Тишину разрезал короткий стук в дверь, и на пороге появилась Ольга.
— Татьяна Иванна, к вам можно?
— Привет, Оль, заходи.
— Вчера парня привезли, ножевое ранение, — оповестила та, присаживаясь на стул напротив.
— Да, я уже в курсе, — ответила Куликова, но мысли ее вновь и вновь возвращались к Дымову. При одном лишь воспоминании об их поцелуе по коже пробегали мелкие мурашки. Уставившись в одну точку, она мечтательно улыбалась и уже практически не разбирала, о чем говорит подруга.
— Вызвали хирурга, операция прошла успешно. Сейчас он в себя пришел, стабилен, я думаю, можно в палату переводить. Его, кстати, скоро допрашивать должны приехать, — продолжила Ольга.
— Угу, — на автомате отозвалась Татьяна, даже не посмотрев в ее сторону. Тепло разливалось по телу, заставляя трепетать каждую клеточку. Эйфория от встречи охватила ее целиком и не отпускала.
— А ты вообще меня слушала? — подозрительно спросила Оля, пару раз щелкнув пальцами перед Таниным лицом.
Очнувшись, Татьяна взглянула на подругу и непонимающе захлопала глазами.
— Понятно… Давай рассказывай.
— Да чего рассказывать-то? — засмущалась Куликова, осознав, что выдала себя с потрохами. — Задумалась просто…
— Да конечно, ты вон вся светишься, — лукаво улыбнулась та.
— Так заметно, да?
— Еще как! Колись уже давай. Кто этот счастливчик? — Ольга облокотилась на стол, подперев голову руками.
— Помнишь, я в Москву ездила заявление писать? — начала Таня.
— А, это по поводу подруги? Ну-ну, помню.
— Вот он у меня это заявление и принимал, — поделилась она.
— Опять мент, что ли? Ну ты даешь, — удивленно протянула Оля.
— Оль!
— Да молчу-молчу, дальше чего? Че из тебя все клещами приходится вытягивать?
Рассказав историю от начала и до конца, опустив личные подробности, Куликова развела руками:
— Ну, в общем-то, и все…
— Да-а, ну и приключения у тебя, подруга. Чего делать собираешься? — поинтересовалась она.
Таня пожала плечами.
— Понятия не имею… Будь как будет, — она махнула рукой и, выдержав короткую паузу, добавила: — Я слышала, Славка с тобой вчера дежурил…
— Ну да, — призналась Оля.
— Когда ж такое было, чтоб Лямин по собственной воле задерживался на работе… — иронично произнесла Татьяна, делая акцент на каждом слове.
В дверь постучали, и в кабинет вошел Петр, прервав их беседу.
— Я пойду, мне смену еще надо сдать, — робко произнесла Ольга и поспешила покинуть помещение.
— Зачем ты пришел? — строго спросила Куликова и вышла из-за стола.
— А я по делу, разбойное нападение на парня, — бесстрастно ответил Петя, поравнявшись с ней.
— Ну, кроме тебя, конечно, некому, — саркастично произнесла Татьяна. Она не верила, что визит бывшего мужа — простое совпадение. Ей порядком надоели все эти пустые разговоры, от которых мгновенно портилось настроение. Таня знала: ничем хорошим они не заканчиваются, поэтому старалась выстроить стену и не вестись на провокации.
— Ах, я забыл… У нас же теперь целый московский подполковник есть. Куда мне до него! — воскликнул мужчина.
— Хватит паясничать, — презрительно поморщилась Куликова.
— Че это за фокусы, Тань, че он возле тебя все время крутится?
— Это тебя не касается, — отрезала она.
— Очень даже касается, ты, вообще-то, моя законная супруга, — парировал Петр, подойдя еще ближе.
— Ты же прекрасно знаешь, что все это формальности, нас скоро разведут, — Татьяна брезгливо отпрянула назад и отвернулась к окну, тем самым ясно давая понять, что разговор окончен.
— Это не дает тебе права вести себя как шлюха, — выпалил Петр ей в спину.
Таня держалась из последних сил, пыталась никак не реагировать, но эта фраза острым лезвием прошлась по сердцу. Стиснув зубы, Куликова шумно выдохнула и, резко развернувшись, влепила звонкую пощечину, вложив всю накопившуюся злость в свой удар. Глаза ее пылали гневным огнем.
— Проваливай отсюда, и чтоб я тебя больше не видела, — ядовито процедила она, сжав кулаки.
Схватившись за щеку, где теперь красовался красный отпечаток, мужчина потер ее ладонью и хотел было что-то ответить, но Таня не позволила.
— Вон, я сказала! — твердо повторила она, указывая пальцем на дверь.
Куликову было нечего возразить, и он, приняв свое поражение, молча покинул кабинет.
Москва. Главное следственное управление
Еще раз перечитав выученные наизусть материалы дела о «Золотой рыбке», Зимина закрыла папку и убрала ее в сейф. Взглянула на часы и поняла, что напрочь забыла про обеденный перерыв. Утром удалось перехватить только кофе, а организм требовал нормальной человеческой еды. Елена вышла из кабинета и тут же услышала голос за спиной.
— Елен Сергевна, — окликнул ее мужчина и, поравнявшись с ней, саркастично добавил: — Здравия желаю.
— Глеб Аркадьевич, — протянула Зимина ему в тон. — И вам не хворать.
Подполковника Байдина — начальника КМУ — она невзлюбила еще с самого первого дня службы в управлении. Внешне он производил достаточно хорошее впечатление: высокий, статный мужчина с обаятельной улыбкой, но тот, кому выпала честь познакомиться с ним чуть ближе, знал, что все это очарование, на первый взгляд, — обманчиво. В общении Глеб Аркадьевич был крайне неприятен, чересчур слащавый тон и длинный острый язык являлись его главным оружием.
— Вы на обед собираетесь? — поинтересовался Байдин.
— Да, а что?
— Я могу составить вам компанию, — предложил он.
— Не думаю, что это хорошая идея. Я предпочитаю есть в одиночестве, — отказалась Лена, натянуто улыбнувшись, и уже направилась к лестнице, как Глеб преградил ей путь, вытянув руку в сторону.
— Ну хорошо, тогда может пройдем ко мне в кабинет? — кивнул он на соседнюю дверь. — Я не займу у вас много времени.
Елена даже не удивилась такой наглости, и, смерив его недовольным взглядом, все же согласилась. Она знала, что если Байдину что-то нужно, он просто так не отстанет, поэтому проще было сразу выполнить его просьбу.
— Чем обязана? — спросила Зимина, как тока они вошли в кабинет.
— Да ну что вы, чем вы мне можете быть обязанной… — развел руками Глеб Аркадьевич. — Я всего лишь хотел узнать, как продвигается расследование? Все ли в порядке? Может, нужна какая-то помощь? Я всегда готов, — и сел в свое кресло. — Присаживайтесь, Елена Сергевна, — он указал на стул, стоящий рядом.
— Спасибо, конечно, за заботу, — Лена проигнорировала предложение и, скрестив руки на груди, спросила: — Но с чего вдруг такой интерес к моим делам?
