Мелисса кивнула и повернулась к двери.
— Прежде чем вы уйдете… — окликнула детектив. Мелисса застыла, чувствуя, как бешено колотится сердце, как стучит в висках, — мы должны обыскать вашу сумку.
Мелисса медленно обернулась:
— Там только грязная одежда.
— Так положено, миссис Байетт. Я надеюсь, вы меня поймете?
Взгляд темных глаз детектива был холоден.
— Конечно, — прошептала Мелисса, дрожа и натянуто улыбаясь. Детектив вскинула подбородок и посмотрела на полицейского в форме, уже вынимавшего из кармана резиновые перчатки.
— Только предупреждаю, — сказала Мелисса, — одежда очень грязная. Подростки не слишком-то аккуратны.
Полицейский сморщил нос, и в этот момент телефон детектива Пауэлл спасительно зазвонил.
— Извините, — сказала она и вышла из комнаты, чтобы ответить на звонок.
Мелисса дрожащими руками протянула полицейскому сумку.
Все кончено, теперь она в этом не сомневалась. О чем она думала, когда шла сюда? Она окончательно все испортила! Как это будет выглядеть со стороны? У нее нож, которым ранили ее мужа, со отпечатками пальцев и следами ДНК кого-то из ее детей… а теперь еще и ее самой!
— Не знаю, помните ли вы меня, — сказал полицейский, начиная копаться в одежде. — В прошлом году мы с детьми принесли вам ежика.
— Господи, да, конечно, помню, — ответила Мелисса. — Ваш младший сын просто прелесть. Вы живете в Эсбридже, верно?
— Да, — ответил полицейский, обводя взглядом кухню, и Мелисса изо всех сил старалась не смотреть на сумку. — Но нам хотелось бы жить в «Лесной роще», особенно пока мой сын еще не ходит в школу. Даже после того, что случилось с вашим мужем, «Лесная роща» все равно намного лучше этого чертова Эсбриджа.
Поняв, что сморозил, он широко распахнул глаза:
— Господи, простите! Это так нетактично с моей стороны.
— Да все нормально, — ответила Мелисса, радуясь, что он пока не роется в ее сумке. — Я знаю семью, которая продает дом на Бирч-Роуд. Сад, правда, маленький, но и цена соответствующая.
Глаза полицейского загорелись:
— Правда?
— Ага. Запишите мне ваш емейл, и я сообщу, когда дом будет продаваться.
Он обернулся, желая убедиться, что детектив все еще говорит по телефону. Та расхаживала взад-вперед по коридору. Потом он поставил сумку на место, достал блокнот, вырвал лист и написал на нем емейл.
— Было бы здорово. Спасибо.
Мелисса взяла лист и положила в карман:
— Не вопрос.
— Простите, что вам приходится через все это проходить, — сказал он. Мелиссе даже не пришлось изображать слезы, подступившие к глазам.
— Это очень тяжело. Я стараюсь лишь делать вид, что все нормально, ради детей, понимаете? Я знаю, что это звучит безумно, но некоторые мелочи помогают, например, любимые футболки, — сказала она, указывая на сумку, которую начал обыскивать полицейский. Он посмотрел на сумку, вздохнул и отдал ее Мелиссе.
— Слушайте, идите домой, к детям. Не хочу я в ней копаться. Детектив Пауэлл иногда перегибает палку, вы же понимаете.
Она взяла сумку и прижала ее к себе, как обнимают новорожденного.
— Спасибо. Надеюсь, что вы переедете в этот дом. Буду держать за вас кулаки.
Повернувшись на каблуках, она вышла из дома с ножом в сумке.
Завтра она закопает этот нож.
Глава двадцать первая
Воскресенье, 21 апреля 2019 года, 02.00.
Ночь была тихая, дул очень легкий бриз, когда Мелисса шла закапывать нож. Казалось, лес движется в темноте, полный скрытой от глаз жизни. Длинные стволы сосен казались осыпанными пеплом колоннами сгоревшего особняка. Земля под ногами ощущалась как нечто опасное, и Мелисса осторожно шла по этой земле. Слабого света фонаря не хватало, чтобы выхватить из тьмы каждый корень, о который она могла споткнуться. На тропе за деревьями ей виделось движение и блеск чьих-то глаз. Она понимала, что это лишь ночные животные — олени, совы, может быть, даже лисы и летучие мыши, желавшие узнать, кто эта незнакомка. Но все же Мелисса невольно ускоряла шаг, и ее сердце бешено колотилось — она то и дело оглядывалась через плечо.
Спустя пару минут Мелисса наконец увидела место, куда она направлялась — светящийся зеленый уголок, давнее место их встреч с Райаном. Пробираясь по перекрученным корням и колким веткам, она добралась до этого уголка с его гниющими пнями в круглом ореоле зеленого света грибов-паразитов.
Мелисса подошла к пням, и ей мысленно представился Райан, идущий ей навстречу с пакетом, полным леденцов, и горящими глазами. Вздохнув, она поставила на землю свои собственные пакеты, в которых лежали отнюдь не леденцы — в одном пакете лежал нож, завернутый в мешок для мусора, а в другом была лопата Билла. Прежде чем выйти из дома, она тщательно отчистила нож на темной кухне Билла и Розмари, стараясь не думать, что на нем кровь ее мужа. Это помогло, но только потому, что ее мозг был слишком усталым и сонным, чтобы ясно мыслить в столь немилосердную рань. Но когда кровь оттерлась и лезвие засияло, она увидела в нем свое отражение и потеряла над собой контроль. Крупные слезы катились по ее щекам, из горла рвались сдавленные рыдания, и с абсолютной ясностью ее пронзило осознание того, что она только что совершила. А совершила она вот что — счистила кровь своего мужа с ножа, которым его ударил кто-то из ее детей — теперь она в этом уже не сомневалась. Накануне она провела с Патриком целый день, и ей показалось, что он стал бледнее. На груди у него появилась какая-то сыпь, и Мелисса боялась, что это плохие знаки.
Выплакавшись, она услышала скрип лестницы, подняла взгляд и увидела, что на нее смотрит Лилли. Мелисса прижала палец к губам.
— Шшшшш, — прошептала она. — Иди спать.
Лилли повиновалась, и Мелисса вновь ощутила всепоглощающую тоску. Что ж, волею судьбы Лилли увидела то же, что Мелисса видела все те годы, когда ее мать рыдала в кухне.
На месте она посмотрела на часы — почти половина третьего. И почему время бежит так быстро? Она торопливо воткнула лопату в землю и принялась копать, стараясь не сбиваться с ритма, чтобы не думать ни о чем другом больше.
Где-то вдалеке хрустнула ветка. Мелисса замерла и всмотрелась в темноту. «Это, наверное, просто лиса», — попыталась она успокоить себя. Но тут же услышала новый звук, как будто что-то или кто-то глубоко вздохнуло.
— Эй, — прошептала она, медленно подняв фонарик, которым не пробить такую тьму. Вновь Мелисса сказала себе, что это, конечно, животное, но волоски на ее шее встали дыбом, как в тот момент, когда она увидела Патрика на кухонном полу.
«Это все твои инстинкты, Лисси», — мысленно подсказывал ей голос матери. Она положила лопату на землю и сделала несколько шагов, светя фонариком вглубь леса, в самые темные и потаенные уголки. Раздался громкий глухой стук, резкий вдох и вновь хрустнула ветка. Мелисса обвела фонарем вокруг себя, чувствуя, как колотится ее сердце.
