Той ночью, в одиннадцать часов, в переулке перед его убежищем в Харлеме остановилась карета, и, оставив любимого сына, но взяв любимую собаку — дворняжку, Луи пустился в бега. Что интересно, по дороге к карете он упал в канаву, но его это не остановило. Ему было хорошо. На одной из стоянок собаку задавила карета. На рассвете он уже приближался к немецкой границе. После этого никто из окружения императора не знал о его передвижениях. Только через две недели стало известно, что он, как обычно в трудные времена, отправился на воды — на этот раз в Теплице, Богемия, на австрийской территории.
К его досаде, отречение означало, что Гортензия станет регентом Голландии, пока страну не захватит Наполеон. Правда, ее правление длилось не больше недели, да и в стране ее не было. Наконец-то, в двадцать семь лет, Гортензия, которой Наполеон пожаловал поместье Сен-Лё (Луи в письме запретил ей принимать этот дар, но она благоразумно его проигнорировала), получила свободу и могла жить, как ей хочется»
[85]. К этим словам британского историка добавим, что в обращении к своим подданным он «просил смириться с волей Императора, чьи солдаты входят в пределы страны»
[86]. Скорее всего, им ничего другого и не оставалось. И все же голландцы сохранили теплые воспоминания о своем короле, который, несмотря на все душевные переживания и телесные недуги, оказался неплохим монархом, по меркам начала XIX века очень даже неплохим, с учетом того, что он был иностранцем. Луи не по своей воле стал править страной, но принял ее всей душой.
Император был в Сен-Клу, когда ему доставили из Голландии депешу с актом отречения Луи. Наполеона I просто взбесило поведение брата, и он разорвал акт отречения. Вслед за этим он разразился гневной тирадой в адрес Луи, припомнив все то добро, которое он ему сделал. «Я воспитывал его на свое грошовое жалованье артиллерийского лейтенанта, — кричал Наполеон I. — Я делил с ним хлеб и единственный матрас на постели. Куда он уехал?»
[87]. Немного остыв и обратившись к Наполеону Луи, император сказал, что поведение короля Голландии огорчило его, но это следствие исключительно болезни Луи.
Когда выяснилось, куда подевался Луи, Наполеон I обратился к нему с требованием вернуться обратно во Францию. Однако Луи отказался это сделать. Тогда император немедля дал согласие на раздельное жительство супругов, передал все имущество и доходы брата на французской территории в пользование Гортензии и ее сыновей, оставил за ней все привилегии королевы, пожаловал поместье Сен-Лё
[88]. Таким образом, Гортензия получила дополнительно в год доходов на три миллиона франков, а также еще 500 тысяч франков за старшего сына, Наполеона Луи, и 250 тысяч франков за Луи Наполеона. Кроме того, как мы помним, она была фактически хозяйкой герцогства Берг. В соответствии с имперским декретом, Гортензия стала называться не «Королевой Голландии», а «Королевой Гортензией», а ее сыновья Наполеон Луи и Луи Наполеон — соответственно «Герцог Берг» и «Принц Луи Наполеон»
[89].
Можно только себе представить, с какой радостью восприняла все эти изменения Гортензия. Она стала свободной женщиной с королевским статусом и такими же королевскими доходами. К этому времени она весьма активно общалась с 24-летним офицером-красавцем Шарлем де Флао, который был внебрачным сыном бывшего министра иностранных дел Франции Шарля Мориса Талейрана. От этой связи осенью 1811 года у Гортензии тайно родился мальчик, Огюст Шарль. Несмотря на завесу секретности, которой Гортензия и де Флао пытались окружить это событие, император по каналам тайной полиции хорошо был обо всем информирован.
Гортензия Богарне с детьми (Наполеон Луи и Луи Наполеон).
Художник Ф. Жирар, 1811
При регистрации младенца 21 октября 1811 года в III округе Парижа его родителями были записаны офицер Огюст Жан де Морни и его жена Эмили Корели
[90]. Императору не нравилась вся эта история с младенцем. Он был в гневе от поведения офицера своей армии и приказал де Флао срочно удалиться из Парижа. К Гортензии же он проявил снисходительность и не стал акцентировать внимание на этом событии и предавать его огласке. Императрица Жозефина до конца своей жизни так и не узнала о наличии еще одного внука
[91]. Пикантность ситуации заключалась еще и в том, что Наполеон III узнал о наличии единоутробного брата только через много лет после смерти своей матери из ее оставшихся записей. Огюст войдет в историю под именем герцога де Морни и сыграет огромную роль в жизни своего брата и всей Второй империи.
Что же происходит с маленьким Луи Наполеоном? Где же он? Большей частью в Париже, на улице Серютти, но иногда его вывозят в Тюильри, Сен-Лё, Сен-Клу, Фонтенбло и Мальмезон. Гортензия в свое время прошла хорошую школу обучения в пансионе мадам Кампан (напомню, когда-то Кампан была фрейлиной королевы Марии Антуанетты), поэтому она достаточно деятельно и со знанием дела подошла к воспитанию и обучению своих сыновей. Мальчиков держали в строгости и умеренности; поблажек, которые присуще давать детям коронованных особ, она пыталась не допускать. Гортензия, как и другие сторонники бонапартизма, полагала, что аристократия времен Первой империи в корне отличается от дворянства и аристократии старой королевской Франции, поскольку она оберегает завоевания революции и у нее неразрывная связь с простым народом. Поэтому вне рамок дворцового этикета и официальных мероприятий она строго-настрого приказала гувернанткам и слугам называть Наполеона Луи просто «Наполеоном», а Луи Наполеона — «Луи» вместо положенного «Ваше королевское высочество»
[92].
Гортензия назначила госпожу де Бауберс главной гувернанткой принцев, а госпожу де Бушпорн и де Мейл-Курнель — гувернантками. Постоянно с Луи Наполеоном была его кормилица, мадам Буре. От королевы к мальчикам перешла любовь к музыке, художествам и другим искусствам. Живости ума, настойчивости в достижении поставленной цели, хорошим манерам и этикету они также были обязаны своей матери. По заведенному распорядку, если королеву Гортензию не посещали гости или различные посетители, она проводила утро с сыновьями. Во второй половине дня королева, как правило, старалась гулять с ними на свежем воздухе. Королева воспитывала принцев в духе уважения к солдатам, которые воевали во славу императора и Франции. Недалеко от поместья Сен-Лё находилась школа-пансион Collège Écouen для детей-сирот, чьи отцы погибли на полях сражений. Гортензия была покровительницей этого пансиона и часто брала сыновей с собой, когда посещала школу.
