— Видишь ли, это было заигрывание. Я заигрывала с тобой. Как было бы мило, если б ты мне подыграл.
Движение было молниеносным. Только что он стоял в паре шагов от нее, и вот уже был прямо перед ней, одной рукой обхватив ее за талию, а другую запустив в волосы.
Он придвинулся еще ближе.
У нее возникло ощущение, что он пытается запугать ее, и у него это получилось бы, да вот только она его совсем не боялась.
— Ты не обидишь меня, — прошептала она.
— Твоя вера глупа и неуместна. Ты не знаешь, что я сделаю.
Он наклонил голову и захватил ее рот в жестком, требовательном поцелуе.
Она обвила его рукой за шею и приветствовала его вторжение с пылом, который заставил его застыть от удивления. Он с силой прижал ее к себе, и она с готовностью прильнула к нему. Рука, держащая волосы, сжалась, оттягивая голову назад.
Он прервал поцелуй и заглянул ей в глаза.
— Я жестокий и опасный, и я не играю в игры, которые ты знаешь, — сказал он. — Я не тот, кого бы ты хотела иметь рядом. Я не милый. Я не звоню на следующий день, и меня никогда не интересует больше, чем одна ночь. Ты не сможешь исправить меня, исцелить или изменить. У тебя не хватает здравого смысла убежать без оглядки, а надо бы. Можешь мне поверить.
От его слов по ней прошла дрожь.
— Я не боюсь тебя, — повторила она.
— Почему, черт возьми?
Она улыбнулась и потерла указательным пальцем его нижнюю губу.
— Я согласна, что ты суровый и, возможно, пугаешь других людей, но, Кейн, ты же спас меня и котят и был мил с моей мамой и сестрой, и когда отнес меня в постель, даже и не подумал воспользоваться ситуацией. Разве этого мало?
Он закрыл глаза и застонал от отчаяния.
— Ты невозможна.
— Я уже это слышала.
— И совершенно неотразима.
Она вздохнула.
— А вот это кое-что новенькое. Не мог бы ты повторить?
Он прижал ее к стене. Она чувствовала его возбужденное тело, прильнувшее к ней.
— Я хочу тебя, — прорычал он. — Хочу тебя обнаженной и умоляющей. Хочу погружаться в тебя до тех пор, пока ты не забудешь, кто ты. Но ты поступишь глупо, если не оттолкнешь меня. Это не увеселительная прогулка на темную сторону. Если ты чего-то ждешь от меня, то будешь страдать. Я все равно уйду, Уиллоу. Я могу уйти сейчас или позже. Выбирай.
Она видела по глазам, что это правда. Но несмотря на все предостережения и доводы рассудка она не собиралась убегать. Она еще никогда не встречала такого, как Кейн, и, возможно, больше и не встретит. Он утверждает, что он невозможно жесткий и безжалостный, и, быть может, так оно и есть, но у нее такое чувство, что у него есть и другая сторона, которую он не хочет показать.
Уйти? Ни за что. Может, он причинит ей страдания, а может, и нет. Она готова рискнуть. Она должна. Есть в нем что-то такое, что влечет ее.
Кроме того, один лишь его взгляд вызывает у нее дрожь желания.
— Для мужчины, так упорно твердящего о своей бесчувственности, ты уж слишком стараешься меня предостеречь, — заметила она. — Может, будет лучше, если ты замолчишь и поцелуешь меня?
— Уиллоу.
— Вот видишь? Ты опять за свое. Я понимаю правила и готова играть по ним, а ты все еще говоришь. А знаешь что? Я думаю, все это выдумки. Ты вообще ничего не собираешься делать. Мне кажется…
Он схватил ее и поцеловал. Не было никаких ласк, просто его рот захватил ее губы жестко, по собственнически. Он целовал ее глубоко, страстно, не прерываясь даже на вздох. Он просто брал то, что она ему предлагала, заявляя свои права. Эта его властная требовательность приводила ее в восторг, и она освободила руки, чтобы отправиться в эротическое путешествие.
Как бы он ни пугал ее, но когда собственные ноги отказались держать Уиллоу, он нежно ее поддерживал. Его руки скользили вверх-вниз по ее спине, исследуя ее, прикасаясь к ней, но в этом соприкосновении не было ничего грубого.
Сочетание твердых мускулов и тепла восхищало ее. Она наклонила голову и сомкнула губы вокруг его языка. Он застыл, сделал шаг назад и уставился на нее. В его глазах было потрясение, наслаждение и горячее желание — неотразимое сочетание.
— Меня не так легко напугать, — пожала она плечами.
Он покачал головой, затем наклонился, подхватил ее на руки и понес по коридору.
Они пришли в спальню, освещенную единственной лампой на прикроватной тумбочке. Здесь кровать была невероятно огромной, а интерьер типично мужским и прекрасно подходил Кейну.
Он положил ее на кровать и посмотрел на нее.
Она почувствовала перемену в его взгляде и не отвела глаз, даже когда он начал расстегивать
рубашку. Сняв ее, он стянул через голову майку, обнажив грудь.
У нее перехватило дыхание. Его грудь была широкая и мускулистая… и покрыта множеством шрамов.
У нее сжалось сердце. Что же случилось с этим мужчиной? Кто причинил ему боль и почему?
Но теперь было не время для вопросов. Он разулся, снял носки, затем брюки и трусы и остался совершенно обнаженный. Прекрасный, твердый и возбужденный.
— Ты еще можешь убежать, — сказал он ей.
— Не с моей лодыжкой.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Да, знаю, И никуда не собираюсь.
Он сделал шаг к кровати, затем остановился.
— Проклятье, Уиллоу, — начал он.
Она стянула свитер через голову и бросила его на пол.
— Ну, так что же нужно сделать девушке, чтобы привлечь твое внимание?
Он издал какой-то звук — не то рычание, не то стон — и в следующий миг уже был на кровати, схватил ее и перекатился вместе с ней так, что она оказался лежащей на нем. Запустив пальцы ей в волосы, он поцеловал ее так, что ее внутренности стали плавиться.
Она с готовностью приняла его. Их языки сплелись. Он гладил ее голую спину, пальцами медленно скользя по коже. Добравшись до пояса джинсов, обхватил ладонями ее упругие ягодицы и сжал.
Она чувствовала его возбуждение, вжимающееся ей в живот. Ее горячая кожа жаждала его прикосновений. Она хотела его руки везде — гладящие, ласкающие, требовательные.
Он перевернул ее на спину и заглянул в глаза своим темным, бездонным взглядом.
— Ты такая красивая, — прошептал он, обнажая ее грудь.
Эти слова привели ее в восторг, но гораздо сильнее было ощущение его рта на ее обнаженной груди. Губы и язык ласкали нежную плоть до тех пор, пока она не почувствовала, что вот-вот закричит.
Желание росло, пока не стало невыносимым. Она беспокойно задвигалась. Ей хотелось поскорее снять с себя остальную одежда и почувствовать соприкосновение обнаженных тел.
