Кейн поглядел на груду металла, в которую превратилась машина.
— В полиции сказали, что он подросток и он потерял сознание за рулем.
Медик кивнул.
— Семнадцать лет. Старшеклассник. Его мать говорит, что у него диабет. Очевидно, утром он не сделал укол и получил инсулиновый шок. Вы прекрасно справились с ситуацией. Если б вы позволили ему врезаться в вас еще раз, не думаю, что он бы остался жив.
Парамедик ушел.
Кейн потрясенно стоял у машины. Семнадцатилетний мальчишка. А если б он его застрелил? Учитывая обстоятельства, обвинения против него не выдвинули бы. Оружие у него законное, и он обученный профессионал. Но едва ли это послужило утешением семье мальчика. И ему.
Шесть месяцев назад он бы выстрелил, не задумываясь. Сегодня не смог, и знал почему.
Тем вечером Уиллоу сидела в уголке дивана, поджав под себя ноги и пытаясь заинтересоваться фильмом, который взяла напрокат. Это была комедия и, похоже, довольно смешная, но ни одна шутка не рассмешила ее. Возможно, потому что боль в сердце была слишком сильной.
Она потянулась за пультом, подумав, что просто отправится спать, а фильм посмотрит как-нибудь в другой раз, когда услышала снаружи странный шум. Было похоже на царапанье.
Она прислушалась и услышала звук снова.
Уиллоу подбежала к входной двери и распахнула ее. Черный, лохматый, прелестный щенок воззрился на нее, затем взвизгнул.
Она опустилась на колени. Щенок ринулся ей на руки и стал лизать в лицо.
— Кто ты? — засмеялась она, пытаясь отстраниться. — Откуда ты взялся? Потерялся?
— Это не он потерялся, — сказал Кейн, выходя из тени.
Ее сердце замерло. Она и вправду почувствовала, как оно на долю секунды остановилось. Дыхание перехватило, и щенок, воспользовавшись ее секундным замешательством, прыгнул вперед и повалил ее на спину.
— Ну, довольно. — Кейн вышел вперед и схватил щенка под мышку. Свободной рукой он помог ей подняться.
— Он ужасно игривый.
— Я вижу.
Она не знала, что думать, что чувствовать.
— Зачем ты здесь?
— Мы можем войти? Насчет него не беспокойся. Он только что сделал свои дела на парочку твоих розовых кустов, поэтому на несколько минут твой ковер в безопасности.
Единственный мужчина, которого она любила, мужчина, который так явно отверг ее, беспокоится о том, напрудит или нет щенок на ее ковер?
Она отступила и впустила их обоих. Кейн опустил щенка на пол, тот сразу же подбежал к ней и начал лизать босые ноги.
Она опустилась на колени и прижала к себе щенка.
— У него есть имя? — спросила она, потому что разговаривать о собаке было безопаснее, чем о чем-то еще.
Ей хотелось верить, что присутствие здесь Кейна что-то значит, но она не была уверена. А надеяться было слишком больно.
— Пока нет. Я подумал, что ты сама захочешь назвать его. — Кейн присел с ней рядом. — Он твой. Я купил его для тебя. Но он живет со мной, поэтому если ты хочешь его, то должна будешь вернуться ко мне.
Она сглотнула. Ладно, разумеется теперь надежда была, но также и страх, и разбитое сердце.
— Ты хочешь, чтобы я вернулась?
— Хочу? — Он покачал головой. — «Хочу» — слишком слабо сказано, Уиллоу. Я думал, что знаю, чего хочу. Одиночества. Спокойной жизни. Я все тщательно распланировал. Я был осторожен — никогда не заводил серьезных отношений с женщинами. Я знал, что значит любовь, и не собирался позволить себя одурачить во второй раз. И никому никогда не удавалось зацепить меня. До тебя.
Надежда немножко усилилась. Дыхание ее участилось.
— Я думал, что хочу жить где-нибудь на острове, один. Думал, что мне Достаточно того, что я имею. И мне было достаточно, пока я не встретил тебя. Теперь все изменилось. Теперь я хочу шума и неразберихи, и разговоров, и смеха. Я хочу свечи и растения, и еду, и твои разбросанные вещи.
— Я не разбрасываю вещи.
Он улыбнулся, затем протянул руку и погладил ее по щеке. Щенок лизнул их обоих.
— Прости меня. Прости за то, что я сказал, и за боль, которую тебе причинил. Эта боль в твоих глазах преследует меня. Я скучаю по тебе, Уиллоу. Я не просто хочу тебя. Я тоскую по тебе. Я нуждаюсь в тебе с отчаянием, от которого слабею. Ты превратила меня в человека, которым я никогда не мечтал быть. Ты изменила меня настолько, насколько это вообще возможно. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять все это. Я никогда раньше не любил, поэтому не сразу узнал признаки.
Любовь? Он говорит о любви?
Она отпустила щенка и потянулась к Кейну.
— Ты хочешь сказать, что…
— Я люблю тебя. — Он привлек ее к себе и крепко обнял. — Я люблю тебя. Навсегда. В болезни и в здравии, во всем и со всем, что у нас будет. Если ты сможешь простить меня. Если все еще любишь меня.
Она отстранилась и посмотрела на него.
— Что? Ты думал, что я могла разлюбить тебя?
Она увидела страх в его глазах и поняла, что он боялся именно этого.
— Я причинил тебе боль, — сказал он. — Я был жесток. За это мне нет оправдания. Могу лишь обещать, что больше этого не будет.
Он не из тех мужчин, которые легко разбрасываются словами. Она верила ему, как верила, что он будет надежной опорой для нее и их будущих детей.
— Я так люблю тебя, — сказала она.
— Ты выйдешь за меня?
Она улыбнулась.
— Да. А мы оставим Жасмин?
Он усмехнулся.
— Конечно.
— И хотя бы одного котенка?
Он вздохнул.
— Это и твоя жизнь тоже. Тебе решать.
— Надеюсь, им понравится Бобо. У него такие большие лапы. Думаю, он будет весить фунтов пятьдесят или шестьдесят.
Он прикрыл глаза и застонал.
— Только не Бобо.
— Плюшка?
— Это мальчик, Уиллоу. Должно же у него быть хоть немного достоинства? Как насчет Черныша?
— О, это оригинально. Думаю, он похож на Стэна.
Он застонал. Уиллоу прижалась к нему.
— Нам понадобится дом побольше.
— Да. С двором.
— И садом.
— О, да. С большим садом. И большой спальней, потому что мы будем проводить в ней много времени.
— Мне нравится ход твоих мыслей. — Он заглянул ей в глаза. — Я люблю тебя, Уиллоу. Ты все для меня изменила.
— Я тебя спасла. — Она улыбнулась. — Хотя теперь я завязала. Миру придется обойтись без моих способностей спасателя. За исключением растений и животных. У нас ведь будут дети, да?
