Попробуем понять этот феномен, когда всем всё понятно, но оглушительность непристойности исчезает и заменяется разве что лёгким шоком. Представляется, что дело здесь в связи с восприятием непристойного возгласа с древней магической формулой, в которой соответствующее слово, ныне непристойное, имело магический смысл. Общеизвестно, что в магической формуле было недопустимо малейшее искажение не только слов, но даже их порядка. Переставить слова в молитве означало лишить её силы или даже, наоборот, превратить её в «бесовский заговор». Магический смысл слова исчез, а древнее восприятие его сохранилось. Отсюда даже незначительное искажение и сегодня воспринимается как «совсем другое дело». Одновременно ощущаемая связь с подлинником мешает воспринять выражение как целиком «невинное».
В прямой связи со сказанным отметим английскую инвективу «Deuce!» (чёрт, дьявол). Вначале она писалась «Deus!» или «Dews!» Это ругательство парадоксальным образом возводится большинством исследователей к латинскому слову «deus», обозначающему «Бог». Существует предположение, что на такое понижающее использование слова повлияло «deuce» – «двойка», низшая, самая малоценная карта, символ невезения.
Но такое объяснение не исключает и первого. Если инвектива «Чёрт!» происходит от восклицания «Бог!», то перед нами очень интересный пример того, как два понятия при всей их полярной противопоставленности, а точнее – именно в силу этой противопоставленности – начинают заменять друг друга.
Другими словами, исследуемое слово обладает двумя противоположными значениями и, что ещё более важно, эти два значения сосуществуют, так сказать, на равных, реализуясь в одном и том же контексте одновременно.
«О, если бы мог выразить в звуке…»
Вот несколько примеров, когда для выражения противоположного значения берётся слово и в нём меняется «только» ударение или заменяется «только» один звук. Ассоциация с прежним значением остаётся, но «плюс» меняется на «минус».
Во французском языке «cochon» (свинья) произносится двояко: с ударением на последнем слоге, как и положено во французском языке, когда слово призвано обозначать известное домашнее животное, и на первом слоге – в метафорическом, оскорбительном смысле («Ах ты, грязная свинья!»).
Точно также переносится ударение во французском «Vous etes miserable!» («Вы подлец!») и «C’est barbare!» («Это варварство!»). Лингвисты отмечают, что ударение здесь придаёт высказыванию яркую эмоциональную окрашенность. Barbare в любом случае обозначает варварство, но произнесённое с обычным французским ударением, то есть на последнем слоге, оно означает «варварство» почти терминологически (сравним «период варварства»); с переносом же ударения речь пойдёт уже о чьём-то возмутительном, грубом, «варварском» поведении, нарушающем общепринятые правила.
В фарерском языке есть выражение «Jesuspapi» (Отец Иисус), котрое имеет хождение как в детском языке, так и в виде брани. Однако в детском языке ударение падает на Jesus, а в инвективе – на papi.
Помимо переноса ударения в этой эмоциональной функции могут быть использованы изменения в произношении отдельных звуков. В англоязычной практике общей тенденцией является, по-видимому, произнесение долгой гласной, когда слово эмоционально нагружено, и краткой – при слабой или нейтральной эмоциональности, хотя это правило нельзя назвать универсальным.
Во всяком случае, отмечается, что слово «ass» обозначает просто осла как домашнее животное и произносится [æs]; когда же оно употребляется в оскорбительном смысле («Какой же ты осёл!»), нередко предпочитается произношение [æ:s]. Правда, в последнее время форма с кратким гласным, по-видимому, предпочитается в обоих значениях. Дело в том, что ass, как известно, может употребляться ещё и в вульгарном смысле как русское «жопа», так что ass в любом случае звучит достаточно грубо, хотя и не так грубо, как близкое по значению arse [α:s].
Сравни озорной стишок:
There was a young lady called Glass,
Who had a beautiful ass,
Not round and pink,
As you might think,
But gray, and had ears, and ate grass.
Шутка явно построена на одинаковом произношении сова ass в обоих значениях. Как любую игру слов, перевести её можно только с оговорками: «Жила-была молодая леди по имени Гласс, у которой был красивый задик (или: у которой был красивый ослик). Но не кругленький и розовый, как вы могли подумать, а серенький, с большими ушами, который кушал травку».
Однако в других случаях, не столь уж редких, противопоставление долгих и кратких гласных с той же целью сохраняется. В практике афроамериканцев для выражения благосклонного отношения слово «bad» (плохой) произносится [bæ:d]. То есть если «bad» означает именно «плохой», то оно произносится [bæd], а если «bad» означает «хороший», то [bæ:d]. Комплимент темнокожего юноши своей девушке мог бы звучать: «Baby, you look bad!» [bæ:d].
Впрочем, в присутствии автора этих строк белый американец тоже восхищённо воскликнул, услышав остроумную музыкальную шутку: «That was bad» [bæ:d]!
Английское «bastard» обычно произносится [bæ:stәd] как термин, означающий ребёнка, рождённого вне брака, и как [bæstәd] в резко отрицательном смысле (ублюдок, выблядок). Однако слишком частое сниженное его использование в военном жаргоне привело к тому, что вначале оно стало употребляться в нейтральном смысле, а затем в… ласкательном. В результате жаргон лишился очень выразительного бранного слова, которое впрочем, очень быстро в него вернулось – но в фонетически изменённом виде [b٨stәd]. То есть на этот раз эмоционально нагруженной по контрасту оказалась форма с кратким корневым гласным.
В произношении, характерном для англичан Южного Уэльса, «fuck» произносится [f٨k], если имеется в виду соответствующее действие, но [fә:k], в качестве бранного междометия.
Фонетическое искажение в ольстерском английском не связано с долготой и краткостью, но само его наличие не вызывает сомнения. Сравним «Jesus!» в религиозном контексте и «Jasus» [dzeizәs] – в инвективном. Соответственно «Devil!» и «Divil!» В фарерском языке просто «дьявол» – «djevil», а то же понятие в ругательстве – «devil».
Наконец, говоря о словах этой группы, упомянем слово из совершенно другой культуры – японское «Чикусоо!» или в более эмоциональном варианте «Кончикусоо!» С краткой конечной гласной («Кончикусо» это слово эмоционально нейтрально и означает животную стадию в буддистской теории перевоплощения. В оскорбительном смысле (сравним русское «Скотина!») конечное «о» удлиняется. В настоящее время это слово утратило прежнее резко негативное значение и употребляется в роли примерно русское «Сукин сын!» или английское устаревшего «God damn!»
Одним из наиболее табуированных слов является имя божества. Отсюда неудивительно существование многочисленных способов как-то назвать его, избегая точного наименования. Англ. «God» [god] можно исказить как [g٨d], что предполагает уменьшение священной силы слова и снижает опасение, что произнесение священного имени навлечёт неприятности на говорящего. Второе произношение [go: d], наоборот, удлиняет корневую согласную и преследует противоположную цель – придать слову ещё больший вес. Особый священный характер этого произношения виден и из того, что именно этот вариант (в написании Gawd) был запрещён в нерелигиозном контексте в ряду других наиболее грубых богохульств в специальном кинокодексе США 1930 года.
