– Элвин и Уилберн, – вставил Хантер.
Он ухмылялся, как голый бандит, купающийся в золотых монетах.
– Разве вы не поняли, что я не собиралась распространяться мистеру Россу на этот счет? – Тэйлор нахмурилась, давая Хантеру понять, что недовольна им.
Но ему было, по всей видимости, безразлично. Он подмигнул ей.
– Вы хотите, чтобы я пожалела, что рассказала вам обо всем? – строго проговорила она. И, не давая ему времени ответить, добавила:
– Вам следует быть мне преданным.
– Правда?
Она кивнула и сделала знак рукой в сторону Лукаса:
– В конце концов, я его жена.
– Да кто такие эти Уэллен и Элберн, черт бы их побрал? – спросил Лукас угрюмо, даже с некоторой угрозой.
– Элвин и Уилберн, – поправил Хантер, явно получая от этого истинное удовольствие.
– Жду объяснений, Тэйлор.
– Боюсь, вам это не понравится.
Она немного опоздала со своей озабоченностью. У Лукаса уже был сердитый вид. Хантеру не терпелось дать разъяснения:
– Эти двое преследовали вчера Тэйлор по пути с вокзала. Она сказала мне, что молила о чуде. И Господь внял ее молитве.
– Неужели? – Голос Лукаса стал подозрительно мягким.
– Ну да. И это чудо – оружейная лавка.
– Понятно.
– У тебя что-то веко задергалось, – заметил Хантер.
Лукас пропустил замечание друга мимо ушей. И опять переключил все внимание на жену. Она мило ему улыбалась, стараясь сделать вид, что ничего особенного не произошло.
– И что дальше? – поторопил он ее.
– Да больше особенно и рассказывать-то не о чем, – ответила она.
Но Хантер с этим не согласился. Кончилось тем, что он подробно изложил все Лукасу.
Как Тэйлор и предполагала, Лукас не сразу осознал сказанное. При этом он так крепко сжимал ее руку, что уже становилось больно. Она ущипнула его, чтобы отпустил ее. К тому времени как Хантер закончил перечислять все обстоятельства происшествия, челюсти у Лукаса крепко сжались, а левое веко заметно подергивалось.
Ее это буквально заворожило.
– Вы хотя бы представляете, что вам грозило?
Тэйлор предполагала, что такой вопрос последует, и не замедлила с ответом:
– Если бы вы не были таким уставшим, вы бы поняли, что я сообразила, как выйти из затруднительного положения. Вы бы похвалили меня, сэр.
Веко его еще сильнее задергалось. Да, ему следовало похвалить ее. Но он этого не сделал. Он потащил ее к диванчику, силой заставил сесть, а потом встал над ней с угрожающим видом, явно стараясь напугать ее до смерти.
Он говорил, не повышая голоса, и этим, с ее точки зрения, еще усилил впечатление. Во всех устрашающих подробностях он описал, что именно могло с ней произойти. Он нарисовал ужасную картину. Ее лицо было белым как снег, когда он закончил перечислять все ужасы, которые ей пришлось бы испытать… прежде чем они убили бы ее. И зарыли где-нибудь на проселочной дороге.
Исчерпав наконец весь свой не слишком благородный арсенал запугивания, он дал ей понять, насколько глупо она себя вела.
– Вам ни в коем случае нельзя было идти одной.
– Верно, нельзя было, – с готовностью согласилась Тэйлор. Она сидела, низко склонив голову. Лука-су показалось, что она раскаивается и полна смирения. Но он сразу же заподозрил неладное. За то время, что они были вместе, он понял, какая она упрямая. Но покорная и смиренная? Никогда!
Усталость только усугубила его злобу на нее. Он понимал, что переигрывает. Но ему было наплевать. Мысль о том, что Тэйлор подвергалась такой опасности, привела его в ярость, и все потому, что он сам страшно перепугался. Если с ней что-нибудь случится, он не знает, что станет делать.
– Ведь я пообещал вашей бабушке, что вы будете в безопасности, пока не устроитесь… а где, черт побери, вы намерены устраиваться? Собираетесь отвезти племянниц к родственникам их отца? Ведь вы же не повезете их обратно в Англию, так? Нет, конечно. А Бостон?
Она пожала плечами. Этот жест вывел его из терпения, и ему захотелось придушить ее, А потом поцеловать. Он тряхнул головой.
– Я ведь не святой, – пробормотал он.
– Нет, безусловно, вы не святой, сэр, – не глядя на него, согласилась Тэйлор.
– Сколько же мне еще…
Он не сумел закончить вопрос.
– Возиться со мной? – спросила она таким же тихим голосом, каким он начал фразу.
Нет, он совсем не это хотел спросить, но был благодарен, что волею случая не выпалил то, что собирался. А спросить он хотел, сколько ему еще терпеть это невыносимое воздержание. Ему совсем непросто давалась роль евнуха при ее персоне. Ведь он не каменный. Неужели она этого не понимает?
Лукас тяжело вздохнул. Конечно, не понимает. Во многих вопросах она весьма искушена, но когда дело доходит до супружеского ложа, то она невинна, как… как девственница, что, собственно, соответствует действительности.
Да что это с ним такое? Он пытается убедить ее в том, что нельзя расхаживать по городу просто так, одной, без всякой защиты, и на самом интересном месте своей речи вдруг переключается мыслями на то, какая она в постели. Лукас был до глубины души противен сам себе.
Напряжение в комнате нарастало, пока не стало окончательно невыносимым. Хантер уже удалился в соседнюю спальню, чтобы дать Тэйлор и Лукасу возможность пообщаться наедине. Лукасу друг захотелось, чтобы в номере вместе с ними была сейчас толпа народу. В его голове роилось огромное количество вопросов, требовавших ответа. Однажды ему довелось видеть, как здоровенная барракуда пыталась сорваться с крючка. Он стоял на молу рядом с рыбаком и наблюдал, как обветренный старик терпеливо возился со своей добычей – отмотал длинную леску, позволил барракуде бороться до полного изнеможения, а потом спокойненько подтянул рыбину к себе. Лукасу показалось, что сейчас он очень похож на эту барракуду.
Он отогнал воспоминания прочь. Пристально глядя на свою жену, он хотел увидеть ее лицо, но голова ее была опущена так низко, что подбородком касалась груди. Боже, она выглядит удрученной. Кажется, он задел ее за живое, и, черт побери, что ему теперь с этим делать?
Неожиданно она выпрямилась и взглянула на него. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что он не правильно оценил ситуацию. Никаких слез в ее глазах не было. В них пылал огонь. И никакого желания заплакать он не заметил. Совсем даже наоборот. По ее лицу можно было подумать, что она хочет убить его.
Сначала он даже испугался, а потом испытал облегчение. Как же ему все в ней нравится! Он чуть не рассмеялся от радости, сам не понимая почему. Эта женщина сводит его с ума. Эти ее прекрасные лукавые голубые глаза просто зачаровывают его. И пленяют его сердце.
