Документ № 12
Фрагмент стенограммы выступлений коммунистов В. М. Молотова, Г. М. Маленкова и М. П. Сабурова на собрании парторганизации Совета министров СССР, направленный первым секретарем МГК КПСС Е. А. Фурцевой в ЦК КПСС
№ 71 5 июля 1957 г.
Ц[ентральному] к[омитету] КПСС
Направляю выступления тт. Молотова, Маленкова и Сабурова на собрании парторганизации Совета министров СССР.
Е. Фурцева
Тов. МОЛОТОВ: Товарищи, на пленуме Центрального комитета я уже выступил и признал политическую ошибочность моей позиции, которую я занимал перед пленумом Центрального комитета и в начале пленума ЦК.
Я, товарищи, не собираюсь здесь говорить по поводу того, что сказал ЦК в своем решении, или объяснять также свои поступки, которые являются ошибочными, которые осуждены партией справедливо и которые, конечно, недопустимы для коммуниста.
Ошибочность моей позиции тем более понятна, тем более велика, что я являюсь давнишним членом партии. Я обязан был понимать, что встать на этот путь, на путь групповщины, непартийного поведения, – это опасно для партии и вредно, недопустимо для коммуниста-большевика.
Я, товарищи, работал в партии давно и не собираюсь говорить о своих заслугах. Я хочу сказать, что именно поэтому ошибочность моей позиции особенно заслуживает осуждения, порицания. Мне нечего сказать в оправдание этой позиции. Я хотел бы здесь добавить то, что я голосовал на пленуме Центрального комитета не как другие, я воздержался при голосовании той резолюции, которая была поставлена на рассмотрение пленума Центрального комитета. Я должен был признать неправильность и политическую ошибочность такого голосования. Ясно, что воля пленума Центрального комитета – это есть воля партии, и моя обязанность наказанного партией, и справедливо наказанного за мои политические ошибки, заключается в том, чтобы не словами, а делами доказать, что я полезный и верный член партии. И я постараюсь это доказать всеми своими силами на том пути, на той работе, на любой работе, на которую поставит меня партия.
Тов. КОНЮХОВ: Тов. Молотов, вчера выступавшие на партийном собрании говорили, что на одном из документов была написана ваша резолюция в 1938 г.: «Бить, бить и бить»
[1664]. Может быть, вы скажете членам партии об этой резолюции.
Тов. МОЛОТОВ: Я не помню, на каком документе это было написано. Очевидно, это было написано на документе, где были показания шпионского характера или такие показания, в отношении которых была очень жесткая политика партии в то время. Я, конечно, признаю, что это было неправильно и недопустимо с моей стороны. Я несу ответственность за эту и другие ошибки и извращения в революционной законности, которые были допущены мною в тот период. Я не могу снять ответственность за это [с себя] как [с] члена Политбюро и как [с] тогдашнего председателя Совнаркома.
Тов. КОНЮХОВ: Вчера на собрании т. Сабуров выступил и сказал здесь, что т. Маленков говорил, что если только мы не примем меры, то они с нами разделаются, если не мы, то они нас уберут. Что это – тоже только ошибочность позиции? Это ведь не ошибка, а преступная линия.
Тов. МОЛОТОВ: Я не могу этого отрицать, это было, [мы] горячились, и это недопустимо.
Тов. МАЛЕНКОВ: Товарищи! Я просил слова для того, чтобы сделать краткое заявление, не имея в виду держать речь перед собранием, поскольку я вчера говорил, и я видел, что мое выступление явилось неудовлетворительным для присутствующих на собрании. Я хотел сказать то, что преследовал и во вчерашнем выступлении. Сейчас я, не запутывая дело никакими другими рассуждениями, хотел бы сказать следующее, товарищи: в решениях пленума Центрального комитета партии приведены факты антипартийной деятельности, сделаны выводы из этих фактов, дана им обстоятельная оценка. Одно из постановлений сегодня опубликовано, другое мы вчера здесь все слушали. Я хотел сказать, товарищи, что решения пленума Центрального комитета – меры, принятые в отношении меня и других, считаю правильными и справедливыми. На пленуме я голосовал за эти решения. Об этом я хочу безоговорочно, не запутывая дело никакими другими рассуждениями, сказать партийному собранию сейчас. Я постараюсь, товарищи, исправить на самой рядовой работе, какую только мне доверят, тот большой вред, который нанесен мною партии, постараюсь это сделать, товарищи, честно, искренне, до конца своей жизни отдав все свои силы делу нашей партии.
Тов. КОНЮХОВ: Тов. Маленков, вы сказали вчера, что вы были всегда за генеральную линию партии, всегда с народом. Вы почувствовали, что это наше партийное собрание отвергло и осудило.
Тов. МАЛЕНКОВ: В этой связи я заявляю, что полностью и целиком согласен и считаю правильным и справедливым решение пленума ЦК, в котором дана политическая оценка с приведением всех фактов той деятельности, которой нанесен вред мною и другими товарищами.
Тов. САБУРОВ (слово для заявления): Товарищи, здесь выступали Галин, Смиртюков
[1665] и другие, которые указывали на то, что я необъективно объяснил свое поведение во время выступления антипартийной группировки.
Я виноват в том, что неточно выразился, и целиком принимаю ту критику, которую товарищи сделали в мой адрес. Я хочу подтвердить, как и сказал на пленуме, что я действительно хотя и принимал кратковременное участие, но это были решающие дни, когда решалась судьба нашей партии, судьба единства нашей партии. Поэтому я этот упрек принимаю, и в этой части это выступление считаю неправильным, и я поправляю это в выступлении. Я считаю, товарищи, что я действительно проявил политическую близорукость, политическую неустойчивость и за это дело получил должное наказание. Я считаю это наказание для себя правильным и, как сказал Смиртюков, я это могу доказать лишь тогда, когда покажу на деле
[1666].
ЦГА Москвы. Ф. П-4. Оп. 104. Д. 3. Л. 124–128.
Отпуск – машинописный текст.
ИЛЛЮСТРАЦИИ
В. И. Ленин
Постановление Всероссийского съезда Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов о создании Совета Народных Комиссаров
