– Лингийцы, – старший помощник кивнул на покидающих катамаран егерей. Некоторые из них тащили раненых, некоторые гнали перед собой пленных, остальные прикрывали отход. – Они не только хорошо обучены, но и весьма скрытны. Вряд ли они поделятся с нами всеми материалами, которые собрали на катамаране.
– Предлагаешь отправить собственную команду разведчиков? – с иронией осведомился Зиновар.
Сямчик поморщился:
– Ты прекрасно понял, что я имею в виду.
– Понял, – кивнул Капурчик. – Но мы не можем ничего изменить. И уж тем более – указывать дер Даген Туру.
– Да. Поэтому я и сказал, что всё не так уж хорошо.
– Но дер Даген Тур пообещал поделиться полученной информацией, и я не вижу повода ему не доверять.
– Даже так?
– Он держит слово, Иля, это общеизвестно. – Капурчик усмехнулся. – К тому же мы находимся неизвестно где, сражаемся неизвестно с кем, и я не хочу портить отношения со спутниками.
– Зачем нужны отношения, если мы ничего не получаем? – поинтересовался Сямчик.
– Мы живы, – напомнил капитан. – Эти ребята не спрашивали, зачем мы явились, а с ходу атаковали нас на Мартине. Мы должны были погибнуть и живы лишь благодаря дер Даген Туру.
Который сумел разобраться с происходящим, не позволил врагам применить своё главное оружие – установленную на катамаране машину – и опустил на землю крейсеры сопровождения.
– Ты ему благодарен? – неожиданно спросил Сям-чик.
Вопрос был явно провокационный, отвечать на него следовало осторожно, и желательно так, как принято у галанитов, которые не могли даже представить себя обязанными чем-либо негаланиту. Ведь все остальные – низшие, и все обязаны им. Но ответить так Капурчик не мог и потому ушёл от ответа:
– Лысый много для нас сделал, Иля. Очень много.
– Так и должно было произойти, – пожал плечами Сямчик.
– А что тебе ещё нужно? Карты этой планеты? Уверен, мы их получим. Астрологические атласы? Их тоже нет смысла скрывать: сюда можно попасть лишь через Лингийский сектор.
– Меня интересует не только где мы, но и что здесь происходит? Компания хочет знать все местные тайны.
– А вот на этот вопрос мы вряд ли получим ответ: уверен, что те члены экипажа, которые располагают этой информацией, или мертвы, или надёжно спрятались, – развёл руками Капурчик. – А от рядовых цепарей толку мало.
– Уверен?
– Уверен. Но если Помпилио повезёт, я буду рад.
– Почему?
– Потому что он дал слово ничего от нас не скрывать. И не скроет.
///
Принять полноценное участие в бою у Акселя Крачина не получилось: он успел вовремя, прибежал, когда егеря ещё продолжали зачистку надстройки, только вот взобраться на главную палубу катамарана, которая даже после катастрофы возвышалась над землёй примерно на сорок метров, оказалось нетривиальной задачей. К счастью, Дорофеев не забыл предупредить дер Шу о приближении Крачина, наблюдатели «Стремительного» засекли его, сразу поняли проблему и скинули верёвку с «кошкой», с помощью которой Аксель и взобрался на катамаран. Но уже после того, как основная перестрелка завершилась, то есть оставшиеся в живых члены команды катамарана перестали покидать укрытия и попадаться егерям на глаза. Командира взвода Крачин отыскал на капитанском мостике, который лингийцы как раз потрошили, собирая в мешки все найденные карты, атласы и прочие документы. Обыск проходил во всех помещениях надстройки, а кроме бумаг егеря забирали всё, что казалось им интересным или непонятным.
– Штаб-майор.
– Рад вас видеть, Аксель, – улыбнулся стоящий у штурвала Панар. Он был единственным, кто не участвовал в обыске, но внимательно следил за работой подчинённых. – Как добрались?
– Неплохо.
Рассказывать о жёсткой посадке человеку, который только что испытал все «прелести» падения на землю в горящем цеппеле, Крачин счёл неуместным. Да и не время. Панар, в свою очередь, не стал расспрашивать, почему прикрытие с воздуха обеспечивают «Дэво» и «Стремительный», а не быстрый паровинг. Не время.
Но уточнил:
– Всё в порядке? – имея в виду экипаж паровинга. А в первую очередь, конечно же, Киру.
– Все живы, – кашлянув, подтвердил Аксель.
– Что мессер велел передать на словах?
Панар оставался без связи с того момента, как прыгнул на катамаран, что случилось ещё на соседней планете, и прекрасно понимал, что Помпилио отправит к нему нарочного при первой же возможности.
– Документация? – поднял брови Аксель, несмотря на то что прекрасно видел происходящее.
– Собрали всё, что нашли на мостике, в капитанском сейфе и кабинете астролога.
– Астролог?
– Его застрелили свои, когда поняли, что мы их заблокировали.
– Ожидаемо.
– Вполне.
И Панар, и Крачин были опытными военными и прекрасно понимали жёсткость системы сохранения важных тайн: секретные карты, секретные шифры – их тщательно берегли, прятали, а если не получалось – уничтожали. Так же как и носителей этих важных тайн. Учитывая загадки, с которыми Экспедиции довелось столкнуться на Мартине и здесь, астрологов можно было рассматривать в качестве источников ценнейшей информации, и не было ничего удивительного в том, что противник принял меры к недопущению утечки.
– Старшие офицеры?
– Полагаю, командование укрылось в потайной комнате, возможно, бронированной, мы пока не можем её отыскать, а если отыщем – вряд ли вскроем… – Панар помолчал. – Сколько у нас времени?
– Думаю, в пределах часа.
– В таком случае нужно довольствоваться документами и теми пленными, которые уже есть.
– Кого удалось взять? – поинтересовался Аксель.
– Из интересных – сменного рулевого и двух вахтенных офицеров.
– Как вы узнали, что он рулевой?
– Сам признался. Попросил не убивать, потому что может быть полезен.
– Проверим, – улыбнулся Крачин. – Ставишь на него?
– Да, – кивнул Панар. Откашлялся и продолжил: – Вахтенные более упёртые.
– Где они?
– В соседнем помещении.
Под охраной одного скучающего егеря.
И кто из них рулевой, можно было с лёгкостью определить, даже не будь на них формы со знаками различия: молодой парень был настолько напуган, что вскрикнул, услышав звук открывающейся двери. Поймал презрительный взгляд одного из офицеров, вздрогнул и низко опустил голову.
– Вам не жить, – сказал второй офицер, с ненавистью глядя на вошедших лингийцев.
– Да, мне говорили, – чуточку рассеянно отозвался Аксель.
– Сегодня вам повежло, но вы только ражожлили нас, ражожлили Магистра! Вы даже не представляете, какое гнеждо ражворошили!
