а затем – на рывке, не давая им опомниться, – на Близняшку. Врезать урийцам как следует, заставив заплатить за гибель наших.
