– Ага, – присел я перед павшим когда-то бойцом, – сапоги-то наши!
Все ребята сняли кепки и притихли.
Костяк был разбросан, то ли зверье растащило, то ли его разорвало чем-то серьезным. Головы не было, черепа, точнее, одна нога в сапоге, да частично ребра и позвоночник.
– Снарядом, что ли? – тихо спросил кто-то из парней, я даже не понял кто точно.
– А черт его знает, – сплюнул я, – может, за годы звери растащили. Во, смотрите, – я указал на поврежденные кости таза, – скорее всего, мужика и вправду разорвало на месте. Вон и воронка, сюда, по-видимому, отбросило, или, опять же, звери стащили, – метрах в пяти и вправду виднелась воронка, наполненная водой.
– Прикопаем? – спросил Яхон.
– Давайте пока посмотрим, может, лопатку найдем, не руками же рыть? – ответил я. Действительно, похоронить бы надо, но чем? С собой даже ножей нет.
– А я уже нашел! – вновь подал голос Малой. Блин, он так и не разучился тихо ходить. Обошел уже вокруг нас и посмотрел под кустами. – Сидор и лопатка.
Сидор был в труху, а вот лопатка в порядке. Выбрали место на берегу, чтобы не затапливало и, осмотрев на предмет взрывчатых веществ, парни по очереди принялись копать. Конечно, на два метра уж не будем, но так лежать тоже не оставим. Хреново одно, я еще по прошлой жизни помню, это когда находишь лишь фрагменты тела. Как-то неприятно это – хоронить часть, а не целиком. Вдруг человек на том свете обидится. А тут еще и без головы. Но, осмотрев все вокруг метров на десять, не нашли ничего.
– Похоже, одиночка был, – сказал Малой. – Винтовка рядом, неразорвавшиеся мины и тело. Разведчик?
– Вряд ли, – засомневался я. – Скорее всего, оставили в прикрытии, пока переправлялись. Может, ранен был и сам остался. Если б разведчик был, его бы тут, в низине, никто не увидел. На фига на одиночку мины тратить?
– Так, может, он и не один был!
– Может, кто его знает, что тут было, – пробурчал я. Когда в той жизни я делал карты боев, на местах сражений, любил погадать, как и что было, но вот сейчас как-то не получалось придумать рационального объяснения. Просто место такое, что не поймешь в реальности, кто тут и кого гонял. Низина, со всех сторон кусты, прострела и видимости нет.
– Может, действительно, засекли переправляющихся и долбанули из минометов?
– Как-то уж очень сильно его раскидало, – задумчиво ответил я, – прям в него, что ли, мина попала? Не знаю, парни. Закончили?
Похоронили найденыша, к сожалению, даже надпись было не сделать, данных-то нет! Из всей одежки какие-то ошметки шинели и сапог. Эх, порыться бы тут, глядишь и нашли бы чего.
Отошли от ручья метров на двести и нашли ту тропинку, по которой я деревню искал тогда. Оставив парней возле ручья, я побрел к бывшим окопам. Найти их теперь не составило труда. Окопы были на месте, даже несильно обваленные. Профиль вообще угадывался легко. Я тут же сориентировался и понял, что это левый фланг, я где-то посередине возник. Точно, вон там были немецкие позиции и там же я снял первого немца. А вот тут и тут меня четыре раза убивало. Да, чего-то не по себе как-то. Ну-ка, кстати, надо мины проверить.
Земля тут была перепахана взрывами, и найти мины не удалось, может, сняли, а может, и сработали потом. Внимательно осматривая окоп и то, что рядом, обнаружил следы. Ага, есть контакт. Похоже, кто-то тут был, причем совсем недавно, вряд ли больше нескольких дней. Следы уже не четкие, но видимые хорошо. А вот это уже интересно, чуть в стороне, буквально в нескольких шагах, я обнаружил еще следы, причем не похожие на первые. Размер был больше, причем намного. Кстати, следы босых ног. Наверное, просто не в кого было переносить личность, вот и появились в выдуманном теле и голые? Это кто же тут еще лазил, а?
– Пошли в сторону деревни. Думаю, если этот хрен сюда смог переместиться, то вряд ли в лесу будет сидеть. Скорее всего, потопает к жилью, жрать-то что-то надо, даже и с «бонусами», как у меня.
А интересно вообще было прийти на место, где когда-то тебя убивали, причем несколько раз. Осмотрев все, всколыхнул воспоминания о не самом приятном времени в моей новой жизни. Да, конечно, было страшно тогда. Меня, хоть и немного подготовленного, но засунуть на войну, причем сразу в бой… Из двадцать первого века в горнило войны середины двадцатого… Да, пожалуй, это было именно страшно. Страшно было в первую очередь от того, что знаешь много, а как применить знания, неизвестно. Думаю, все же я правильно поступил тогда, уйдя сам и утащив парней. Что нас ждало тогда? Вот и я думаю, что просто забытье.
А деревни на старом месте не оказалось. Она тут и тогда стояла не сильно целая, а сейчас вообще отсутствовала как класс. Тогда этот маленький населенный пункт стоял прямо в чистом поле, вот его и не миновала участь быть уничтоженным. Даже следов почти нет, так, несколько бревен, поросших травой, на местах домов, несколько столбов чудом уцелевших, на местах бывших заборов, и все.
– Тут кто-то бывал не так давно, – заметил Бурят. – Похоже, прятался.
Действительно, чего еще можно делать среди останков бревенчатых изб, от которых, как я сказал, по паре бревен осталось.
– О, командир, а это чего такое? – Яхон указывал куда-то в сторону и на землю. Подойдя, все отчетливо увидели кровь. Да, уже порядком въевшуюся во все те же бревна и траву, но это была кровь. Почему ее заметили? Так ее тут лужа, наверное, была.
– Так, ребятки, похоже, наш пришелец здесь, но, что самое хреновое, он не один…
– А при чем тут кровь?
– Вот это и есть хреновое. Он не один, и второй явно ему не друг. Они тут, похоже, месились не на шутку. Смотрите, как трава вытоптана…
Осенью трава уже не поднимается, это мы сейчас и видели перед собой.
– Так чего, они такие же, как ты, что ли? – задумчиво спросили ребята.
– Ну, что этот «гость» простым смертным сюда не полезет, я ожидал, не дурак он, а вот кто с ним еще попал?
– Ты говорил, что какие-то полицейские его искали, или как-то так?
– Как он сам рассказал, те просто отключают все эти реальности, то есть вырубают аппаратуру, уничтожая. Зачем им сюда перебираться?
– А вдруг он преступник и его нужно задержать? – предположил Малой.
Он у нас как был копом, так и остался. Он, если бы я не вмешался, наверное, и в Союзе стал ментом. Конечно, если бы войну прошел. Причем, думаю, хорошим таким ментом. Честным и умным.
– Малой, билет-то в один конец. После оцифровки тело уничтожается. Это, блин, как бы вам объяснить… Типа душу вынули и сюда закинули, а тело… Да некуда возвращаться, здесь такой аппаратуры еще долго не будет. Если вообще появится.
– Чего делать будем? Это гораздо серьезнее, чем мы думали!
– Да уж, – кивнул я. – Если он не один, значит, его хотят убрать, а заодно и меня, я ведь тоже тут лишний как бы.
