— Откуда?
— Из красной комнаты, не была там еще? Надеюсь, и не придется.
У Иры внутри все похолодело. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — именно там она сегодня и находилась, и, если бы не Громов, неизвестно, чем бы все закончилось.
Обработав все раны Инги, Михайлова повернулась к Ирине.
— Ну вот и все, пусть спит, утром приду, перевязку сделаю. Вот таблетки, если сильно болеть будет, — она достала блистер и положила его на тумбочку.
— Хорошо, я поняла, — ответила Романова, нервно ломая пальцы. До нее наконец дошел весь ужас ситуации. Предположи она раньше, насколько все серьезно, никогда бы не решилась надеть это чертово платье.
— Давай теперь тебя осмотрю.
— Меня-то зачем? — удивилась Ира, ведь по сравнению с Ингой она отделалась легким испугом.
— Понятия не имею. Громов сказал осмотреть, значит, так тому и быть.
— Но…
— Ир, давай резче, мне некогда переговариваться, другие девушки ждут, — резко перебила ее медсестра. — Футболку подними и ложись на кровать.
Внимательно осмотрев раны на коже и продезинфицировав их, она вынесла свой вердикт:
— Все порезы поверхностные, только один достаточно глубокий, но, думаю, проблем с ним не возникнет. Вот тебе мазь, наноси три раза в день. И пожалуйста, не надо геройств. Если что-то пойдет не так, сразу ко мне, — тараторила Юля, собирая медикаменты в чемоданчик.
— Хорошо, спасибо тебе.
— Не за что, выздоравливайте, — улыбнулась она и покинула комнату.
Глава 40
Московская область. БО «Васильки»
Остаток ночи Громов провел в аппаратной. Наблюдая за происходящим на камерах, приходил в ужас от того, что вытворяли клиенты. Отвратительное, мерзкое чувство сковало все внутри. Нечеловеческие пытки, кровь, крики и слезы, — все смешалось в одну вязкую массу, и он ощутил, как тошнота подкатывает к горлу. Невыносимо было смотреть на то, как взрослые мужики лупят молоденьких девочек, чтобы удовлетворить свои низменные желания. Раньше, видя избитых и изнасилованных девушек, Тимур очень им сочувствовал, но даже и представить себе не мог, через что они проходили. Душераздирающие визги и стоны, доносившиеся со всех сторон, дезориентировали, вгоняли в апатию. Хотелось бросить все и сбежать как можно дальше, но он вынужден был оставаться на месте и контролировать ситуацию.
Заметив на одном из экранов Карину, Тим вывел картинку на большой монитор: его так называемая девушка ублажала престарелого мужчину и выглядела вполне довольной. Ничего не дрогнуло в его сердце. Смотрел на нее и не испытывал никаких эмоций, ни ревности, ни отвращения — просто пустота. Скрыв изображение, начал искать глазами Ингу и нашел как раз вовремя: клиент наигрался ее телом и выкинул за дверь. Громов зло скрипнул зубами. Не теряя ни минуты, вызвал по рации охранника, велев ему отнести Томилину в комнату, и медсестру, чтобы осмотрела обеих девушек.
Тимур очень переживал за Ингу и внимательно следил за всеми передвижениями, видел, что происходило в их спальне, но не стал вмешиваться — Романова должна наконец уяснить, что здесь она бесправное существо. Еще раз пробежавшись взглядом по мелким квадратикам, он не обнаружил ничего подозрительного и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза.
Эта ночь выдалась одной из самых тяжелых в жизни Громова, морально истощила его, но испытания еще не закончились. Ему предстояло найти хоть какие-нибудь зацепки, чтобы попытаться оправдаться перед управляющим. Раз за разом просматривая разговор Ирины с Шевцовым, Тим отмечал все новые подробности. Не все можно было разобрать, но факт, что они были знакомы и прокурор обещал помочь Романовой сбежать, не подлежал сомнению, а это значило, что Тимур мог надеяться на снисхождение Бушина, ведь он практически предотвратил планируемый побег. Облегченно выдохнув, Громов записал всю информацию на диск и положил его на стол управляющего.
Ближе к утру, когда все стихло, он отправился к себе, рассчитывая расслабиться после тяжелого дня, но уже почти дойдя до комнаты, резко сменил траекторию движения, решив лично убедиться, что с Томилиной все в порядке.
Войдя в ее спальню, Тим присел на кровать и слегка дотронулся до ее плеча. Девушка открыла глаза и непонимающе посмотрела на него.
— Привет.
— Привет, — хриплым голосом ответила Инга и, забравшись повыше на подушку, поинтересовалась: — А ты чего здесь?
— Зашел спросить, как ты себя чувствуешь, — мягко пояснил Громов. Заметив свежий кровоподтек на скуле, осторожно дотронулся до него подушечкой пальца. — Сильно досталось?
— Бывало и хуже.
— Прости, — произнес он одними губами, надеясь, что Инга поймет, и опустил голову ей на колени. Ему было безумно жаль ее, и, как бы она ни храбрилась, ни отгораживалась от всего за своей лучезарной улыбкой, Тимур знал, что в душе эта девушка остается хрупкой и ранимой, и восхищался тем, как стоически она выносит любые трудности, маленькая и беззащитная, но такая сильная. Сколько раз они беседовали за бокалом виски, ничего не требуя друг от друга и не задавая лишних вопросов. На базе не было тех, с кем Громову было бы приятно общаться, и только Ингу он мог с уверенностью назвать своим другом.
— Тим, перестань, ты и так сделал все возможное в этой ситуации, — негромко говорила Инга и гладила его по волосам.
Почти сразу он отключился, но, ощутив, как девушка трясет его за плечо, быстро пришел в себя.
— Уснул, да?
— Угу — улыбнулась Инга.
— Ладно, отдыхай, я тоже пойду, — сказал Громов и встал с кровати.
— Спокойной ночи.
Сделав несколько шагов по направлению к двери, услышал, как Ира окликнула его, и замер на несколько мгновений, но быстро сумел взять эмоции под контроль и, не оборачиваясь, покинул помещение.
Москва. Квартира Хабарова
Чистое голубое небо… Яркое солнце опаляет загорелую кожу, насыщенно синее море волнами набегает на песчаный берег… По краю воды медленно ступает женщина в белом полупрозрачном сарафане. Ее огненно-рыжие волосы развеваются на ветру. Заметив Лешу, она счастливо улыбается и ускоряет шаг. Он спешит ей навстречу, не веря своим глазам. Кажется, еще чуть-чуть, и их руки встретятся. Но чем быстрее Алексей идет, тем больше становится расстояние между ними. Тревога охватывает его, стирая с лица счастливую улыбку. Неведомая сила сковывает движения, и он не может идти дальше. Елена тоже останавливается недалеко от него. Леша видит, как она что-то говорит ему, но не слышит ни слова. Слезы текут по ее щекам, но он не в силах ничего сделать. Паника пробирается сквозь сон в его сознание, заставляя наконец воспрянуть от этого кошмара.
Алексей резко распахнул глаза и провел ладонью по второй половине кровати. Самые страшные опасения подтвердились — Лены рядом не оказалось. Шумно выдохнув, он сел в постели и окинул взглядом комнату: все лежало на своих местах, одежда Елены была не тронута. Это несколько успокоило его, но тревожные мысли сменились растущим негодованием. Почему он должен просыпаться в одиночестве? Впервые Хабаров привел в свою спальню женщину и хотел, чтобы это утро стало особенным. Но Зимина лишила его даже возможности насладиться ею сонной, прикоснуться к обнаженному телу, сжать в объятиях и запечатлеть на губах нежный, тягучий поцелуй. И он не намерен был оставлять эту ситуацию без внимания.
