– Слушай, а мама показывает тебе мультики? Я, если честно, не знаю, можно ли тебе их смотреть в твоем возрасте, но мне очень нужно освободить руки и позвонить.
Усадив карапуза на диван и включив «Машу и медведя», я отошла к окну и набрала номер Алисы.
– Прикрой меня, подруга, у меня тут какой-то трындец просто. – Попросила ее. – А еще подскажи, пожалуйста, как справиться с юнцом, которому год, или год с небольшим, если у тебя не десять рук?
После того, как Алиса поделилась некоторыми советами, я набрала тетю Нину. Разговор получился забавным.
– А разве Настя не дома? – Поинтересовалась тетушка. – Ну, что за мать! Бросила ребенка неизвестно на кого – прости уж, Катерина – и исчезла! Лучше бы вернулась к мужу и попросила прощенья! Мне приехать? Забрать Матвейку?
– Ну, уж нет. – Буркнула я и сбросила вызов.
Решив подождать еще немного, я выключила телевизор и решила развлечь малыша чтением. Мы вместе полистали «Manner», и я почитала ему свою колонку.
– Сиси! – Сказал он, тыкая слюнявым пальчиком в изображение тети, рекламирующей помаду.
– Да, – согласилась я, – декольте у нее что надо.
– Ам!
– Опять хочешь есть? – Спросила я Матвея, прижав к себе. – Пельмени любишь? Аа-а, точно, ты ведь еще такое не ешь. Ну, пойдем, пороемся в сумке твоей мамочки. Вдруг что-то там еще осталось.
В большой цветастой мамской сумке оказались подгузники, пара игрушек, книжка-раскладушка, погремушка, бутылочка с водой и две коробочки кашек – тех, что продают уже готовыми и подают с трубочкой.
– Умеешь есть такое?
– Ам!
Ребенок был смышленым. Быстро присосался к трубочке и выдул всю кашку, сидя у меня на коленях.
А дальше мы пошли решать его туалетные дела. Поменяли подгузник – слава YouTube: короткий минутный ролик в два счета обучил меня, как справляться с использованными трусишками и надевать новые. Вот только в нем не было ничего про то, что мальчишки могут начать писать как раз в тот момент, когда ты проверяешь наполненность подгузника, и стоило мне только отогнуть передний слой, как в лицо ударила горячая струя.
– А-а-а! – Я отпрянула от дивана, вскрикнув.
А Матвей звонко рассмеялся.
– Боже. Дай. Мне. Сил.
– Вот ты и вспомнила про Господа, – довольно хрюкнул Сапожников, когда я позвонила ему на сотовый.
– Умоляю, спасай. – Простонала я, оттирая мочу с лица и волос влажными салфетками. – Нужно съездить по адресу и найти мою двоюродную сестру. Боюсь, как бы ни произошло с ней чего.
– Катюнь, ты забыла? Я ж на сборах!
– Боже…
– Глядишь, так и молиться начнешь.
– Да пошел ты!
И бросила трубку.
– Сёй! – Держась за край дивана, пролепетал Матвей. – Ти!
– Вот соглашусь. – Вздохнула я.
И стала его страховать, пока он двигался от одного края дивана до другого.
А через час, пытаясь уложить Матвея на дневной сон, я уснула сама – прямо так, при полном параде, с макияжем и в одежде, в которой собиралась отправиться в офис.
15.30
Проснулась я оттого, что Матвей ударил меня ладошкой по носу. Вскочила. Увидев, что перед ним не мать, малец заорал.
Пришлось побегать по дому, чтобы успокоить его.
Покормив ребенка последним пюре из мамской заначки, я вдруг осознала, что сама даже не завтракала. Проверила телефон – никто не звонил. Начала беспокоиться, как бы с Настей не случилось ничего по-настоящему плохого. Позвонила в Полицию, но там надо мной лишь посмеялись. Пообещали, что выедут с проверкой, только если кто-нибудь умрет, и попросили не беспокоить по пустякам. «На семейные разборки мы не выезжаем!»
Поиграли с Матвеем в прятки – прятать лицо в ладони оказалось делом весьма увлекательным. Снова помяли кота, на этот раз он убежал и спрятался так, что найти его стало невозможным (Жорик – смышленый малый). Попели песенки, походили по квартире, набили пару шишек о край стола (точно, нужно же поменять стол – на нем те противные пятна).
Оказалось, что молодые матери вообще не ходят в туалет в одиночестве. Странно, что об этом не предупреждают заранее. Пока я писала, Матвей сидел на полу перед унитазом и внимательно слушал, как журчит.
Не выдержала. Позвонила Усову, попросила помощи. Хорошо, что он согласился съездить и проверить, нет ли Насти в ее квартире.
Через час оказалось, что вся наша с Матвеем одежда перепачкана, а подгузник переполнен чем-то вязким и пахучим. С горем пополам освоив подмывание ребенка, я положила его на диван и надела новый подгузник. Зато пока перекладывала с места на место переполненный подгузник, часть его содержимого вывалилась и запачкала мои руки, блузку и юбку.
– Да твою же мать!
Ребенок заорал, а я заметалась, не зная, куда бежать, и что делать в первую очередь, и в это время в дверь позвонили. Размазав по блузке содержимое подгузника салфеткой и взвалив на руки малыша, я помчалась открывать.
В тот момент, как на пороге показались Усов со своей ненаглядной Машенькой, Матвей как раз пытался прокричать мне на ухо Имперский марш из «Звездных войн» (по крайней мере, так мне показалось).
– Катя… – Глаза Усова округлились.
Измотанная, грязная, закрученная в смерч из пыли, криков и детских какашек, я была похожа скорее на пугало, чем на прекрасную деву.
Он же явился ко мне одетый в костюм и стильное черное пальто, да еще и под руку с этой высокой, худой, безупречной красоткой в обтягивающем платье. Мой жуткий вид и ее лоск как будто специально столкнулись друг с другом, чтобы обратить его внимание: да эти две девушки как фото «До» и «После» в рекламе омолаживающего крема и средств для похудения.
– Какой хорошенький малыш! – Захлопала в ладоши его спутница. – Иди ко мне. Детишки меня любят.
Она протянула руки, и… Матвей метнулся к ней. Прильнул к кашемировому свитеру и принялся тянуть пальцами ее волосы и улыбаться. Слез как не бывало.
«Интересно, как это работает?»
– И как тебя зовут? – Играя интонациями, пропела Маша. – Ух, какой крепкий малыш!
– Кать. – Напомнил мне о своем присутствии Миша.
– Да? – Я вытерла руки о юбку.
– Твоя родственница едет следом. Увидев меня на пороге, ее муж полез в драку и…
– Что и?
– Ты извини, мне пришлось его ударить. Понимаешь, он принял меня за ее хахаля…
– Вот черт. – Я облизнула губы. – Не думала, что отправлять тебя туда так опасно. Но ты молодец, поступил правильно. Спасибо.
Маша принялась кружить ребенка и агукать на разные лады.
