– Во сколько ты уезжаешь?
– Рано.
Она высвободила свою руку и развязала завязки на пеньюаре. Это ее действие совершенно притупило его бдительность. Он молчал и смотрел, как пеньюар медленно соскользнул и мягко упал на кровать позади нее.
Потом заставил себя собраться с мыслями.
– Если тебе что-нибудь понадобится… Что ты делаешь?
– Расстегиваю твою рубаху. – Она покраснела, и голос выдал ее смущение. Тэйлор надеялась, что муж этого не заметит. Сегодня ночью ей не хотелось испытывать робость и смущение.
– Я сам могу это сделать.
– Я знаю. Только я хочу сама.
Они перешли на шепот. В голосе Лукаса появилась хрипотца. Это действовало на Тэйлор возбуждающе. Она наклонила голову, чтобы он не видел ее пылающего лица, и кончиками пальцев скользнула по его груди.
Ему показалось, будто бабочка прикоснулась к нему крыльями. Он почувствовал, что сходит с ума. И схватил ее за руки, чтобы остановить эту сладкую пытку.
– Разве ты не хочешь узнать, куда я еду?
– А ты не хочешь мне сказать? – Она снова высвободила свои руки и начала расстегивать пуговицы на его штанах.
Он тяжело и прерывисто вздохнул.
– Тэйлор, послушай… Нам надо поговорить. Мы сейчас пойдем в другую комнату и…
Он тут же забыл, что хотел сказать. Опустил глаза и смотрел, как она медленно расстегивает пуговицы – одну за другой…
Тэйлор сама не могла поверить в свою смелость. Ей приходилось все время напоминать себе, что она его жена и нет ничего плохого в том, чтобы прикоснуться к нему. Тем более что завтра он уезжает. И она не сможет прикоснуться к нему очень и очень долго.
А ей так нравилось прикасаться к нему. У него был плоский и упругий живот, а кожа горячая на ощупь. Тэйлор расстегнула еще одну пуговицу и запустила пальцы в его густые кудрявые волосы. Потом обхватила его возбужденную плоть.
– Хватит, – приказал он. – У тебя еще ничего не зажило. Я сделаю тебе больно.
Уговаривая ее, Лукас чувствовал, что сейчас умрет. Он держал руки по швам сжатыми в кулаки и всю свою волю использовал для того, чтобы не протянуть их к ней. Ведь он не дикарь и в состоянии справиться со своим вожделением.
Тэйлор слегка отодвинулась от него.
– Ничего, если ты сделаешь мне больно, – прошептала она. – Завтра ты уедешь. У нас только сегодняшняя ночь.
Но ведь он не бросает ее. Он же вернется. Она что, совсем не слушала, что он говорит?
– Я ведь всего на три недели, а может, и на две. – Кажется, ему удалось произнести это вслух, но он не знал наверняка, потому что у него перехватило горло, а частые удары сердца гулко отдавались в ушах.
Лукас совершенно забыл, что собирался поговорить с ней. Это она виновата. Она сняла сорочку. Боже милостивый, как хороша! Каждый раз, глядя на нее, он был ошеломлен ее красотой. Она вся была золотистая. У нее была полная грудь с розовыми жемчужинами сосков. Тонкая талия и плавные изгибы там, где им и надо быть. Слегка округлые бедра и длинные, очень красивые ноги.
Он представил себе, как она обовьется вокруг него. И сорвал с себя одежду. Потом привлек ее к себе, обнял и стал жадно целовать, и больше ничего уже не имело значения, а только их сплетенные вместе тела. Мир с его проблемами перестал существовать. Осталась только Тэйлор.
Они любили друг друга страстно, пылко и ненасытно. Он ласкал ее, пока не почувствовал, что она готова к близости, а потом сразу глубоко проник в нее. С каждым новым толчком у него сильнее кружилась голова. Ее страсть переполняла его, а тихие стоны наслаждения лишали способности управлять собой. Его движения становились все более грубыми и требовательными. Она обхватила его крепче, сжала внутри и прошептала его имя. Оба пришли к развязке одновременно. Своим ртом он накрыл ее рот и целовал ее долго и горячо, пока изливал в нее свое семя.
Время после любви было Лукасу не менее приятно. Ему нравилось обнимать Тэйлор, уткнувшись в изгиб ее шеи, и слушать биение ее сердца.
– Лукас, ты раздавишь меня.
Он сразу повернулся на бок и привлек ее к себе. Она спрятала голову у него на груди. По щекам ее текли слезы, и она не хотела, чтобы Лукас видел их.
– Ни один человек не должен предавать свою мечту.
Он не понял, спрашивает ли она его или просто высказывает то, во что сама верит.
– Почему ты вдруг подумала о человеческой мечте?
– Я просто размышляла вслух. Ведь даже мужчина, отягощенный всяческими заботами и ответственностью, должен уметь идти за своей мечтой, правда?
– Что ты хочешь мне сказать?
– Просто я сегодня устала, – прошептала она. – И плохо соображаю.
– Думаю, нам все равно придется поговорить, когда я вернусь.
– Ты едешь в Чикаго, да?
– Откуда ты знаешь?
– Просто я слышала, как Хантер сказал, что человек, которого ты ищешь, находится в Чикаго.
– Да.
– Не помню, как же его звали…
– Это неважно.
– Ты охотишься за ним, правда?
– Откуда тебе все это известно?
– Тогда на корабле ты сказал, что собираешься вернуться в горы, чтобы продолжить охоту на человека, который что-то сделал тебе. Я еще спросила тогда, плохой ли он человек.
Ее память поразила его. Он тяжело вздохнул:
– И я сказал, что он плохой.
– Ты ведь хочешь убить его, да?
Он не знал, сказать ей правду или нет. Тэйлор сама отвлекла его, заговорив о другом.
– У тебя есть обязательства.
– Да, есть, – согласился Лукас. И подумал о восьми солдатах, которых убил Колдер. Голос Лукаса оставался единственным. Остальных заставили замолчать навсегда. Он один слышал их крик о справедливости. И мести. Он обязательно покончит с Джоном Колдером. И испытает удовольствие, глядя на его предсмертные муки. А закон теперь ни ему, ни тем восьмерым ребятам не сослужит службы.
Лукас закрыл глаза. Ему надо было разделаться с прошлым, прежде чем заглядывать в будущее. Он дал клятву. И сейчас не собирается нарушать ее. Он прекрасно знает, что такое обязательства.
16
Любовь глядит не глазами, а сердцем.
Вильям Шекспир «Виндзорские проказницы»
Тэйлор всерьез задумалась о том, чтобы отложить отъезд еще на один день. На то, чтобы упаковать все их покупки, уйдет больше времени, чем она предполагала. Кроме того, двойняшки совали нос буквально во все, что раз в десять затрудняло ее задачу. Джорджи устроила себе домик в одном из запасных сундуков, которые Тэйлор купила на всякий случай, а Элли прыгала на всем, что стояло неподвижно. Терпение Тэйлор подверглось серьезному испытанию, и к полудню она поняла, что не успеет справиться со всем, что запланировала. Она покормила детишек, уложила их поспать, а потом снова принялась за упаковку. Дэниел был сегодня Дэвидом и помогал ей во всем.
