Ева перешла к короткому разделу, именуемому «Версия обвинения», где коротко перечислялись улики против Шона Фаррелла. Сюда же были приложены копии документов, взятых, как ей показалось, из официального полицейского досье. Такие документы нельзя было найти в открытом доступе, так что либо Дюран, либо Питерс должен был дать взятку, чтобы получить их. Она также обнаружила протоколы судебного разбирательства с комментариями аргументов защиты и стороны обвинения. «Интересно, сам Дюран делал пометки или кто-то для него просмотрел все досье?» — подумала она — почерк отличался от почерка Алена Питерса. Дело Фаррелла основывалось на мотиве ревности. Месяца за два до убийства Фаррелл устроил сцену в баре, когда увидел там Джейн с другим мужчиной. Оказалось, Джейн раньше заявляла в полицию, что Фаррелл преследовал ее, но, судя по всему, бывшего бойфренда отпустили без предупреждения.
В совокупности ссора в спортзале непосредственно перед исчезновением Джейн, заявление свидетельницы, видевшей в тот вечер Фаррелла рядом с коттеджем, и информация, полученная от людей, с которыми работала Джейн, а также от его бывшей жены, со всей очевидностью делали мужчину самым подходящим претендентом на роль обвиняемого.
В воскресенье утром после рождественской вечеринки Фаррелла видел сосед, когда тот выносил из дома тяжелый на вид свернутый рулоном ковер и грузил его в фургон. Это немедленно было воспринято как подозрительный факт, хотя друзья Фаррелла сообщили полиции, что в последние два месяца он занимался ремонтом своего дома с целью продать его. Несмотря на утверждения, что он отвез ковер на свалку, тот так и не был найден. Если не считать этого утра, у Фаррелла не было алиби ни на вечер субботы, ни на большую часть воскресенья, то есть в течение суток он имел возможность, по предположению следствия, похитить и убить Джейн. Двумя неделями позже на допросе он дал вводящую в заблуждение информацию о своем местопребывании в воскресенье утром. Он заявил, что посещал больную мать. Но оказалось, что мать он посещал в предыдущие выходные. Когда это выяснилось, Фаррелл стал неубедительно оправдываться, объясняя, что «перепутал выходные». С точки зрения полиции, он таким образом выставил себя отъявленным лжецом. Хотя Ева понимала, почему отговорка была воспринята как еще одно доказательство вины мужчины, ей из собственного опыта было известно, что полностью невиновные люди могут ошибаться в датах и времени, когда от них требуют немедленного ответа, да еще и в обстановке формального допроса. К тому же не все обладают способностью помнить, что они делали даже неделю назад, не говоря уже о двух неделях или раньше. Но в случае Фаррелла это оказалось веской уликой против него. Из материалов дела невозможно было понять, были у полиции другие подозреваемые или нет, и если были, то кто.
Заключительный раздел досье именовался «Защита». На фото, сделанном в полиции при аресте, Ева увидела мужчину лет тридцати пяти. Широкое мясистое лицо с правильными чертами и светлые, густые, коротко подстриженные волосы. Он был явно потрясен — на лице застыло выражение шока, свойственное тем, кто попал под пресс закона. «Интересно, как долго продолжались допросы, прежде чем Фарреллу было формально выдвинуто обвинение?» — размышляла Ева. Психологическое освидетельствование изображало его в позитивном свете, но сторона защиты, судя по всему, целиком и полностью опиралась на отсутствие прямых доказательств, указывающих на связь Фаррелла с преступлением, а также клятвенное подтверждение связи со стороны свидетелей. Само место преступления не было найдено. Если судить по тому, что Ева просмотрела, было удивительно, что Королевская прокурорская служба сумела добиться осуждения. Может быть, Фаррелл слишком плохо проявил себя на суде? Учитывая, что говорил Дюран, скорее всего, защите не удалось предпринять серьезной попытки реально воспользоваться отсутствием прямых доказательств против этого Фаррелла. Судя по всему, дело проиграли, потому что присяжных устроил портрет личности Фаррелла, нарисованный стороной обвинения.
В конце лежало несколько страниц с входящими и исходящими звонками за четыре недели вплоть до утра понедельника, когда Джейн Макнейл была объявлена исчезнувшей. Там же были приведены расшифровки нескольких голосовых сообщений. Ева пробежала их глазами, но ничего особенно интересного не обнаружила. Все это очень мало значит, если не знаешь, кто те люди, чьи имена приведены в списке. Само досье лучше, чем ничего, но вряд ли оно охватывает все подробности дела. Любопытно, была часть информации скрыта намеренно или же помощники Дюрана не смогли собрать больше того, что было в досье. Остается надеяться, что она узнает еще что-то от Дэна Купера.
Ева внезапно почувствовала, что устала. Она пошла в спальню, плотно задернула занавески поверх жалюзи, разделась и отправилась в душ. Перед глазами вдруг всплыл образ Джейсона, как он лежит на кровати и смотрит на нее при приглушенном освещении.
«Почему здесь всегда так темно? Не поймешь, день или ночь. Я хочу видеть твое прелестное лицо».
«Я не могу заснуть, если есть хотя бы слабый свет», — ответила она, хотя это была половина правды. Сон — или, вернее, его отсутствие — многие годы был ее проблемой. Мешал даже малейший проблеск света. Она приладила за занавесками специальные светонепроницаемые жалюзи и купила самую удобную кровать, какую только могла себе позволить, но всего этого было недостаточно. Перепробовала все — от гипнотерапевтов до клиник, специализирующихся на проблемах сна и когнитивно-поведенческой терапии. Некоторые из методик в качестве временной меры были более эффективны, чем другие, но в целом — пустая трата времени. Никто не мог вылечить ее от бессонницы. Именно поэтому она предпочитала спать одна. Как и во всем остальном, проблема коренилась в ее голове, и никто и ничто не было способно эту проблему устранить. Когда же она ухитрялась заснуть, ей часто снились кошмары, настолько яркие и ужасные, что она просыпалась насквозь мокрая от пота и приходилось прилагать огромные усилия, чтобы убедить себя, что это всего лишь сон.
«Ты крепко спишь, когда я здесь», — однажды сказал Джейсон. Он был прав, и это удивило ее. Присутствие Джейсона служило ей краткосрочной терапией, и в кои-то веки она могла обойтись без снотворного. Именно поэтому она мирилась с его присутствием в течение всей ночи. Сворачивалась клубочком и согревалась в его объятиях, представляя на какое-то время, что она где-то в другом месте.
По-быстрому приняв душ, Ева забралась в кровать с планшетом и нашла сайт общества «Справедливость». Представлен впечатляюще, со счетчиком наверху, показывающим количество дел, которые они расследовали с момента основания семь лет назад. На сайте были приведены ссылки на огромное количество статей, посвященных судебным ошибкам. Статьи были написаны известными авторами, владеющими темой. Здесь же была документально подтвержденная информация о делах, за которые бралось общество. Во многих случаях им удалось добиться успеха — приговоры были отменены, а люди, не виновные в совершении преступления, освобождены из тюрьмы. Консультативная группа включала в себя многих известных экспертов судебной медицины, адвокатов, специалистов в области уголовно-процессуального права, а также журналистов, в том числе Дэна Купера и Кристен Харрис. Складывалось впечатление, что, как и Дюрана, Шона Фаррелла хранили ангелы. Разве они могли ошибаться?
