Серега у нас был за старшего. Он вид имеет более внушительный и представительный, что ли. На вокзале было спокойно, даже документы никто не проверял, и мы успокоились. Поезд подадут только вечером, около семи часов, а на дворе полдень. Рассосавшись по вокзалу, мы попытались себя занять. Выходило с трудом. К двум часам дня я прочел две газеты, от строчки до строчки, и встал насущный вопрос, что делать дальше. Кто-то из ребят нашел себе компанию и сейчас дулся в карты на щелбаны. Играли средне так, чтобы в глаза не бросаться. Остальные были заняты кто чем мог.
Сходив в местный ресторан, вкусно пообедали и послушали живой оркестр из четырех музыкантов, но все же есть ходили, естественно, опять порознь. Затем каждый сходил в ближайший магазин и набрал продуктов. Чтобы в дороге не голодать, хоть и ехать не так и долго. Вскоре в карты играли уже две группы по четыре человека. Это хоть как-то скрасило время ожидания. К моменту подхода поезда я даже поспать успел.
А вот поезд принес классные впечатления. Вагоны были если и не новыми, то очень ухоженными. Проводница, в виде приятной женщины средних лет, была вежлива и тактична. Мы все свободно общались на родном языке, но старались быть аккуратными в этом отношении. Долгая жизнь на Западе сказывается на акценте, хотя я вроде и не заметил ничего в разговоре своих друзей, а старался.
Чай из граненых стаканов в ажурных подстаканниках вновь заставил улыбнуться. Их будут использовать, наверное, еще лет пятьдесят, может, чуть меньше. Они и дальше будут, но уже не эти, там новодел будет, совсем не то. На ночь выдали белье, чистое, накрахмаленное. Уснули быстро, сказывалось переутомление у всех, а я так и просто себя «выключил».
В Минск прибыли в ожидании найти восстанавливающийся после войны город, а увидели абсолютно новый, чистый и отстроенный город – столицу братской республики. Следов войны нет и в помине, красота!
– Как дальше? – спросил Серега на вокзале.
– Да так и поедем, – пожал плечами я, – на автобус сядем, ходит ведь, наверное. Так-то бы машину нам, хоть грузовичок какой было бы хорошо, но… Нет его, в общем.
– Пойду узнаю, где автостанция да как до границы доехать, – махнул рукой Яхон.
– Ага, ты там, на вокзале, так и скажи, до границы! Границы с кем? Польши-то теперь нет, ближайшая с чехами. Нам до Волковыска надо, так и спроси.
Именно так и было в этой истории. Польши, этого вечно плюющегося огрызка Европы, теперь нет. Его делим мы и… Германия. Ну, еще чехам достался кусочек. Немцам – тоже чуток, в основном вся территория была под Союзом. Правда, жили они там, как в Прибалтике, особо их не трогали, но руководили все же из Москвы.
В общем, ни фига с автобусом не вышло. Ближайший только завтра. Ждать нам не хотелось, поэтому разослал ребят в разные стороны, разведка есть разведка. И она оправдалась. Бурят принес идею, ей мы и воспользовались. Он нашел машину, хороший такой ЗиС с тентом. Правда, с водителем, но это нормально. Ребята были в пивной и зацепились с одним мужиком языками. Мои-то люди натренированные, сразу рассмотрели в нем шофера, ну а дальше… В общем, ехал мужик в сторону Белостока, до Волковыска нам с ним по дороге. Шофер нисколько не кочевряжился, только брякнул:
– Чай не война сейчас, почему бы попутчиками вас не взять? Едем!
И мы поехали. Конечно, поехали это громко сказано. Скорее, машина просто плелась по разбитой вконец дороге. Это в самом Минске был асфальт и красота, а за городом… Блин, хуже было только во время войны. О чем я и сказал шоферу, представившемуся Вадимом.
– Я ведь тут, в этих краях, с начала войны рулю. Призвали в июне, в первых рядах, и понеслось. За баранку, правда, позже попал, но все равно давно езжу.
– Где воевал?
– Ой, братка, много где был… – задумчиво ответил Вадим и тут же добавил: – Хреново я воевал, на третий день уже в плен попал; если бы не партизаны, хрен бы его знает, как вышло бы все.
Я заинтересовался:
– Совсем все плохо было?
– Да я себя не обеляю, сами были как бараны, многие сваливают на то, что оружия не было и прочего, но нет, не стану врать, было. Немного, конечно, на всех не хватало, но было. Нас вроде к фронту гнали, на ночь встали в деревне, а тут десяток немцев на мотоциклах и с винтовками завалились, а мы уши развесили и в штаны наложили… Два взвода лапки задрали и стоим, немцы рады. Это потом партизаны рассказывали, как надо было поступать, а тогда… Все как телки были, думали, фрицы такие же работяги и крестьяне, не станут нас убивать. А те гады сразу командиров в расход, политрука в расход, а нас прикладами.
– Как освободился?
– Говорю ж, партизаны помогли. В самом начале войны тут отряд образовался. Там у них парнишка в командирах был, его даже старшие командиры слушались. А того, кто не слушал и пытался права качать, он просто посылал. Воевали так, ух! Шум стоял на весь Советский Союз.
– Какой бесстрашный, – фыркнул я, прекрасно поняв, о чем говорит водитель. Ведь вряд ли тут в начале войны еще один такой же наглый боец был, как я, а мы работали по всему приграничью, отряд-то у нас был ой-ей! Нам ведь позже уже из Москвы приказы слали, вот как.
– Да, хороший был парень, так и не знаю, что с ним произошло, исчез, говорили, куда-то.
– Его на переходе линии фронта энкавэдэшники взяли. Я в его группе был, нас отправили севернее Смоленска, а он южнее шел, вот и все, что известно. Наверное, расстреляли.
– Жалко, если так. А где ты потом служил?
– Да я после ранения больше года по госпиталям, потом списали. Еще полгода пороги околачивал, но восстановился, правда, техником только, в авиаполк.
– Я почти так же, кормежку возил да раненых, на передовой почти не бывал. Но, главное, паря, мы выжили, ведь так?
– Конечно, – согласился я.
Дальше ехали в тишине. Я задумчиво крутил головой, пытаясь увидеть что-то знакомое, но ничего не узнавал. В Волковыске нас высадили, и мы, уставшие от дороги, ну я-то не устал, потопали искать ночлег. Вот разница, да? Конечно, чего я сравниваю со Штатами, там войны не было, а тут… Здесь же все перепахано от и до. Расстояние меньше трех сотен километров, а ползли целый день.
– Бог в помощь, хозяюшка, – окликнул я женщину таких габаритов, что аж икнул от увиденного. Помните персонажа Нонны Мордюковой из отличного фильма «Они сражались за Родину»? Такая же. Она пыталась поправить покосившийся забор и стояла в такой позе, что Геракл, увидев, удивился бы.
– Чего стоите, как индюки? Помогли бы лучше!
Парни мои среагировали как надо. Хмыкнув, бросили вещи и рванули наперегонки.
– Сами-то откель будете? – спросила женщина, отойдя в сторону, убедившись, что парни знают, что делать.
– Да из Воронежа. Встреча у нас тут недалеко, с боевыми товарищами. Мы ночлег искали…
– Ясно, – кивнула она, – меня тетей Шурой кличут.
