Барс не сдержался и вдруг ударил Вала — в пол силы и не в лицо. Но тот все равно от неожиданности не устоял на ногах и повалился на землю. Удар у Барса был сильным. Хорошо поставленным.
— Ты че?! — заорал Вал, не понимая, что происходит.
— Завали, — прошипел Барс. — Еще раз услышу, кости переломаю, понял?
Вал поднялся и со страхом уставился на него. Знал, что тот сильнее.
— Ты рофлишь, что ли?!
— Я серьезно. Еще раз скажешь про нее что-нибудь — зарою.
— Да ты че, Димас? Че я сделал-то?!
— Вот именно — ничего, — сквозь зубы выплюнул Барс. — Весело тебе было, да?
— Да какая тебе разница? — заорал Вал. — Подумаешь, новенькая! Ты че так кипишуешь? Она твоя подружка или как?
На лице Барса появилась недобрая ухмылка.
— Или как. Не трогай ее, усек?
— Усек-усек, успокойся только. Да и не трогал я ее. Вообще ничего не делал! Барс, ты псих! Просто гребанный псих!
— А вон она и сама, — вдруг прищурился Леха и кивнул в сторону — по школьному двору действительно шагала Полина. Джинсы, кроссовки, кофта с горлом — как их там девчонки называют? У них же для каждой кофты свое название есть. Свитшот, лонггслив, кардиган и прочая фигня, в которой он не шарит.
Волосы Полины были распущены — доходили до самой талии, и Барс почувствовал странное желание коснуться этих волос. Наверняка мягкие.
Полина печатала что-то, не замечая их, стоящих в стороне. А Барс смотрел на нее и чувствовал, что хочет улыбаться. Леха заметил, что его глаза друга стали другими — в них больше не было ярости. Лишь теплота. И улыбнулся. А Вал продолжал ныть, отряхивая спортивные штаны.
— Иди к ней, — хмыкнул Леха. — Пообщайся и все такое.
— Нафиг? — пожал плечами Барс. — Она не в моем вкусе.
— А чего защищаешь тогда?
— Ненавижу, когда толпой не одного. Особенно если это девчонка.
— Да ладно тебе! Туманова хорошенькая. Закадри ее и будет счастье. А это кто? — вдруг прищурился Леха. Барс увидел, как из-за угла школы выходят Малина и ее подружки — из их класса и из параллельного. Они тоже увидели новенькую и направились к ней. Окружили. Утащили за собой.
— Пацаны, идите без меня, — вдруг решил Барс.
Леха внимательно на него взглянул.
— Уверен?
— Уверен. Валите.
Барс хлопнул его по плечу и направился следом за девчонками. А Леха и Вал направились прочь со школьного двора.
— А че он? — ничего не понимал Вал.
— Дебил ты, Костян, — хмыкнул Леха. — Новенькая Барсу понравилась.
— У него же Вика есть!
— Барс ее кинул.
— Ради крысы?! То есть, как ее… Тумановой? Он реально псих… По сравнению с Викой Туманова убогая. Даже задницы нет нормальной!
— Да завали ты, а?
Переговариваясь, парни скрылись в темноте.
Глава 23. Герой
Когда Барс почти добежал до того места, где стояли девчонки, первое, что услышал, было:
— …Тогда встань на колени, Туманова. Оближи мне обувь. Тогда я буду считать, что ты извинилась. И больше не станешь засматриваться на моего мужчину.
Синеглазая не собиралась этого делать. И Барс вдруг подумал, что она крутая.
— Пошла к дьяволу, Малиновская. Лижи, что хочешь. Хоть обувь, хоть землю. Хоть руки своему Власову, — гордо ответила она.
— Проклятая стерва!
Судя по звукам, они ударили ее, повалил на землю. Кто-то заорал:
— Давайте, девки, давайте! Уделайте эту крысу!
Барс остановился в проходе между кустами за их спинами. Полина лежала на земле, закрывая голову от ударов. Ее волосы были мокрыми — видимо, на нее что-то вылили. А на губе блестела алая кровь. Но в глазах не было страха — лишь ярость.
От увиденного у Барса пульс застучал так, будто он пробежал десять километров. И дыхание участилось, только воздух стал горячим и тяжелым — и не вдохнешь во всю мощь легких. Мышцы рук напряглись еще сильнее, еще болезненнее.
— Не трогайте ее, — сказал он, и они тотчас оставили новенькую в покое. Отскочили от нее в стороны и испуганно уставились на него.
Если бы это были не девки, а пацаны, уложил бы на землю каждого. Только у него принцип — девчонок не трогать. Никогда.
— Барс? А ты тут что делаешь? — спросила Малиновская.
Он ничего не ответил. Подошел к новенькой, помог встать, положил руку на ее плечо. Затем велел дать салфетку, чтобы вытереть кровь на ее бледном лице.
Гнев захлестывал его напополам с непонятной нежностью.
Барс вытер кровь с губ Полины. А она смотрела на него большими синими глазами и дрожала.
Она была такой маленькой, хрупкой, что ему хотелось закрыть ее собой. Обнять и не отпускать.
«Все будет хорошо, малыш», — подумал Барс и испугался — вдруг сказал вслух? Но нет, не сказал.
Он вручил окровавленные салфетки одной из девиц, которая не посмела выбросить их — смотрела на парня со страхом и молчала.
— Еще раз увижу рядом с ней — у всех вас будут проблемы. Поняли?
— Но…
— Поняли или нет?
— П-поняли.
— Отлично. Извиняйтесь, — велел Барс, зная, что это поставит идиоток на место. Конечно же, они не посмели его ослушаться.
— Полина, извини, пожалуйста!
— Прости! Мы не хотели!
— Это просто была такая шутка! Ты нас не так поняла!
Как фальшиво. Почему мрази насквозь пропитаны этой фальшью?
— Не так извиняйтесь. На колени вставайте. Каждая, — велел Барс с усмешкой. На глазах Малины появились слезы. Она не хотела так унижаться, но знала — пойти против него не сможет.
— Нет, не надо, — вдруг тихо сказала Полина. — Не уподобляюсь ничтожествам.
Барс едва сдержал довольную улыбку.
— И правильно. Идем, нам пора, — сказал он, не убирая руки с плеча девушки. Дрожать она перестала. И смотрела на него так, как никто никогда не смотрел.
Как на героя.
— Но почему, Барс? Почему ты ее защищаешь? — выкрикнула им в спину Малина.
Барс лишь крепче Прижал Полину к себе. Странно, но от нее действительно пахло солнцем и виноградом. Как в его сне.
Он оглядел куриц насмешливым взглядом и сказал:
— Потому что она моя девушка.
Они охренели. Не могли переварить — Барс по их лицам видел. Да и в глазах синеглазки появилось удивление, смешанное с восхищением.
