В принципе А. И. Рыкову была политически выгодна ликвидация СТО СССР как самостоятельного властного центра, поскольку в таком случае он становился единственным руководителем всего советско-хозяйственного аппарата. Собственно, Рыков и рассматривал Совнарком как реальный центр власти, о чем свидетельствует его дополнение к стенограмме состоявшегося 10 декабря 1925 г. заседания Политбюро ЦК РКП(б): доклад о работе Центрального статистического управления «…слушается в Политбюро, хотя должен был слушаться в Совнаркоме, потому что он связан с крупнейшими политическими вопросами (подчеркнутое вписано в текст стенографического отчета. – С.В.)»
[849]. Впрочем, следует заметить, что властные амбиции А. И. Рыкова отнюдь нельзя признать запредельными. Как и его лучший друг В. П. Ногин, А. И. Рыков – искренний революционер-«практик», который вошел в «“товарищество” вождей»
[850] (выражение С. А. Павлюченкова) скорее под давлением обстоятельств, нежели вследствие потребности властвовать: таковая у Рыкова отсутствовала. Как свидетельствует переписка с В. В. Куйбышевым, А. И. Рыков вполне допускал мирное сосуществование «двух правительств» в виде СНК и СТО СССР при условии совпадения курса руководителей этих «правительств»
[851].
16 июля 1925 г. Политбюро ЦК РКП(б) поручило заместителю председателя СНК и СТО СССР, председателю Госплана СССР А. Д. Цюрупе «на основе плана СТО» в двухнедельный срок «предоставить Политбюро предварительный перспективный план импортно-экспортных операций и план удовлетворения спроса на товары в связи с реализацией урожая». 30 июля А. Д. Цюрупа выступил на заседании Политбюро с докладом «Об экспортно-импортных операциях в связи с реализацией урожая»
[852]. Как вспоминал сам председатель Госплана СССР на заседании Политбюро 2 ноября 1925 г., ориентировочный экспортно-импортный план ему удалось представить на рассмотрение высших партийных деятелей, несмотря на заведомо недостаточный для детальной проработки вопроса срок. Реализация предложенного им от имени СТО СССР ориентировочного плана изначально была связана с «величайшим напряжением»
[853]. Цюрупа предложил «поставить сторожа над этим делом, который бы […] нажимал на экспортирующие организации и следил бы за тем, чтобы […] платежи по импорту увязывались с экспортными операциями»
[854]. Предложения председателя Госплана СССР и заместителя Л. Б. Каменева и А. И. Рыкова Политбюро не утвердило, «зачислив» их автора «в ряды паникеров»
[855]. Вместо этого, как зафиксировано в протоколе заседания Политбюро от 30 июля и как напомнил А. Д. Цюрупа высшим партийным руководителям 2 ноября 1925 г., Политбюро, ограничившись принятием доклада «к сведению» (т. е. вежливо, с оформительской точки зрения, предложения заместителя председателя СТО СССР отклонив), обязало делать ежемесячные доклады о ходе экспортно-импортной кампании Л. Б. Каменева как председателя Совета труда и обороны
[856], хотя, как с сарказмом заметил А. Д. Цюрупа 2 ноября 1925 г., «ясно было, что Председатель СТО, не ведущий оперативной работы», не мог играть «той роли, которую» Цюрупа отводил «сторожу»
[857]. Тем не менее Л. Б. Каменев в Совете труда и обороны, опираясь на руководимый А. Д. Цюрупой Госплан СССР, освятил своим авторитетом проработку сложнейшего вопроса, от решения которого напрямую зависела экономическая политика страны
[858]. Притом – это крайне важно! – что Л. Б. Каменев изначально считал цифры Госплана СССР «оптимистическими»
[859] и как председатель Совета труда и обороны призывал членов правительства ввиду роста «сопротивления крестьянства нашим (партийным. – С.В.) планам»
[860] вести максимально осторожную политику – если цитировать дословно: сделать «реже шаг»
[861].
Летом 1925 г., исходя из лучшего после Октября урожая
[862], А. Д. Цюрупа, «нажимая своим авторитетом», по заявлению наркома финансов Г. Я. Сокольникова от 2 ноября 1925 г., «как председатель Госплана и одновременно председательствовавший в СТО» проводил «диктатуру хлебозаготовительных планов»
[863], в результате чего до осени вся политика СТО СССР в области хлебозаготовок шла вразрез с предложениями Наркомата финансов СССР. «Я ходил даже плакаться т. Сталину в жилет […] на политику СТО, как она тогда велась», – признался Г. Я. Сокольников товарищам по ЦК и Политбюро
[864]. По мнению Сокольникова, вследствие «переоценки социалистической зрелости» имела место «переоценка» возможностей по руководству «…всем народным хозяйством уже теперь»
[865].
Л. Б. Каменев к установленному А. Д. Цюрупой «хлебозаготовительному диктату» никакого отношения не имел: соответствующие решения провело во время нахождения председателя СТО СССР в отпуске Политбюро под председательством А. И. Рыкова и А. Д. Цюрупы. Впоследствии, 21 декабря 1925 г., Л. Б. Каменев твердо заявил делегатам XIV съезда РКП(б) – ВКП(б): «Я, конечно, несу всю ответственность за эти оптимистические цифры и оптимистический план, но только пусть уже товарищи знают, что я тогда не присутствовал ни на заседаниях СТО, ни на заседаниях Политбюро (курсив наш. – С.В.). Я заявляю больше: в июле, по всей вероятности, вместе со всеми остальными членами нашего правительства и нашего политического центра я предполагал бы, что мы столько-то хлеба заготовим, столько-то вывезем по такой-то цене, ввезем машины, вложим их в промышленность и развернемся так широко, как всем нам тогда казалось. Но я повторяю, что меня в это время не было, и я должен нести только тех собак, которых несут все вместе, и никаких дополнительных собак за это я нести не должен и не собираюсь»
[866]. Однако товарищи по Политбюро ЦК РКП(б) все равно благополучно возложили ответственность на Л. Б. Каменева как руководителя. 22 декабря 1925 г. А. И. Рыков, от лица большинства ЦК РКП(б) отвечая на каменевско-зиновьевскую критику, не отказал себе в удовольствии поиздеваться над недавним товарищем, заявив председателю СТО СССР: «Я с вами в определениях социализма и социалистического строительства схожусь во всем, кроме того, что обязательным признаком социалистического строительства являются неудачные или плохие планы. […] Тов. Каменев ссылался на то, что он где-то был в отпуску, но что и он сделал бы ту же ошибку, что сделали мы все. Ну, что ж, прекрасно, и он бы сделал эту ошибку. Но т. Каменев […] по кулаку ведь первейший спец. Почему же он, вернувшись из отпуска, проводил на протяжении месяцев эти якобы без него составленные планы с кулацким уклоном […] ошибочно утвержденные Политбюро. Решение Политбюро об отмене своего осеннего постановления о хлебозаготовках и экспорте было вынесено не по инициативе т. Каменева, а других членов Политбюро – т. Сталина и моей»
[867]. Сложно удержаться от комментария: свою роль в дискредитации Совета труда и обороны и его председателя А. И. Рыков сильно преувеличил.
