―Так, давай делись, что произошло?
―Фух, Карин, давай спустимся позавтракаем, и я все расскажу. Я есть хочу.
―Через пятнадцать минут? — уточнила она, а я прикинула, успею ли собраться за это время.
― Давай.
Быстро привела себя в порядок в ванной, переоделась в легкое платье, заплела волосы в косу и пошла в лаундж зону на завтрак. Выйдя из номера, я бросила взгляд на двери, за которыми должен ночевать Денис. Лучше пусть там и остается. Гад!
Медленно спустилась по лестнице на первый этаж. Решила прогуляться пешком, иначе скоро совсем обленюсь. Да и народу здесь вообще не было.
― Привет, моя Лисичка. Ты что−то совсем бледная сегодня, − заметила Карина чмокнув меня в щеку.
― Плохо спала.
― Че, из−за этого что ли, как его там…
― Желтопуза.
― Пойдем, сделаем заказ и расскажешь.
В итоге мы решили сразу позавтракать, а уже за чашкой чая приступить к разговорам. Я так сильно проголодалась, что утоптала сразу два блюда. А потом еще и за десерт принялась. Но кажется мне, что все это проказничает мой ребенок. Ну правильно, я вчера вечером его не покормила, он утром и решил отыграться.
― Господи, какой вкусный чай с барбарисом, − я от удовольствия даже глаза прикрыла.
― Короче, Лиса, сил нет терпеть. Рассказывай, как вчера все прошло.
Я распахнула глаза, уставившись на подругу непонимающим взглядом.
― Ты о чем?
― Ну, вы с Денисом остались одни. Что было дальше?
― Да ничего, увязался за мной как банный лист. Я пошла на набережную, он со мной. Я к берегу, и он за мной. В общем, попали под дождь, испортил мне платье и был послан мною далеко и надолго.
― Из−за платья?
― Платье тоже жалко. Изверг блин голодный! Но послала я его по другой причине.
Сделала глоток чая, и снова поймала на себе любопытный взгляд Карины.
― Не томи, пожалуйста. Мы же с малышом с ума сходим от любопытства.
― Ох уж это любопытство… да, собственно, больше и рассказывать нечего. Позвонила ему какая−то малышка, и на этом все закончилось.
От воспоминания о вчерашнем звонке мое тело пробила дрожь. Все равно никак не пойму, зачем он так со мной поступил, чем я заслужила такое отношение. Ну сам ведь постоянно ко мне лип, я ничего от него не требовала. Что за глупости постоянно происходят. Я ведь ни на чем не настаивала.
―Ты хочешь сказать, что все это время пока он бесился, что за тобой ухаживает другой мужчина, сам таскался по другим телкам?
Я пожала плечами. Хотелось бы мне сказать «нет», но вчерашний звонок…
― По крайней мере я собственными глазами видела, как ему звонила какая−то баба. Там так и было подписано «малышка».
― Здрасти! Легок на помине! — скривилась Карина, глядя мне за спину.
Я напряглась и выпрямилась. Этого еще не хватало.
―Лиса, я должен кое−что сказать тебе, − произнес он, а я даже не думала оборачиваться, ― малышка, это моя дочь.
Субботин.
Я понимал, что, по сути, поступил точно так же, как и Эстель. Я не сказал правды, не раскрыл свою тайну, но тому есть объяснение. Я не думал, что после тайны Лисы у нас может зайти так далеко. Я не хотел рисковать Алисой, и старался как можно меньше говорить о ней с кем бы то ни было. А вчера этот звонок…
Ночью поговорить с Эстель мне не удалось, но утром я очень надеялся все объяснить ей. И потому, как только продрал глаза сразу же рванул искать ее, но вот в номере мне никто не открыл. Моя Лиса уже завтракала с подругой.
Когда я подошел к ним, но еще не был замечен, услышал обрывок фразы:
― …там так и было подписано «малышка».
Ее голос неприятно резанул по душе. Я слышал, что ей неприятна эта ситуация, и начинал на себя злиться. Какой же я баран!
― Здрасти! Легок на помине! — скривилась Карина, глядя на меня.
Я заметил, как тут же напряглась Лиса. Она не хотела меня видеть, но я считал по-другому.
― Лиса, я должен кое−что сказать тебе, − произнес я, но Эстель даже не обернулась, ― малышка, это моя дочь.
― Что? — резко развернувшись уточнила Лиса, а я заглянул ей в глаза.
― Нам нужно поговорить. Наедине.
― О, я тогда пойду…
― Карин, останься, − попросила Эстель, ― я все равно хотела прогуляться на свежем воздухе.
Подруга кивнула, а Лиса поднявшись с дивана прихватила с собой плед. Что−то шепнула Карине и обошла меня даже не удостоив взглядом. Да уж, будет сложно.
Блонди показала мне кулак и скривилась, а я, развернувшись, пошел за своей малышкой. Пришло время объясняться.
Мы вышли на улицу, и я поежился. Сегодня оказалось очень прохладно после вчерашнего дождя. Хотя не удивительно, насколько я понимал, он шел практически до утра.
Пройдя до набережной с лавочками, я остановился позади Эстель. Она смотрела вдаль на море, а я не мог оторвать глаз от нее. Подул очередной порыв ветра, Лиса поежилась, и обняла себя одной рукой. Я подошел к ней, забрал плед, расправил его и укутал продрогшее тело.
― Тебе нельзя мерзнуть, − прошептал ей на ухо, так и не найдя в себе силы отойти подальше.
Грудью ощущал ее спину.
― С каких это пор, Субботин, ты стал таким заботливым? — спросила дрожащими голосом, а я не выдержал и обнял ее за плечи, подбородком уткнувшись в макушку.
― Я не знаю. Может вчера, а может… может я таким и был, но из−за своей упрямости, тщательно это скрывал.
― Как оказалось, ты не только это скрывал.
― Прости. Я знаю, что поступил глупо. Когда я узнал, что ты скрыла от меня свое прошлое, я очень разозлился. Ненавижу вранье и сокрытие чего−либо. И потом подумать не мог, что ты мне покоя не будешь давать…
― Яяя??? — удивленно переспросила Эстель, повернувшись и посмотрев на меня как на умалишенного.
― Да, ты поселилась в моих мыслях. Я постоянно о тебе думаю. Тогда я и подумать не мог, что ты станешь мне дорога, и уж тем более рассказывать о дочери я не собирался.
― Ты какой−то не от мира сего, Субботин.
Она повернулась ко мне полностью, позволив мне прижимать ее теле к своему.
― Какое−то время я вообще никому не доверял. Кажется, был момент, когда я не доверял даже самому себе.
