1 июня обеспокоенный Ф. Э. Дзержинский даже предложил А. И. Рыкову и В. М. Молотову пересмотреть решение о понижении Г. Л. Пятакова и восстановить его в СТО СССР в качестве постоянного члена. «…безусловно, т. Пятаков как один из немногих наших экономистов на практике представляет из себя самостоятельную ценность, сколько бы и каких бы уклонов у него не было и в прошлом, и в настоящем, – рассуждал Дзержинский и признавал: – В этом отношении он, несомненно более ценен, чем я, для СТО. Уклоны же его для СТО никоим образом не опасны. Они могли бы быть более опасны для ВСНХ – при его замстве председателя ВСНХ – если бы он вел на практике, при руководстве нашей (здесь и далее в цитате подчеркивания наши. – С.В.) промышленностью свою линию; но это, к счастью, не так. В ВСНХ т. Пятаков в своей практической работе, безусловно, лоялен и […] к директивам партии, и […] к постановлениям СТО и СНК. Тов. Пятаков свой троцкистский, или свой самостоятельный, или блочный уклон проявляет в своей политической деятельности вне работы в ВСНХ. Об этом я знаю не только из заявлений самого т. Пятакова, но и из своих (и других товарищей) непосредственных наблюдений»
[1198]. Ф. Э. Дзержинский понимал, что отстаивать интересы государственной промышленности в СТО СССР он один, недостаточно хорошо разбираясь в финансовых вопросах, попросту не сможет
[1199]. Предложение Дзержинского товарищи по высшему руководству ВКП(б) не приняли
[1200]. Как партийное (В. М. Молотов и стоящий за ним И. В. Сталин), так и объединенное правительственное (А. И. Рыков) руководство было готово, во избежание политических осложнений, пожертвовать нормальной работой Совета труда и обороны даже тогда, когда политическое значение этого органа, как следует из писем Г. Л. Пятакова и Ф. Э. Дзержинского, кануло в Лету.
14 июля 1926 г. члены ЦК ВКП(б) могли убедиться в «эффективности» совместной работы Ф. Э. Дзержинского и Г. Л. Пятакова на очередном пленуме. Председателя ВСНХ СССР «несколько удивило» выступление его заместителя, которое оказалось «совершенно неожиданным»
[1201]. Дзержинский заявил, что «возбужденный т. Пятаковым вопрос не может быть» пленумом ЦК «деловито рассмотрен без предварительной его разработки именно в ВСНХ, от которого в значительной степени и зависит решение этого вопроса. Тов. Пятаков является моим помощником по ВСНХ – он отлично знает, что с первого дня моего вступления в ВСНХ я непосредственно занимаюсь и руковожу (курсив наш. – С.В.) вопросом о заработной плате и труде. Тов. Пятаков требует от пленума Центрального комитета и Центральной контрольной комиссии указаний в то время, когда Высший совет народного хозяйства этого вопроса не проработал в достаточной мере и не может представить тех данных и тех цифр, от которых и зависит то или другое решение данного вопроса»
[1202]. Помимо фактического выступления наперекор Ф. Э. Дзержинскому Г. Л. Пятаков на пленуме ЦК ВКП(б) умудрился предпринять грубое вторжение в компетенцию Политбюро, на что ему и указал Дзержинский, состоявший в этом органе кандидатом: «…т. Пятакову известно, что на повестке Политбюро в его плановой работе стоит вопрос относительно политики зарплаты и перспектив на будущий год и вопрос этот стоит в июльской повестке. Этот вопрос сейчас заканчивается в проработке и у нас, в ВСНХ и НКТруде, и будет рассмотрен Политбюро после необходимой проработки с цифрами в руках. Если говорить о политическом значении этого вопроса, то для всякого ясно, что оно колоссально и огромно, но для того, чтобы этот вопрос был разрешен, надо предварительно проработать его»
[1203]. В решениях рабочих вопросов вместе со своим заместителем как «одним из руководителей ВСНХ»
[1204] Ф. Э. Дзержинскому приходилось апеллировать к Политбюро
[1205] – такое положение сложно признать нормой, однако всецело виновное в этом высшее руководство ВКП(б), судя по сталинскому выступлению
[1206], было вполне удовлетворено сложившимся порядком. Будучи арбитром в деловых спорах ВСНХ, Госплана и СТО СССР, Политбюро твердо держало руку на пульсе советско-хозяйственного аппарата, не позволяя экономическим вопросам становиться политическими (с точки зрения марксистско-ленинской теории – откровенный нонсенс). 14 июля на пленуме ЦК ВКП(б) от серьезных политических обвинений Г. Л. Пятакова, вызвав огонь на себя, спас Л. Д. Троцкий
[1207]. Пленум, правда, не удовлетворил предложение Г. Л. Пятакова вставить вопрос о зарплате в свою повестку дня
[1208], однако никаких выводов из конфликта Ф. Э. Дзержинского со своим заместителем также не сделал. Очевидно, фраза о блоке «Пятаков и Троцкий» в переговорах Ф. Э. Дзержинского и А. И. Рыкова от 5 апреля отнюдь не свидетельство шпиономании первого.
Поскольку мы подходим к последним дням жизни и деятельности Ф. Э. Дзержинского, представляется уместным сделать небольшое отступление и рассказать о том, что новых реалиях этот видный партийно-государственный деятель всерьез задумался о необходимости сосредоточения изначальных, военно-политических, функций Совета рабочей и крестьянской обороны – Совета труда и обороны непосредственно в Политбюро. В 1927 г. Х. Г. Раковский вспоминал: «С покойным Дзержинским мы часто говорили о том, что есть тесная увязка между […] Наркоминдел, Реввоенсовет[ом] и ГПУ, к ним можно было бы присоединить ВСН[Х] и НКФ по вопросу, касающемуся специально обороны страны. Дзержинский говорил, что Политбюро должно было бы посвящать периодически специальные заседания работе этих комиссар[иат]ов с точки зрения дипломатической, военной обороны, хозобороны»
[1209]. Размышления председателя ВСНХ СССР были абсолютно логичны, однако на шахматной доске бесконечной сталинской партии серьезной фигурой оставался А. И. Рыков, еще не успевший «замараться» в Правой оппозиции. Пока он оставался в силе, радикальное решение вопроса о месте «рабоче-крестьянского» правительства в советской политической системе было невозможно.
А. И. Микоян заявил в своих воспоминаниях об Июльском 1926 г. пленуме ЦК ВКП(б):
«Объединенный пленум ЦК и ЦКК в июле 1926 г. был последним партийным форумом, в котором принимал участие Ф. Э. Дзержинский. Это было время, когда старая троцкистская оппозиция объединилась с новой зиновьевской в одну группировку, развернувшую борьбу против ЦК партии и Сталина. […] Дзержинский участвовал в обсуждении первого вопроса – о хлебозаготовках. Тогда вокруг этого вопроса сосредоточивался весь комплекс экономических и политических противоречий.
