– Ходячий секс-с-с. Желанная конфетка на палочке. Точнее, с палочкой. О-о-о, я сказала что-то пошлое! Как я могла. Хо-хо!
И все это противным голоском из дешевой мелодрамы. Уверена, жрицы любви и то менее вульгарно произнесли бы те же слова. Однако я отрывалась по полной, пользуясь тем, что в подземелье не было ни единой души. Это даже как-то раскрепощало. Или я все же тронулась умом.
– Иди ко мне, сладкий. – Я обняла воображаемое божественное тело, воскрешая в памяти образ из нашей первой встречи. Кастрюльку легко убрала моя богатая фантазия.
– Я подарю тебе наслаждение. Мое удовлетворение. О да-а-а…
На этом я крепче прижалась к обнаженному телу и-и-и… Как дала между ног со всего маху! О да, я неистово желала прикончить темного! Раф в моем воображении скрючился, после чего получил коленом в челюсть и позорно пал на грязную солому. Ну а дальше я от души метелила каменный пол голыми ногами, добивая поверженного врага.
– Муа-ха-ха! Ты труп! Получай!
Завершающий удар по голове, что закончился встречей мизинчика и железной решетки.
– А-а-а! Раф, скотина! Блондинистый кобель! Желтоглазая сволочь! Как же больно!
Через полчаса ругани и проклятий на голову темного, что должен был уже корчиться в предсмертных судорогах, судя по количеству пожеланий смерти с моей стороны, я вернулась к способам сладкого убиения предателя.
– Может, придушить? Не-е-е, слишком просто. – Я шморгнула носом, осознавая, что, кажется, окончательно простыла. – Апчхи!
– Так ли просто?
Я резко обернулась к источнику звука, но не заметила никого за пределами камеры. Неужели меня настигли слуховые галлюцинации?
– Апчхи! – новый чих настиг меня.
– Будь здорова.
Теперь я смогла четко отследить говорившего. В самом темном углу моей камеры совершенно точно кто-то был.
– Кто там?! Выходи!
Если честно, последнего не хотелось, но незнание еще хуже. Уж лучше пусть убьют сейчас, чем известись от страха и в итоге все равно умереть.
– Эк тебя продуло. Уже голос своего блондинистого кобеля не узнаешь?
Я вздрогнула.
– Хотя нет. Конфетка с палочкой мне нравится гораздо больше. – В голосе, всегда таком уверенном, слышалась улыбка и немного тревоги.
Я поднялась, но быстро упала на колени, поэтому к нужному углу пришлось ползти на четвереньках. А вот когда добралась, стало на самом деле жутко. Кроме меня, в камере никого не было. Совершенно пустая каменная комнатка. Я трижды всю ее обползла, пока не прибилась в ужасе к прутьям.
– Эй, Чарли! Не сходи с ума. Я скоро приду за тобой.
И тишина. Галлюцинации? Иллюзии? Или я просто сплю?
***
Не сходить с ума, как просил голос, не получалось. Я медленно, но верно начинала понимать, что больше не могу доверять своим чувствам. Со мной никто не говорил, тишина стояла такая же, как и до появления галлюцинаций. В горле першило, нос пекло, а все тело знобило. Я просто забилась в угол, где сходились решетка и каменная, поросшая мхом стена, стараясь не думать о своем печальном будущем.
– Мда, было гораздо лучше, когда ты пыталась меня убить, – глухо произнесли совсем рядом от моего уха.
От решетки я шарахнулась вовнутрь камеры как от огня. Естественно, распласталась на ледяном полу, отбив ладошки. Мало мне было прогрессирующей простуды, так еще и ссадин по всему не прикрытому одежкой телу прибавилось. Явно не мое десятилетие наступило.
Когда боль слегка утихла, как и испуг, я смогла рассмотреть крупный мужской силуэт за пределами моей камеры. Так как свет лился снаружи, видеть лицо незнакомца я не могла, однако его габариты и особенность позы выдали в посетителе моего должника.
– Пришел насмехаться? – севшим голосом обратилась к Рафу.
– Пришел вытащить тебя из тюрьмы. Или ты решила, что брошу? У нас договор, забыла?
– Ты прекрасно нарушил его, предав, – просипела и отползла к стене. Сил подняться уже не было.
– Я пропущу это мимо ушей, поскольку у тебя горячка, но позже ты мне ответишь за беспочвенные обвинения, – возмутился темный, схватился обеими руками за прутья толщиной с три пальца и просто вырвал их с мясом.
Дальше я смутно помнила происходящее. Только урывками. Кажется, меня подняли на руки и вынесли из подземелья. Стало тепло и уютно. Не только потому, что размеренное покачивание в объятьях мужчины укачивало, но и от приятного климата побережья. Все же в Шанше очень тепло.
– М-м…
Говорить было сложно. Все тело стало неподъемно тяжелым, а в горле пересохло. Я с трудом сумела открыть глаза.
– Хочешь воды? – обеспокоенно спросил блондин.
Он полусидел на моей кровати, облокотившись на спинку, и, вероятно, дремал до моего пробуждения. Во всяком случае, его зевок и взъерошенный вид подтверждали это предположение.
Когда я более-менее проснулась и прочистила горло, меня усадили, дали в руки какой-то отвар и велели выпить. Пока я не прикончила всю кружку, Рафаэль отказывался со мной разговаривать. Он просто игнорировал любые мои вопросы, подсовывая под самые губы отвар. Булькать в кружку было чрезвычайно глупо и мокро, поэтому я смирилась. С третьего раза. Одной мокрой рубашки мне хватило, чтобы начать слушаться темного.
– А теперь можешь начинать обвинять меня в предательстве. – И блондин широко улыбнулся.
– Ты предатель! – И я обличительно ткнула мужчину в грудь.
– Я в курсе. – Я даже опешила от такого ответа.
– И что? Ты даже не станешь этого отрицать?
– А есть смысл? Ты два дня в забытье, и все это время я слышал от тебя только «Раф, ты предатель» и «Клизма с цианидом по тебе плачет». – И блондин укоризненно покачал головой. – Поздравляю, ты придумала самый страшный способ меня убить. А ведь я ухаживал за тобой все это время, и вот твоя благодарность.
Что-то подсказывало, что на меня всерьез обиделись. Темный старался не показывать глубину ранения, но я точно задела его за живое. Мне понадобилось несколько минут, чтобы все переварить и приглушить собственную обиду.
– Почему ты не помог мне? Почему позволил посадить в темницу? Плевать, даже если ты сам принес письмо Хельге на блюдечке, но ты не должен был дать им схватить меня! Так почему?! – под конец я даже раскричалась, но после просто замолкла.
– Если бы я отбил тебя от ящеров, сбежалась бы целая армия. Забыла, мы были внутри стен дворца? Нас обоих бы схватили и посадили в темницу надолго, – спокойно пояснил Раф, смотря прямо мне в глаза.
Он низко склонился к моему лицу, будто добавлял веса своим словам позой. Это действительно убеждало, но больше нервировало. Даже слабая и изможденная я ощущала напряжение, находясь так близко к мужчине, что волновал меня.
