Сначала я различил чужую речь, обращенную ко мне с вопросом, но никак не прореагировал на это. Тогда кто-то покачал нож в груди, и вспышка сильной боли отбросила пелену с глаз, частично вернув силы. Застонав, я попытался приподнять голову и мне любезно помогли, за волосы вздернув бестолковку. Я увидел перед собой лицо неопределенного возраста, властное, с резкими чертами лица и пронзающим душу взглядом. Человек сказал что-то на испанском, но я ничего не понял и прохрипел на русском:
— Не понимаю тебя.
Раздраженно поморщившись, собеседник сунул руку в свою одежду и через секунду заговорил на чистейшем русском, с окающим произношением.
— Скоро умрешь. Жить хочешь?
— Да, — ответил я, стараясь остаться в сознании.
— Будешь служить мне всю жизнь, если спасу?
Я задумался. В голове забились самые разные мысли о возможности выживания, личности этого товарища, условиях службы, но быстро прекратились, когда я понял, что времени совсем нет.
— Только по своей совести, — прохрипел в лицо человеку.
Он расхохотался, выпустив от смеха мои волосы. Безвольная голова стукнулась об пол, но я этого уже не чувствовал. Весь мир стремительно затягивала мгла и даже новая вспышка боли от ножа, который вновь пошевелил собеседник, не смогла вернуть свет.
— Хорошо, — услышал я и почувствовал, как в лоб что-то сильно вдавили.
— Повтори, что будешь служить, — продолжил голос.
— По своей совести буду служить, — прошептал я непослушными губами.
Ярчайший свет пробил мой череп и ввинтился прямо в мозг, а ощущение тела пропало полностью. Затем исчезло и само сознание.
Интерлюдия 1
Риндор ар Говш, призыватель четвертого уровня
Около десятка свечей давали мягкий дрожащий свет в пустой комнате. Риндор ар Говш в очередной раз отметил эксцентричность своего собеседника, использовать подобные вещи в мире победившего электричества — несколько необычно. Особенно, если встреча происходит днем под палящими небесами, а они отгорожены от жарких лучей стенами и крышей, порождающими густой мрак, который приходится разгонять древними средствами. Простой разумный назначил бы переговоры на открытом воздухе, а не городил вот это все.
Каррет плавным движением поднес блюдце ко рту и хлюпнул чаем. Сидя на подушке, Риндор чувствовал себя не очень комфортно, все же обычные стулья привычнее, чем эти бесформенные подложки на полу. Но не он определял интерьер встречи, да и не так все ужасно, чтобы высказывать недовольство. Пусть Риндор и является заказчиком услуги, но с некоторыми исполнителями надо быть еще более осторожным, чем с собственным начальством.
— Я думаю, мы сможем ответить согласием на ваше предложение, — неторопливо произнес Каррет, возвращая блюдце на столик, легонько стукнув им по столешнице.
Из посуды перед собеседниками были дешевые китайские плошки, несколько мисок с вареньем и инкрустированный драгоценными камнями самовар, стилизованный под лампу Аладдина. Такой же новодел, как и остальное, но очень дорогой и выполненный на заказ. А из самовара наливают в блюдца, поэтому чашек здесь предусмотрено не было. Впрочем, Риндор не знал всех этих тонкостей и не стремился разобраться в местной запутанной культуре, поэтому не мог оценить в полной мере нестандартный прием, устроенный ему. Ар Говшу было гораздо важнее, что в этом мире не действовала система постоянной подпитки карт, а от магических средств слежения он принял меры. Даже сильные призыватели временами могли испытывать серьезные трудности в реализации собственных планов из-за силы, что составляла основу их могущества.
Риндор сдержал улыбку облегчения, фактически ему подтвердили принятие заказа на исполнение. Каррет не стал бы попусту бросаться словами, да даже намекать на успешный исход переговоров, пока не принял окончательное решение. Теперь требовалось обсудить стоимость, предлагаемый диапазон был обозначен ранее и Каррет не имел возражений о вилке цен.
Сложная в плане предварительной подготовки встреча перевалила экватор и стремительно близилась к завершению. Оставалось согласовать оплату, каналы связи для передачи информации и сроки. В этот момент, идеальный слух Риндора донес приближающийся с улицы топот. Несколько необычно для этой локации, где жара в полдень разгоняет местных жителей по домам.
Неожиданно, но кто-то снес дверь в дом, где происходила встреча и, переворачивая мебель, ввалился к ним. Риндор не заметил и тени напряжения на лице Каррета, хотя сам насторожился, тем не менее умело демонстрируя спокойствия. Такие странные действия забежавшего не тянули на нападения, в крайнем случае на отвлечение внимания, но выполненное весьма неумело.
Оба собеседника с любопытством повернулись к мужчине, что чуть не сорвал циновку на входе. Запаленно дышащий человек выглядел усталым, вспотевшим, на цветастой рубашке расплывались мокрые пятна, а легкие светлые штаны были припылены. Он, не останавливаясь, промчался мимо и врезался в противоположную стену, отчаянно оглядывая комнату и не находя иного выхода. За ним в дом уже кто-то пробирался, ругаясь на местном языке и окончательно доламывая мебель в темноте.
— Они хотят вас убить! — закричал мужчина, но получил лишь пару недоуменных взглядов в ответ, а в помещение уже начали попадать его преследователи.
Поняв, что можно надеяться только на себя, беглец собрался, на глазах наливаясь силой и злостью и бросился в драку. Для Риндора это было не очень интересное событие, за свою жизнь он повидал множество сражений, где намного более сильные и умелые воины демонстрировали собственный талант к выживанию и уничтожению. Поэтому, для него это все было скучновато, но, бросив взгляд на Каррета, он обнаружил неподдельный интерес на обычно непроницаемом лице.
Подумав, Риндор уделил разворачивающейся на их глазах драме несколько больше своего внимания и даже увлекся под конец, когда смертельно израненный беглец все же добил последнего из преследователей. Несмотря на слабость бойцов по сравнению с существами в активаторе Риндора ар Говша, он четко понимал, что выйти против пятерых разумных одного с тобой вида и победить — это подвиг. В этом человеке был потенциал и в голове призывателя стремительно начала зреть идея. Он умел очень быстро принимать решения и использовать неожиданно сложившиеся обстоятельства к собственной выгоде, иначе не дошел бы до своего уровня силы и положения.
Прежде, чем он успел приступить к осуществлению свежесформованного плана к ним ввалились еще несколько аборигенов.
— Уроды, вы под кем здесь ходите?! — заорал первый же зашедший, обращаясь к Риндору и Каррету.
Карты перевода исправно делали свою работу, донося смысл речи до гостей в этом мире, но те не спешили как-то отвечать. Оба считали ниже своего достоинства вступать в диалог с грязными приматами.
— Что здесь было, кто парней покрошил?! Отвечай! — продолжали от них допытываться, щедро пересыпая речь матами, повышая громкость и скорость.
