Вплоть до своего ареста 26 июня 1953 г. Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым и группой офицеров максимально поспособствовал сосредоточению власти в Совете министров СССР Л. П. Берия. Свое видение вопроса он фактически изложил во время обсуждения положения дел в ГДР и Венгерской Народной Республике. «Тогда стоял вопрос о том, – припомнил на заочном партийном осуждении арестованного товарища Н. С. Хрущев, – чтобы одно лицо не совмещало руководства ЦК и Совета министров. Во время обсуждения т. [первый секретарь ЦК Венгерской партии трудящихся, председатель Совета министров ВНР М.] Ракоши спросил: “Я прошу дать совет, какие вопросы следует решать в Совете министров, а какие в ЦК, какое разграничение должно быть. Если не будет совмещено руководство ЦК и Совета министров в одном лице, то надо более четко разграничить вопросы, которые следует рассматривать в ЦК и Совете министров”. Тогда Берия пренебрежительно сказал: “Что ЦК? Пусть Совмин все решает, а ЦК пусть занимается кадрами и пропагандой”»
[1382]. Хрущев интерпретировал установку, данную Берией Ракоши, следующим образом: «…Берия исключает руководящую роль партии, ограничивает ее роль работой с кадрами (и то, видимо, на первых порах) и пропагандой. Разве это марксистско-ленинский взгляд? […] Взгляды Берии на партию ничем не отличаются от взглядов Гитлера. Почему он так говорил? Это исходило из его сознания, что роль партии должна отойти на второй план»
[1383].
На Июльском 1953 г. пленуме ЦК КПСС вяло попытался вступиться за права Совета министров СССР А. И. Микоян, однако едва ли большинство собравшихся «руководителей партии» даже обратило внимание на соответствующую ремарку в его выступлении, утопленную в совершенно банальных призывах к восстановлению «внутрипартийной демократии» после ареста Л. П. Берии: «Надо большевистскую принципиальность ставить во главу угла всей работы и в работе Центрального комитета и местных организаций. Внутрипартийная демократия, коллективность руководства как Центрального комитета, так и местных партийных организаций, оживление деятельности советских органов, начиная с Совета министров [и кончая] местными советами»
[1384].
Собственно, в резолюции Июльского 1953 г. пленума ЦК КПСС был декларирован перенос центра тяжести в высшее партийное руководство: «Необходимо считаться с особенностью положения Коммунистической партии в системе Советского государства. Наша партия является единственной партией в стране и притом ей безраздельно принадлежит руководящая роль в социалистическом государстве. Руководство партии является решающим условием крепости и незыблемости советского строя»
[1385]; «Ничем не оправданным является то, что только через 7 лет после окончания войны и через 13 лет после XVIII съезда был созван XIX съезд партии. По нескольку лет не собирались пленумы Центрального комитета партии. Длительное время Политбюро нормально не функционировало. Решения по важнейшим вопросам государственной работы и хозяйственного строительства нередко принимались без должного предварительного изучения и без коллективного обсуждения в руководящих партийных органах, как это предусмотрено Уставом партии. В результате таких ненормальностей в организации деятельности Центрального комитета не была обеспечена коллективность в работе, а также должная критика и самокритика. Наличие таких ненормальностей на деле приводило иногда к недостаточно обоснованным решениям и к принижению роли ЦК как органа коллективного руководства партией»
[1386]. Однако очередное «возвышение» ЦК не могло произойти в одночасье.
На Январском 1955 г. пленуме ЦК КПСС был атакован товарищами по Президиуму ЦК (прежде всего – Н. С. Хрущевым) и слетел с поста председателя Совета министров СССР Г. М. Маленков. На его место, конечно же по «рекомендации» ЦК, назначили Н. А. Булганина, а сам Г. М. Маленков получил пост заместителя председателя Совета министров. Если Совет министров и не был уже альтернативным ЦК центром власти, представители руководящего ядра КПСС продолжали числить Совмин таковым. Весьма характерно следующее замечание тогдашнего инструктора ЦК КПСС А. Н. Яковлева: снятие Г. М. Маленкова «…означало, что власть снова полностью перекочевала в ЦК КПСС, а вернее – в ее верхушку. Побаловались немножко в “ленинские принципы управления”, и хватит (здесь и далее в цитате курсив наш. – С.В.). Должен сказать, что смещение Маленкова прошло безболезненно. В аппарате ЦК приветствовали эту меру на том основании, что правительственные чиновники слишком задрали нос и хотели отобрать власть у партийных чиновников»
[1387]. Как видим, данное высказывание А. Н. Яковлев лежит в русле характеристики В. М. Молотовым Л. Б. Красина и А. Д. Цюрупы. Кое-кто из цекистов утверждал (1957), что в 1955 г. в новом статусе продолжил фактическое руководство советским правительством – это при том, что среди первых замов был сам В. М. Молотов – Г. М. Маленков, причем в работе Президиума Совета министров имела место «…полная ненормальность»: у Н. А. Булганина было «…шесть первых заместителей и один рядовой заместитель, и этот рядовой заместитель закрутил голову четырем первым заместителям во главе с председателем Совета министров»
[1388]. Кто-то, напротив, заподозрил в стремлении к превращению «… во второй ЦК»
[1389] Совета министров Н. А. Булганина.
XX съезд КПСС, на закрытом (по решению Президиума ЦК
[1390]) заседании которого Н. С. Хрущев сделал доклад «О культе личности», нанес непоправимый урон авторитету покойного вождя народов, однако, по справедливому замечанию Р. Г. Пихоя, отнюдь не поставил точку в борьбе партийной верхушки «… за то, кто управляет страной: партия через собственный аппарат или государственные органы при помощи партии»
[1391].
В рамках ликвидации начавшей подавать признаки жизни правительственной альтернативы советского политического развития Н. С. Хрущев продавил 1 марта 1956 г. на заседании Президиума ЦК КПСС постановление по вопросу «О министерствах», поддержанное в меру бесцветным Н. А. Булганиным: «Ликвидировать министерства союзно-республиканские: а) заготовок, б) сельского хозяйства; в) совхозов; г) торговли; д) молочной промышленности; е) рыбной промышленности; з) пищевой промышленности; ж
[1392]) текстильной промышленности; и) легкой промышленности; к) речного флота; н) стройматериалов; м) бумажной и деревообрабатывающей промышленности; л) автомобильного транспорта и шоссейных дорог. Тов. Хрущеву, Булганину – подумать, как более конкретно разработать предложения и внести в ЦК»
[1393]. В. М. Молотов и Г. М. Маленков выразили протест молчанием, К. Е. Ворошилов предложил сократить список на два министерства, другие члены Президиума предложили даже скорректировать список – в сторону его увеличения
[1394]. Президиум ЦК поручил Н. А. Булганину подготовить предложения о реорганизации министерств и вносить их частями на рассмотрение ЦК КПСС. 25 и 30 мая были приняты постановления ЦК КПСС «О реорганизации министерств в связи с передачей предприятий ряда отраслей народного хозяйства в ведение союзных республик» и «Об упразднении Министерства юстиции СССР», а также соответствующие проекты указов Президиума Верховного Совета СССР
[1395].
