Я мучительно долго подбирал место для нашего первого свидания, чтобы обстановка соответствовала эстетическим вкусам Одри, но при этом выглядела непринужденной. Поразить ее следовало чем-то красивым и одновременно простым. Особняк в Калорама-Хайтс подошел идеально, а выведать у Тэга код от замка оказалось не так уж сложно. Потом я взялся за создание нужной атмосферы: потратил кучу денег на свечи и пальмы в горшках, выбрал рецепт из тайской кухни (и перечитал кучу блогов о путешествиях, чтобы правдоподобно рассказывать о своей поездке в Таиланд), готовил чертово карри с тофу по три раза в день, пока не стало получаться идеально. Когда настал вечер свидания, я уже смотреть не мог на это блюдо.
Все остальное я тоже делал из любви к Одри: устроил ей инстаграмный пикник, полил попкорн соусом табаско, вспомнив о том, что она много раз писала в Твиттере о своем увлечении острой едой, научился смешивать все коктейли, которые упоминались в ее Инстаграме, сделал пожертвование в фонд музея Хиршхорна, чтобы попасть на предпросмотр выставки, намеренно оставлял пугающие анонимные комментарии, надеясь, что Одри будет искать утешения в моих объятиях… Неужели она не понимала, что все это ради нее? Я старался изо всех сил, желая ей угодить.
Видимо, и правда не понимала. Сейчас требовалось нечто большее — прикосновение. Я просто сожму ее маленькие нежные ладони в своих, поцелую ее мягкие губы, и все наладится. Между нами проскочит искра, и Одри почувствует, что нам суждено быть вместе. Что нашей любви не страшны никакие преграды.
Я протянул руку, уверенный, что волшебное касание восстановит связь между нами… Но в этот момент Одри вдруг поскользнулась и полетела вниз по винтовой лестнице, оставляя за собой след из капель воды и крови.
Глядя на ее идеальное тело, лежащее внизу ступеней, я подумал, что Одри похожа на прекрасную птицу со сломанным крылом.
А потом вокруг ее головы начало растекаться темно-красное пятно, удивительно яркое на идеально чистом полу. К горлу подступил ком. Я так быстро промчался по лестнице, что сам едва не упал. Прижав руки к ране на ее голове, я чувствовал одновременно восторг и ужас от того, что под моими руками пульсирует жизнь Одри. Сквозь пальцы сочилась липкая кровь.
— Одри, ты в порядке? — тихо спросил я.
Ее веки даже не дрогнули.
— Одри, — позвал я громче, полным отчаяния голосом. — Одри, очнись!
Она по-прежнему не приходила в себя.
Ну почему все сложилось именно так?! Мы должны были жить долго и счастливо. Мы ведь предназначены друг для друга.
Глава 58
Кэт
Забрав хранившийся у Прии запасной ключ, я поднималась в квартиру с единственной мыслью: «Вот бы Одри здесь не было». Я надеялась, что она последовала моему совету и позвонила Нику, а может, сработал не самый удачный план Макса удивить ее букетом. После катастрофического провала в суде мне совершенно не хотелось выслушивать притворно-сочувственные речи Одри, все эти «ох, мне так жаль, Китти-Кэт». Это она во всем виновата. Если бы не отвлекла меня своими сообщениями…
Лучше бы тебя тут не было, Одри, потому что я почти готова тебя убить.
Я повернула ручку двери, вошла внутрь — и остановилась как вкопанная. Надеюсь, ужасная сцена — это лишь шутка моего подсознания.
— Боже мой, — выдавила я, бросив чемодан и невольно делая шаг назад. Конечно, я весь день мечтала избавиться от Одри, но смерти я ей не желала!
Макс Меткалф сидел на корточках у подножия узкой винтовой лестницы, баюкая безжизненное обнаженное тело Одри в своих окровавленных руках. На полу растекалось темно-красное пятно.
— Что случилось?
Макс поднял голову, и я вздрогнула — настолько безумный у него был взгляд.
— Она упала, — ответил он хриплым голосом.
— Упала? — с сомнением переспросила я.
Макс кивнул, снова посмотрел на Одри и стал гладить ее по лицу, оставляя кровавый след на бледной щеке.
— Да, вышла из ванной, ноги были мокрые, и она поскользнулась. Я пытался поймать ее… Все произошло так быстро. Она ударилась головой…
Я перевела взгляд с посеревшего лица Одри на кровь в ее волосах, вспоминая другую рану на голове — у такой же красивой девочки. Не может быть. Только не еще раз.
Перед глазами все поплыло, и я оперлась на тумбочку. Так, надо рассуждать логично. Если Одри умрет на полу моей гостиной в объятиях Макса, мне придется отвечать на всякие неприятные вопросы, например, где он взял ключи от квартиры и откуда мы вообще друг друга знаем. Без упоминания лагеря не обойдется, и кто-нибудь обязательно заметит сходство между прискорбной кончиной Одри и событиями того лета. Естественно, тогда все произошло иначе, но вряд ли кто-то поверит в случайное совпадение. И моей вины не было ни в одном из случаев. После неудачи в суде моя карьера висела на волоске, и если сейчас всплывет эта старая история, то ей и вовсе придет конец. Хорошо, если не отберут адвокатскую лицензию. Я потеряю все, ради чего так долго трудилась. И все из-за Одри.
Она и так порядком испортила мне жизнь, я не позволю ей отобрать мою карьеру. Надо что-то делать. Думай, Кэт, думай! Как скрыть историю Эмили Сноу?
Спрятать тело Одри? Нет, плохая идея. Не надо быть специалистом по уголовному праву, чтобы знать, что от улик полностью не избавишься. Расследование убийства начнется у подножия этой лестницы и тут же закончится.
А может, и не будет никакого расследования? Что, если это и правда был несчастный случай? Выглядит правдоподобно. Эти ступеньки действительно довольно опасные, а Одри была вся мокрая. На кухне полупустая бутылка вина. Естественно. Одри выпила, сходила в ванную, а выходя, поскользнулась и упала. Как ни трагично, но в жизни всякое случается.
Это было бы прекрасным объяснением, если бы не Макс. Его здесь быть не должно. Он непредсказуем, а еще он связывает меня с лагерем, из-за которого несчастный случай с Одри покажется чем-то более зловещим. У меня оставался единственный шанс на спасение — избавиться от Макса, пока никто не узнал, что он вообще тут был.
— Давно она тут лежит? Ты вызвал скорую?
— Я просто хотел поговорить с ней, — пробормотал Макс, продолжая гладить Одри по лицу.
— Это не ответ! — сорвалась я. — Еще раз: ты позвонил в службу спасения?
— Нет. Я пробовал остановить кровь, все руки теперь… Может, ты вызовешь?
Он по-прежнему прижимал к себе Одри, бледную и неподвижную. Сколько крови, даже больше, чем… Пришлось отвернуться, потому что к горлу подступил ком.
— Слишком поздно.
— Не может быть, мы спасем ее. Надо просто…
Макс высвободил одну испачканную в крови руку и полез в карман за телефоном. Меня охватила паника. Я не могла позволить ему сделать этот звонок, пока мы все не обсудим.
— Не вздумай звонить, — как можно более суровым голосом сказала я.
