В условиях экономического кризиса революция стала дополнительным фактором падения экономической активности, сворачивания предпринимательской деятельности, роста инфляции, увеличения безработицы. В некоторых городах (Руан, Лилль и др.) в знак протеста против установленных Временным правительством новых ставок заработной платы предприниматели закрывали предприятия либо переводили их на сокращенную неделю.
Государственные финансы пришли в полное расстройство. Повсеместно началась биржевая, банковская и денежная паника. Вкладчики изымали вклады из банков и сберегательных касс, многие банки обанкротились. Угроза банкротства нависла над Банком Франции. Его акции упали в цене на 25 %, толпы людей повсюду осаждали кассы банка, требуя обмена его банкнот на звонкую монету
[596].
В этих условиях правительство издало 15 марта 1848 года декрет, по которому банкноты Банка Франции не обменивались на монеты из драгоценных металлов и были объявлены обязательными к приему населением по их нарицательной стоимости вместо монеты
[597]. В целях облегчения расчетов в течение месяца Банк Франции эмитировал новые банкноты номинальной стоимостью в 100 франков. Частные провинциальные банки были подчинены Банку Франции и превращены в его отделения. Для получения от Банка Франции ссуды правительство предоставило ему в залог государственные леса.
Следующим важнейшим решением Временного правительства стало принятие по предложению министра финансов Гарнье-Пажеса решения увеличить на один год на 45 % все прямые налоги на земельных собственников
[598]. Новый 45-сантимовый налог (каждый франк старых налогов увеличивался на 45 сантимов) ложился своей тяжестью главным образом на плечи миллионов мелких собственников земли и крестьян. Новый налог, естественно, вызвал среди крестьян ненависть к республике, которая еще больше ухудшила их положение.
Этот налог пришелся кстати всем правым силам — от крупных капиталистов и землевладельцев до духовенства и чиновничества, кто с помощью газет развернул успешную пропагандистскую кампанию в провинции, направленную против парижского пролетариата, утверждая, что ради «бездельников-рабочих»
[599] и был введен этот налог на крестьянство.
* * *
Отъезд Луи Наполеона не означал, что его имя исчезло из политической жизни революционной Франции. Бонапартисты всячески старались продолжать раскручивать своего лидера в массах, утверждая, что трудности, которые переживало Временное правительство и республика в целом, были связаны в том числе и с игнорированием их партии и их лидера
[600]. Уже весной 1848 года Луи Наполеон стал своеобразной альтернативой членам правительства и лидерам тех политических партий и групп, влиявших на текущие события.
Этому также способствовало то, что социалисты и левые (в том числе такие известные люди, как Луи Блан, Арман Барбес, Альбер, Распай и др.) видели в нем своего сторонника, кто в своих трудах ратовал за социалистические и даже республиканские идеи и пропагандировал их. Национальные мастерские были созвучны идеям Луи Наполеона о сельскохозяйственных организациях рабочих и являлись одним из путей решения вопроса о безработице. Шаги правительства по усилению роли государства в экономической сфере могли трактоваться как реализация некоторых экономических идей Луи Наполеона и т. д.
Крестьянство, обиженное новой революционной властью и ее экономической политикой, видело в Луи Наполеоне альтернативу парижским смутьянам и продолжателя дела великого императора Наполеона I. Этим мыслям большинства населения страны способствовала эффективная пропаганда бонапартистов.
Широкую известность во Франции также получила новость о яростной революционной борьбе в Тоскане сына Люсьена Бонапарта, Шарля Люсьена Бонапарта. Он стал одним из самых ярких лидеров итальянских революционеров
[601]. Поэтому многие левые во Франции предполагали, что и Луи Наполеон, известный как многолетний борец со старым режимом, будет истинным вождем французского революционного движения. Поэтому нет ничего удивительного, что время от времени на парижских улицах и площадях в ходе рабочих демонстраций наряду с призывами в поддержку левых лидеров все активней звучали крики «Vive Napoléon!»
[602].
В марте — апреле 1848 года произошли значительные изменения в политической и общественной жизни Парижа и провинции. С учетом давних революционных традиций в борьбу впервые за долгие годы вновь включились широкие народные массы. Большую роль в общественном движении начали приобретать политические клубы, которые по примеру конца XVIII века снова начали возникать и выходить на первые роли в политической жизни. В условиях свободы слова заметная роль также принадлежала многочисленным печатным изданиям. В первые месяцы революции выходило около 160 газет самых различных направлений. В последующем их количество выросло до 300. К маю общий тираж только рабочих газет в столице составлял около 400 тысяч экземпляров
[603].
К концу марта в Париже насчитывалось 145 клубов, а в течение следующих трех месяцев их число удвоилось
[604]. Стремительно росло количество клубов и в провинции. Большинство из них не имело ясного политического лица и какой-либо оформленной организации. Однако все вместе они отражали всю политическую палитру — от монархизма до крайне левого коммунизма.
В этих непростых условиях Временное правительство назначило на 9 апреля 1848 года выборы в Учредительное собрание Франции, которые под давлением массовых демонстраций были перенесены на 23 апреля 1848 года.
По стране началось выдвижение кандидатов. Бонапартисты обратились к Луи Наполеону с призывом о выдвижении его кандидатуры на выборы. Однако Луи Наполеон отклонил это предложение
[605]. Он посчитал, что шансы на избрание не столь очевидны и возможен провал, а это будет серьезным препятствием для политической карьеры в будущем. Возможно, это решение уже было продиктовано жизненным опытом и определенным политическим чутьем. В тридцать лет принц не раздумывая бросился бы в предвыборную борьбу, но в сорок лет мудрость диктовала уже другие поступки.
