Это сообщение происходит не через среднюю стенку сердца, как принято считать, но благодаря очень хитроумному устройству очищенная кровь выталкивается вперед из правого желудочка сердца по длинному пути через легкие; она обрабатывается легкими, становится красновато-желтой и переливается из легочной артерии в легочную вену65.
К несчастью для Сервета и долгой памяти его работ, он зашел намного дальше, чем просто неодобрение одного из богодухновенных откровений Галена о системе кровообращения. Он наполнил свой великий труд еретическими заявлениями, наиболее возмутительными из которых были отрицание крещения младенцев и Святой Троицы. В результате испанец обнаружил, что оказался в странном положении, одновременно приведя в ярость и могущественные римско-католические власти, и недавно появившихся протестантов: те и другие быстро прикрепили к нему не очень-то удобный ярлык еретика.
4 апреля 1553 года Сервета арестовали, но три дня спустя он сбежал, после чего французская инквизиция заочно осудила и казнила его. Сервета и его гадкие книги сожгли: его в виде чучела, а вместо книг положили чистую бумагу.
Он пытался бежать в Италию, но был схвачен в Женеве, и в трогательной демонстрации двухпартийной системы протестанты решили, что он должен ответить перед судом за свои идеи – на этот раз лично. Казалось, все были согласны, что Сервет виновен и заслуживает костра. Удивительно, но вмешался выдающийся католический богослов Жан Кальвин, попросив пощадить Сервета, возможно чувствуя вину за то, что последний был арестован во время посещения его проповеди. К несчастью для Сервета, просьба Кальвина не подразумевала сохранения его жизни. Кальвин просил, чтобы Сервету отрубили голову, а не сожгли на костре. В конце концов Кальвина упрекнули за чрезмерную снисходительность, а Мигель Сервет оказался в окружении пылающих копий своей книги – на этот раз по-настоящему. Из его опубликованных работ, по-видимому, сохранилось только три экземпляра, которые, как сообщается, были спрятаны в течение десятилетий, чтобы избежать уничтожения. С точки зрения медицины исчезновение «Восстановления христианства» из поля зрения общественности означало, что утверждения Сервета о легочном круге кровообращения оказались, по существу, забытыми66.
В XII веке Римско-католическая церковь начала ослаблять запреты на вскрытие человеческих тел, если те делались в университетах и не священнослужителями. Основанный вскоре после этого в 1222 году в Северной Италии Падуанский университет стал местом паломничества ученых и врачей, изучающих анатомию. К середине XVI века он особенно прославился своим анатомическим театром и частым присутствием бельгийского анатома Андреаса Везалия (1514–1564). К этому времени религиозные, моральные и эстетические табу на вскрытие человека, которые веками парализовали медицинские исследования, были сняты, и Везалий смог стать пионером в этой области, изучая тело так, как никогда не мог Гален. Примечательно, что он создал большой набор исключительно подробных иллюстраций человеческого тела, которыми делился со своими студентами, нередко на лекциях о том, насколько ошибался Гален. В 1543 году Везалий опубликовал замечательную книгу De humani corporis fabrica libri septum (О строении человеческого тела в семи книгах), в которой подчеркнул, что непосредственное наблюдение есть ключ к пониманию анатомии человека. В книге Везалия ясно виден скептицизм по отношению к Галену, и во втором издании 1555 года он вместо цитаты «кровь обильно просачивается через [межжелудочковую] перегородку из правого желудочка в левый»67 написал: «Я не понимаю, как даже самое маленькое количество крови может пройти из правого желудочка в левый через перегородку»68.
Однако он не выдвинул собственной гипотезы о легочном и системном кругах кровообращения. Кроме того, Везалий подчеркнул, что существуют важные различия между животными (на которых Гален основывал свои исследования) и людьми. Хотя его работа способствовала прорывам в понимании нескольких систем органов, ключевым вкладом стало представление, что сердце функционирует как насос, который гонит кровь по всему телу. Это утверждение было если и не совсем оригинальным, то невероятно эффективным для XVI века, времени, когда начали всерьез использовать механические насосы – как правило, для перемещения воды с места на место.
Хотя исследования Везалия были санкционированы Падуанским университетом благодаря отмене табу на вскрытие, он все же стал врагом Римско-католической церкви из-за своих взглядов, часто противоречащих веками устоявшимся медицинским догмам. Немалую роль в этом сыграло и его противоречащее Библии (и точное) наблюдение о том, что у мужчин и женщин одинаковое количество ребер. Везалий умер при загадочных обстоятельствах, возвращаясь из поездки в Иерусалим. Некоторые задаются вопросом, что могло побудить Везалия посетить Святую землю, учитывая слухи о том, что он бежал из Испании после того, как случайно провел вскрытие живого дворянина. Биограф Везалия Чарльз О’Мэлли отверг эту историю, ссылаясь на отсутствие доказательств69. Он предположил, что Везалий, возможно, использовал поездку как предлог, чтобы сбежать от испанского двора в надежде в конечном счете вернуть себе кафедру анатомии в Падуанском университете. К сожалению, какова бы ни была причина этого паломничества, ученый умер на острове Закинф (территория современной Греции), хотя никто точно не знает, как это случилось. Современные биографы перечисляют среди возможных причин плохие условия на борту, кораблекрушение или заразную болезнь70.
Позже заведовать кафедрой анатомии Падуанского университета стал ученик Везалия по имени Маттео Реальдо Коломбо (1516–1559). В главе о сердце и артериях своей книги De re anatomica (О вещах анатомических), изданной в 1559 году, он задолго до Гарвея привел удивительно точное описание легочного круга кровообращения:
Между этими желудочками есть перегородка, через которую, по мнению большинства, открывается путь для крови из правого желудочка в левый… Но они сильно ошибаются, так как кровь переносится через легочную артерию в легкое и там растворяется; затем она переносится вместе с воздухом через легочную вену в левую вену сердца. Никто до сих пор этого не заметил или не оставил письменных свидетельств, и это особенно должно обратить внимание всех71.
В конечном счете персидский эрудит, испанский врач, бельгийские и итальянские анатомы не запомнились своими значительными достижениями в области изучения сердечнососудистой системы. Поскольку каждый из них с разной степенью детализации описал правильный путь крови от правой стороны сердца к легким, а затем обратно к левой стороне, я считаю, что с ними обошлись несправедливо, особенно учитывая, что работы аль-Нафиса, Сервета, Везалия и Коломбо предшествовали публикации Уильяма Гарвея в 1628 году на 389
[91], 75, 73 и 69 лет соответственно.
