– Когда я уезжала, там было около ста сорока пяти тысяч. Я
вела все его книги учета, платила по счетам… ну и все прочее.
– Но счета он подписывал сам?
– Ну а как же?
Мейсон обеспокоенно посмотрел на Деллу.
– У меня встреча в десять тридцать, – сказал он, –
пожалуйста, извинись за меня, мне придется неожиданно отлучиться, так что я
немного задержусь… Теперь вот какой вопрос. Что вы хотите сделать с этими
деньгами, Дафния? Нельзя же бегать по городу с такой огромной суммой в кармане.
– Нет, нет. Дядя же пишет в письме, что деньги должны лежать
у вас, и хотя я могу ими пользоваться, но так, чтобы про это никто не знал.
Мейсон нахмурился.
– Что-то мне не хочется браться за такое дело, но, конечно,
я смогу найти место для хранения ваших денег, пока мы с вами… одним словом,
пока все не прояснится. У вас есть сколько-нибудь в наличии? – спросил он,
когда они двинулись к двери.
– По правде сказать, нет. Дядя Горас снабдил меня путевыми
аккредитивами, когда я отправилась в путешествие. Но все оказалось гораздо
дороже, чем я полагала. Последний аккредитив я разменяла в Гонолулу, рассчитала
так, что мне как раз хватит добраться до дому. Последние деньги я заплатила за
такси сюда. Так что за такси домой мне придется рассчитываться уже из тех
денег, что вы получите по чеку. Понимаете, – добавила она смущенно, – я не
ожидала ничего подобного. Была уверена, что дядя приедет сам на пристань на
машине… так что я на мели.
– Все ясно, – рассмеялся Перри Мейсон.
Когда они ждали лифт, он спросил:
– Так ваш дядя Горас человек состоятельный?
– Очень. То есть я его таким считаю. У него имеются
кое-какая недвижимость, акции и ценные бумаги, не говоря уж о наличных.
– Понятно… Я так и подумал.
– Да, он любит иметь свободные деньги, которые он может
пускать в оборот по своему желанию, не затрагивая ни счета, ни акций.
Они спустились на лифте вниз, прошли два квартала до банка,
и Мейсон спросил у Дафнии:
– Вы знаете кого-нибудь из этих джентльменов у окошечка
кассира?
– Да, некоторых я знаю. Вот тот – мистер Джонс, к нему
небольшая очередь.
Она заняла место. Мейсон стоял рядом.
Вскоре подошла ее очередь. Дафния подписала чек и протянула
его через задвижное окошечко.
– А, это вы, Дафния? – сказал кассир, узнав девушку. –
Вклад?
– Нет, я хочу получить по чеку.
Кассир выдвинул ящик:
– Отлично, какими купюрами вы хотите получить? Вы…
Тут он взглянул на чек, поднятая рука у него замерла в
воздухе, он торопливо пробормотал:
– Извините меня, одну минуточку, пожалуйста…
Он исчез за перегородкой, а через пару минут вернулся со
старшим кассиром.
Тот посмотрел сначала на Дафнию, потом на Перри Мейсона.
– Здравствуйте, мистер Мейсон, – приветствовал он адвоката.
Мейсон поклонился в ответ.
– Он с вами? – спросил кассир у Дафнии.
Она кивнула.
– Я очень сожалею, Дафния, – сказал он, – но на счете нет
таких денег.
– Нет денег? – удивилась девушка. – Но послушайте, это
невозможно… Когда я уезжала, у дяди было…
– Счет был закрыт судебным решением, – пояснил кассир, –
деньги были переведены опекуну. Я думаю, что вам лучше повидаться с вашим
дядюшкой. Мистер Мейсон может объяснить, что случилось?
– Боюсь, что нет, – покачал головой адвокат. – Какой точный
статус счета?
– Судебное решение о назначении опекуна. Опекун запросил
сведения о количестве денег на счете и выписал чек на всю сумму, переведя ее на
счет Бордена Финчли, который и назначен опекуном.
– Когда все это случилось? – поинтересовался Мейсон.
– Позавчера.
– Вот теперь, кажется, все ясно.
Кассир сочувственно посмотрел на Дафнию, возвращая ей чек:
– Мне очень жаль… Но, вообще говоря, чек необычный.
– Да, вы правы. Но таково было желание дяди Гораса.
– Я советую вам поговорить с ним. Да и с Борденом Финчли
тоже. Вы его знаете?
– Да, он тоже мой дядя, сводный брат дяди Гораса. Он гостил
у нас.
Кассир бросил красноречивый взгляд на Перри Мейсона, потом
снова повернулся к Дафнии:
– Вы уезжали?
– Да, я уехала почти три месяца назад.
– Очевидно, в ваше отсутствие многое произошло! – воскликнул
кассир и потом, заметив длинную очередь, выстроившуюся у его окна, заторопился:
– Ну, я не сомневаюсь, что Мейсон не даст вас в обиду.
Он подбодрил ее улыбкой и отошел на свое рабочее место.
Мейсон придержал Дафнию за локоть:
– Отдайте-ка мне этот чек, Дафния, да и письмо пусть
хранится у меня. Сейчас у меня деловое свидание, которое я просто не могу
отложить. Меня уже ждут в конторе. Вам же я советую: садитесь в такси,
поезжайте домой и, если удастся, побеседуйте со своим дядей. В любом случае
позвоните мне и…
– А что мне может помешать поговорить с дядей Горасом?
– Не знаю… С ним мог случиться удар или еще что-то. Вы же
понимаете, что в таком возрасте с человеком происходят всякие неприятности.
Можно не сомневаться, что в ваше отсутствие события приняли драматический
характер… Так что, если по какой-то причине вам не удастся поговорить с
дядюшкой, сразу же возвращайтесь ко мне в контору. Можете сначала предупредить
по телефону мисс Стрит, что вы приедете.
Она с тревогой посмотрела на Мейсона:
– Так вы считаете, что дядя…
– Не знаю. Во всяком случае, в тот момент, когда ваш дядя
Горас писал это письмо, с ним все было в порядке. Однако, вне всякого сомнения,
что-то стряслось… Возможно, он не поладил со своим сводным братом.
– Очень может быть. Он так не хотел, чтобы они приезжали.
– Хорошо, вот вам двадцать долларов на такси и прочие
непредвиденные расходы. Не теряйте времени даром. А я еду назад в контору. В
любом случае позвоните мисс Стрит. Меня крайне интересует, какова там ситуация.
Адвокат ободряюще похлопал ее по плечу, поднял руку,
останавливая проезжавшее мимо такси, посадил в него Дафнию, сам же, решив не
дожидаться автобуса, пошел назад пешком.
