Мэтт убедил себя, что это пустяк, и ответил:
– Да.
Он услышал жужжание пирующих на скелете слепней. Или это шепотки зрителей на задних рядах?
Лицо Пака покраснело. Мэтт не мог определить, от стыда или злости.
– Доктор, знаете ли вы, что тем вечером, когда произошел взрыв, Элизабет нашла рядом с ручьем записку на бумажке с логотипом «Эйч-Март», со словами: «Надо это прекратить. Встретимся сегодня вечером, в 8:15?»
Он среагировал автоматически. Взгляд метнулся к Мэри, как металл притягивается к магниту. Он мигнул, надеясь, что никто не заметил его ошибки. Он обвел глазами зал, словно осматривая всех присутствующих корейцев.
– Нет, я об этом не слышал. Но бумага мне знакома, – Мэтт повернулся к присяжным. – «Эйч-Март» – корейский супермаркет. Мы иногда там закупаемся.
– Разве Пак Ю не пользовался исключительно таким блокнотом?
Мэтту пришлось приложить усилия, чтобы не издать вздох облегчения. Шеннон подумала, что эту записку написал Пак. Ей в голову не пришло, что ее мог написать сам Мэтт. И Мэри, ее вообще не упоминали.
– Да, Пак писал в нем, – ответил Мэтт.
Шеннон медленно перевела взгляд на Пака, потом обратно на Мэтта.
– Где, по вашему мнению, он находился в 8:15 тем вечером, за десять минут до взрыва?
Что-то в этом «по вашему мнению» заставило Мэтта нервничать.
– Ну, Пак был в ангаре, – ответил он, будучи абсолютно уверенным, что в этом никто и не сомневался.
– Откуда вы это знаете?
Тут надо подумать. Откуда он может это знать, если не предполагать, что это правда только потому, что все так говорят? Говорят, вся семья Ю была в ангаре. Когда выключился плеер, Пак отправил Янг домой за новыми батарейками. Она долго не возвращалась, и он отправил Мэри ей на помощь, но та заметила что-то за ангаром, подошла поближе и тут – бабах. Но если это сделал Пак…могла ли семья Ю лгать? Прикрывать его? Но ведь если бы Пак устроил поджог, он не стал бы рисковать собственной жизнью, спасая других, и уж точно он бы убедился, что Мэри не окажется поблизости. Нет.
– Он следил за ходом сеанса, – ответил Мэтт. – Он задраил люк, он говорил со мной, а после взрыва он открыл люк и вытащил нас оттуда.
– Ах да, открыл люк. Вы ранее говорили, что снизить давление и открыть люк можно всего за одну минуту. Верно?
– Да.
– Получается, если бы он был на месте, люк должен был бы открыться всего через минуту после взрыва.
– Да.
– Доктор, давайте проведем эксперимент. Вот секундомер. Я хочу, чтобы вы закрыли глаза и мысленно промотали все, что произошло между взрывом и тем, как открылся люк. Потом остановите отсчет. Справитесь?
Мэтт кивнул и взял электронный секундомер, такой считает с точностью до десятой доли секунды. Он усмехнулся причудливости ситуации, как год спустя ему надо вспомнить, сгорела голова мальчика за 48,8 или 48,9 секунд. Он нажал «Старт», закрыл глаза и стал вспоминать. Лицо-моргание-огонь, суматоха, огонь полыхает на рукавах его рубашки. Дойдя до скрипа открывающегося люка, он нажал «Стоп». 2:36,8.
– Две с половиной минуты. Но едва ли этому можно доверять, – сказал он.
Шеннон подняла сложенный лист бумаги.
– Вот отчет от приглашенного стороной обвинения эксперта по восстановлению хода событий, где в том числе указано примерное время от момент взрыва до открытия люка. Прочитаете, доктор?
Он взял бумагу и развернул. Ярко-желтым в середине отчета были выделены пять слов: «Минимум две, максимум три минуты».
– Так что ваши результаты совпадают с данными отчета, – сказала Шеннон. – Люк открылся более, чем через две минуты после взрыва, больше, чем на минуту позже, чем должен был бы, если бы Пак был на месте.
– И все-таки это кажется не очень научным, – сказал Мэтт.
Шеннон посмотрела на него с веселой жалостью, как подростки смотрят на детей, все еще верящих в зубную фею.
– Вы считали, что Пак находился в ангаре, еще потому, что говорили с ним по внутренней связи. Вчера вы дали следующие показания, цитата: «В комнате царил такой переполох, было очень шумно, так что я не все расслышал». Помните?
– Да, – Мэтт сглотнул.
– А раз вы не могли расслышать, значит, вы предположили, что это Пак Ю, но не можете знать точно, верно?
– Я не расслышал всех слов, но голос-то я слышал. Я уверен, что это был Пак, – сказал Мэтт, и, еще не договорив, задумался, а так ли это. Или он просто упрямится?
Шеннон взглянула на него с жалостью.
– Доктор, – сказала она, смягчив голос, – знаете ли вы, что Роберт Спинум, живущий по соседству с Ю, подписал показания, что он выходил на улицу позвонить с 8:11 до 8:20 тем вечером, и на протяжении всего разговора видел Пака Ю в четверти мили от ангара?
Эйб молниеносно встал и, протестуя, начал высказывать что-то про недостаток доказательств. Но Мэтт обратил внимание на резкий вдох, раздавшийся у него за спиной. Янг прижала руки ко рту. Она выглядела напуганной. Но не удивленной.
Шеннон сказала:
– Ваша честь, я всего лишь спросила, осведомлен ли свидетель, но беру свой вопрос обратно. Мистер Спинум стоит рядом, он готов дать показания, и мы обязательно призовем его при первой возможности, – она сощурилась на последних словах, будто угрожая Мэтту, и продолжила: – Доктор, позвольте спросить еще раз. Верно ли, что вы не можете быть полностью уверены в том, что голос по внутренней связи принадлежал Паку?
Мэтт потер обрубок указательного пальца. Он покалывал и чесался, что, как ни странно, было приятно.
– Я так подумал, но, наверное, не могу быть уверен на все сто процентов.
– Учитывая это, а также показания относительно времени открытия люка, разве нет возможности, что Пак не был внутри ангара по крайней мере за десять минут до взрыва? И тогда никто не следил за ходом сеанса?
Мэтт бросил взгляд на Пака и Янг, те опустили глаза и съежились. Он облизнул губы. Ощутил привкус соли.
– Да, – ответил он. – Да, такая возможность существует.
Янг
Удивительно, как стало тихо вокруг, когда Шеннон закончила допрос. Ни шепота, ни покашливаний. Даже кондиционеры не шумели. Словно кто-то поставил паузу, и все замерли на своих местах, повернувшись к Паку. Хмурились с отвращением, как ранее при взгляде на Элизабет. За час он превратился из героя в убийцу. Как это случилось? Будто магическое шоу, только не было выстрела, который отметил бы момент превращения.
Должен был бы раздаться хлопок, может, даже грохот. Кошмар, переворачивающий жизнь с ног на голову, всегда приходит с ужасающим грохотом, разве нет? Сирены, сигнализация, хоть что-то должно прорвать реальность: в одну минуту нормальную, в следующую – причудливо искореженные обрывки. Янг хотела подбежать, схватить молоточек, ударить им – разрушить тишину, разрубить пополам. Всем встать. Содружество Виргинии против Янг Ю. Как она могла поверить, будто беды ее семьи позади. Как могла быть такой глупой, ведь уже столько раз видела, как все разваливается на кусочки за секунды, как спичечные домики.
