— Саиду… Саиду… — повторял себе под нос Канцлер. — Что за бред… Сариту?
Внезапно глаза Годунова расширились от удивления.
— Быть не может, — пораженно прошептал мужчина, вскочив с кресла и подойдя к правой стене кабинета. Он бережно снял портрет своего дальнего предка — Бориса Годунова, человека при котором Годуновы стали Боярским родом Хранителей, и начал в определённой последовательности постукивать по бархатным обоям.
Александру Борисовичу не терпелось попасть в хранилище, достать из него ноутбук и заглянуть в оцифрованный родовой архив.
Глава 25
В четверг двадцать четвёртого марта в кафе «Добрый хлеб», что в квартале Оболенских недалеко от «Алой Мудрости», у меня была назначена встреча со знакомыми лицеистами. Когда я вошёл, три парня и девушка удивлённо оглядывали интерьер кафе и тихо перешёптывались, сидя за дальним столиком просторного зала.
— Ваша светлость, для нас честь… — подскочил с места Денис Бульский — старший из двух братьев, сидевших за столиком. Он затараторил, склонив голову, но я перебил его:
— Можно чуть проще, Денис. Максим, — я кивнул его младшему брату — моему однокурснику, — Илья, Ира, рад вас видеть. Спасибо, что откликнулись на моё приглашение, — ребята тоже уже стояли на ногах — они поднялись следом за Денисом.
Я сел на единственное свободное место во главе стола.
— Как мы могли проигнорировать… — начал было Денис, но я снова перебил:
— Присаживайтесь уже, — я вздохнул. — И всё-таки давайте будем проще, а то у нас не получится нормального разговора.
Ребята вновь поклонились и расселись по местам. Слева от меня возникла официантка и согнулась в глубоком поклоне:
— Ваша светлость, меню, пожалуйста, — проговорила она, протягивая мне свёрнутый вдвое ламинированный лист.
Пока я решал, что заказать, официантка предупредительно замерла в трёх метрах от столика, а лицеисты, явно нервничая, молча разглядывали узор на скатерти.
— А вы чего сидите? Заказывайте, я угощаю, — глянув на них, сказал я.
Когда с заказами были покончено, я откинулся на спинку стула и обвёл взглядом эту фантастическую четвёрку. Во время финального этапа всеимперсокого турнира, когда княгиня на время поселила меня в общежитии «Алой Мудрости», ребята дежурили у дверей моего номера и отгоняли особо настырных желающих выпить с кандидатом в чемпионы.
Славные были времена… Кажется, что было это тысячу лет назад, а по факту прошло всего три месяца.
— Ну что, как дела у вас с учёбой? — спросил я.
Парни переглянулись, а девушка, не поднимая глаз, пробормотала:
— Хорошо, ваша свет…
— Кхм… — я кашлянул.
— Хорошо, Аскольд Игоре… ой, Андреевич! Простите, Аскольд Андреевич!!! — залепетала она, принявшись кланяться так энергично, что едва головой не пробила столешницу.
— Всё в порядке, — усмехнулся я. — Сам ещё до конца не привык к смене статуса и отчества, так что не переживай.
Этот инцидент помог лицеистам немного расслабиться, поэтому и парни, пусть и с осторожностью, но всё же начали мне рассказывать о своей учёбе. У старшего из Бульских — Дениса, всё в порядке, как и у его друга Ильи Щекина, а у Максима Бульского всё стабильно. То есть учёба ему даётся с трудом.
— Зато в клубе всё отлично! — с жаром заявил он под конец. — Я уже закончил свою программу, теперь отладка идёт.
В клубе программистов Максим работал над программой для учёта товарных остатков. Идея не нова — парень и сам признаётся, что с идеями у него туговато, ему больше нравится сам процесс создания. И пусть подобные программы уже существуют, парень захотел написать код самостоятельно. Я получил образец через главу клубу программирования и даже показывал его своим программистам. Те оценили. Хоть и нашли кучу недоработок.
Официантка вернулась с нашими заказами, и я жадно впился зубами в бутерброд с тунцом. М-м-м… И правда вкусно. Не зря сестры и Инна Комаровская расхваливали это кафе. Глядя на меня, ребята тоже занялись содержимым своих тарелок.
— Рад, что у вас, всё хорошо, — добродушно проговорил я, прикончив бутерброд и сделав глоток чёрного кофе из дымящейся чашки. — Было бы неплохо иногда встречаться просто так без повода, но скажу честно, как вы, наверное, догадались, повод у сегодняшней встречи имеется.
Все четверо поставили чашки на стол и внимательно уставились на меня.
— Ну вы и напряглись, — усмехнулся я. — Ладно, не буду вас томить. Я знаю, что все вы хотите стать Слугами моего рода. Что даже отказывали другим родам, изо всех сил стараясь обратить на себя внимание Оболенских. Ваши усилия не остались незамеченными. Я, как член, главной семьи Оболенских предлагаю вам возможность пойти в Служение нашему роду. Я дам вам время подумать, обсудить всё с родными. Когда примете решение, дайте знать. Разумеется, речь идёт не только о вас, но и ваших семьях, если они пожелают.
Лицеисты смотрели на меня во все глаза. Когда мы только познакомились, Аскольд Сидоров был для них идолом. Постепенно наше общение приобрело более дружелюбный и простой характер, а теперь вот опять — идол.
— Прошу прощения, Аскольд Андреевич… — сбивчиво заговорил Максим Бульский. — Вы ведь не шутите…
— Эх, Макс, запомни, не стоит публично подвергать сомнению слова аристократа, — тепло произнёс я и добавил: — Конечно же, не шучу.
— Простите за грубость. Простите меня… — начал извиняться парень, но я перебил его.
— Хватит. Я понимаю твоё волнение. И просто дал совет. Ещё вопросы есть?
«Старшие» парни переглянулись, а девушка, изумлённо пялилась на свой кусочек сырного тортика, прижимая ладошки к красным щёчкам. Будто я её замуж позвал, в самом деле…
— Аскольд Андреевич, — голос Ильи Щекина прозвучал предельно серьёзно. — Относительно наших семей… наших отцов… Вы готовы взять их в Служение, несмотря на их прошлое?
Хм… быстро соображает парень. Молодец! Такой подход мне нравится.
— Вас четверых я зову к себе исключительно за ваши заслуги, за ваши умения и ваш потенциал, — проговорил я. — По традиции стать Слугой предлагают не только человеку, достойному этого, но и его семье. Если молодой человек ещё не успел образовать собственную семью и выйти из родительской, то родительской семье. Поступать иначе, значит поступать не по чести. Однако же ты задал хороший вопрос. Лично я считаю, что и ваши отцы по большей части достойны личного приглашения в Слуги. Если они захотят оставить стезю наёмников и применять свои умения уже как ратники рода.
— Они захотят! — выпалил младший из братьев Бульских.
— Они точно будут не против, — поддержал его старший.
— Просто могучие рода редко принимают бывших наёмников… — закончил общую мысль Щекин.
