– Что вы сделали?
– Дафния дала мне несколько таблеток снотворного на тот
случай, если я не смогу без этого заснуть. Я пошел в ванную комнату, бросил
несколько штук в стакан и вернулся назад к Экветеру, надеясь, что мне удастся
их подсыпать ему в еду или в питье.
Экветер буквально играл мне на руку. Когда я вернулся, он
разглядывал китайские блюда, оставленные Дафнией. Он спросил у меня: «Тарелка у
вас найдется?»
Я ответил, что у меня есть несколько палочек, что это
остатки моего ужина. Он потребовал палочки.
Я позабыл сказать, что таблетки я растолок в стакане,
использовав для этого футляр от зубной щетки. Ну и в тот момент, когда Экветер
занимался палочками, мне удалось всыпать снотворное в еду. Наверное, он был
очень голоден, потому что съел все без остатка.
Я сказал ему, что постараюсь обдумать, как достать требуемую
им сумму. В принципе я не возражаю, но такие деньги в кармане не лежат, нужно
все организовать, тем более что надо мной учреждена опека. Снотворное
подействовало на него почти мгновенно. Через несколько минут он растянулся на
моей кровати, зевнул и погрузился в крепкий сон.
– Что вы тогда сделали?
– Вымыл картонки, в которых Дафния принесла еду, вышел из
номера, сел в машину и поехал в отель «Холлендер-Хис», где мне посчастливилось
снять номер рядом с комнатой Дафнии.
– Почему вы взяли его машину?
– У меня не было другого выхода. Чтобы раздобыть машину, я
должен был выйти на перекресток и долго ловить такси. А это было опасно. Днем я
испытал это удовольствие.
– Куда вы ездили на такси?
– Поехал в город, сначала на Центральный вокзал, потом
решил, что разумнее ехать к аэропорту. У меня были деньги, и я хотел взять
напрокат машину.
В районе аэропорта есть несколько пунктов проката, как вы,
наверное, знаете. Но ни в одном из них мне не дали машины, поскольку у меня не
было с собой водительских прав.
– Разве у вас их нет?
– У меня вообще не было никаких документов, да и вещей,
кстати, тоже. Дафния купила мне пижаму, зубную щетку, туалетные принадлежности
и кое-какие мелочи – вот и весь мой багаж.
– Что же вы сделали?
– Доехал автобусом до Эль-Мирара и четыре квартала прошел
пешком к мотелю.
– Продолжайте. Что произошло после того, как вы приехали в
отель «Холлендер-Хис»?
– Дафния сидела в моей комнате, она не слышала стука. Она
совершила ошибку, повесив на двери табличку «Не беспокоить» и заперев комнату
изнутри на задвижку, так что всем сразу стало ясно, что она дома. Ей необходимо
было что-то быстро предпринять. Она проглотила остальные таблетки, которые еще
оставались у меня, скинула с себя одежду, надела ночную сорочку и легла в
постель. После этого она поднялась, чтобы отпереть дверь. Девочка рассчитывала,
что она как-то протянет время, пока не начнет действовать снотворное… Так или
иначе, но она дала мне возможность незаметно скрыться.
– Что вы сделали после этого?
– Дафния довела дело до конца. Мне же пришлось немного
подождать, чтобы не натворить глупостей. Я положил все то, что она мне купила,
в пакет, спустился в холл, расплатился, после чего вывел из гаража машину
Ральфа Экветера и доехал на ней до Сан-Диего. Там я поставил ее на платной
стоянке, переночевал в мотеле, утром пошел на склад подержанных машин, где
никого не интересуют никакие формальности вроде водительского удостоверения,
были бы деньги, и купил себе какую-то колымагу.
Мне хотелось уехать куда-нибудь подальше, в Мексику, но
добрался только сюда, далее требуется туристская виза, и, чтобы ее получить,
надо предъявить соответствующие документы.
– Правда ли, что Дафния – дочка вашей экономки?
Шелби посмотрел прямо в глаза адвокату:
– Правда. Но, кроме того, она и моя дочь.
– Что?!
– Я сказал вам чистую правду. Я хотел жениться на матери
Дафнии, но она не была разведена и не могла добиться развода. Потом брат с
женой погибли в автомобильной катастрофе, ну я и воспользовался этим, чтобы
представить Дафнию как свою племянницу. Но, конечно, Борден Финчли знал, что
это не так, поэтому я сказал ему, что она дочь моей экономки, которая поступила
ко мне на работу уже беременной, когда я приехал с Востока. Борден Финчли
никогда не питал ко мне никаких родственных чувств, так же как и я к нему. Он
даже не знал о моем финансовом положении. Полагаю, что именно Ральф Экветер
сообщил ему о том, что я довольно состоятельный бизнесмен. Борден сильно
задолжал Экветеру, проиграл ему огромную сумму в карты. Экветер стал на него
нажимать, требуя эти деньги. И тогда они все втроем приехали ко мне, так
сказать, на разведку.
Это был первый визит Бордена и его жены за двадцать с лишним
лет. Начали они с дьявольского плана отделаться от Дафнии, а потом принялись
меня всячески изводить и нервировать, пока не довели черт знает до какого
состояния.
Вы даже не представляете, что они делали, все эти мелочи,
подковырки. Ну и под видом лекарств они начали накачивать меня наркотиками, да
так, что у меня в голове вскоре все перемешалось… Ну да хватит об этом. Теперь
я снова стал самим собой. Я вернусь и не побоюсь ответить за то, что сделал.
Если Ральф Экветер действительно умер от слишком большой дозы снотворного,
которое я подсыпал ему в еду, пусть меня за это накажут. Но я-то просто
старался усыпить его, чтобы удрать из этого мотеля. Клянусь вам, это так!
Мейсон улыбнулся:
– Снотворное его не убило. Кто-то отвинтил газовую трубу, он
отравился газом.
– Что?! – Шелби был потрясен.
Мейсон кивнул.
Шелби несколько минут подумал, потом со вздохом сказал:
– Боюсь, что мне придется ответить и за это. Вряд ли
кто-нибудь поверит, что я тут ни при чем.
– Полиция обнаружила, что вы уехали из мотеля на такси
где-то днем. Им известно, что Дафния для кого-то покупала китайские блюда в
ресторане, ну и они решили, что это для Ральфа Экветера, поскольку вы успели
уехать.
– Я уехал и приехал. Поступив таким образом, я нарушил
обещание, данное Дафнии. Она просила меня остаться в номере, но мне нужна была
машина, чтобы в случае необходимости можно было куда-нибудь податься.
Мейсон посмотрел на часы.
Горас Шелби еще раз вздохнул, достал из-под кровати
новенький чемодан и принялся складывать в него одежду.
– Ну что ж, – сказал он, – через десять минут я буду готов.
Глава 19
Суд собрался снова в 9.30.
Судья Кайл произнес обычную формулу:
