Вёртка то опережала меня, то возвращалась, сообщая, что опасности нет. И чужих чар – тоже. И почему-то это беспокоило. Мне казалось, они должны быть, если староста замешан в неприятной истории. А их не было. Вообще. Даже охранных, обережных – согревающих дом и защищающих людей от происков духов изломов. И чем ближе я подходила к дому, тем больше отсутствие чар не просто беспокоило – нервировало и дёргало. Ибо чары есть даже на самых простых и бедных деревенских домах.
Может, староста ни во что не вмешивался?
Может, с домом что-то случилось? Нечто, не к ночи будь помянутое, проснулось и поглотило чары, насыщаясь, или сломало всю защиту? И именно оттого бедолага почти не спал и чего-то боялся?
Топая наверх, я попыталась вспомнить, что стирает или поглощает защиту – способны ли на это те же сгустки, – но не смогла. О том, как «спят» дыхания Забытых, мы ничего не знали.
Лестница привела на сырую площадку с вполне приличной дверью. На вид – новой. Видимо, за выходом всё же следили и обновляли сгнившее.
– Вёрт, давай в дом, – попросила я, присев и заметив небольшую щель между дверью и полом. – Попробуй открыть дверь с той стороны. Только тихо.
Засов она не мудрствуя лукаво спалила, и я осторожно скользнула в дом, оказавшись в тёмной подсобке. И сразу же поняла – пусто. В доме никого нет, кроме нас с Вёрткой. Никаких «сквозняков».
Осталось выяснить, нет ли гадостей.
Как выяснилось позже, нет.
Я обошла все комнаты, заглянула в каждую щель, обнаружила с помощью Вёртки несколько потайных комнат и дверей в подземелье. Но как там никого не ощущалось, так и здесь. И чар – тоже. Вообще.
На кухне я налила себе воды и выпила кружки две. Опустевший дом чем-то напомнил «потеряшку» – всё той же пустотой. Вот только в «потеряшку» никто не пришёл, а отсюда очень быстро уходили. Разбросанных и обронённых вещей не было, но в сдвинутых столах и стульях, в небрежно заправленных постелях чувствовалась… торопливость.
И – никаких чар. Даже остаточных.
Невероятно…
– Вёрт, – я налила себе третью кружку воды, – поищи кровь. Полкапли, мне хватит. Хочу узнать, как выглядит староста и его семья. Вдруг они где-то в городе спрятались.
Там, где живут люди, крови всегда будет с избытком. Поранились, кровь носом пошла – да что угодно. Её отмывают – но она остаётся. Тень крови – мелкие частички. Достаточно, чтобы увидеть хотя бы внешность незнакомого человека.
А пока Вёртка искала, я напряжённо думала.
Не может же в каждом встречном остроге или деревушке случаться гадость?
Не может!
Или мне что, в каждый угол лезть? Каждую щель на всякий случай проверять? Или ограничиться дорогой до сердца Серединной равнины, отправляя на предварительную проверку Вёртку?
Всё же считалось, что Забытые не ушли далеко от гор. И вероятные места-ловушки должны бы вот-вот кончиться. Правда, если у них не было последователей. Тех же сторожей дыханий, которые могли бы и без Забытых растащить своих подопечных по всем Обжитым землям. И на юг – тоже.
Почему, едва я случайно оказываюсь в очередном остроге, там что-то случается?
Дверца кухонного шкафа скрипнула так громко и противно, что я подпрыгнула. И очнулась.
Потому что ничего случайного в Шамире нет и быть не может. Потому что мир всё знает и имеет свои цели. И подходящих для их достижения людей. Вот и всё.
Мир захотел вытащить меня из сугроба и отправить сюда, именно сейчас, – и он перекрестил мой путь с одним заблудившимся семейством. И я попалась – и попала. Туда, где Шамир хотел меня видеть.
Да, вот и всё.
Пора привыкать, что отныне именно он будет определять, куда мне идти. Мне – благодарю тебя, дорогой создатель меня! – остаётся хотя бы выбор того, что и как делать. Хотя бы решать проблемы я буду своими силами и думать своим умом, а не следуя подсказкам.
После этой крамольной мысли я едва успела вскочить на ноги – стул подо мной очень характерно скрипнул. И Вёртка вернулась.
Ладно, извини, Шамир, я неправа…
– Спасибо, – я улыбнулась и подняла с пола щепку.
Сжала её в ладонях, закрыла глаза и увидела – довольно молодой, высокий, представительный, бородатый, с небольшим брюшком и острым взглядом. Старост выбирали сами жители, то есть он должен быть умным, предусмотрительным и хорошо знающим свой город. Где же он мог спрятаться… если успел спрятаться? Если всё-таки не сбежал из Заречного?
Тени крови мне всегда не хватало, чтобы понять, жив человек или мёртв. И для поисков тоже не хватит. Но если рядом окажусь – опознаю.
Мы выбрались из дома тем же путём – через подземелье. И по дороге я думала, не разыскать ли местного зимника, не озадачить ли его пустым домом и пропавшим старостой? Кровь знающих отдаёт Гиблой тропой и немного отличается от хладнокровного «сквозняка». По идее его найти проще, чем того же старосту. Вёртке – точно.
Поэтому в лесу я приняла решение – разделиться. Вёртка отправилась искать того, кто первый найдётся – или знающий, или староста, – а я… положилась на Шамира.
Коль привёл меня сюда… Покажи. Объясни, зачем я здесь.
И я взялась внимательно, осторожно и методично обшаривать острог. Останавливалась у каждого дома, ловила холод крови и сравнивала её с тенью крови старосты, а после находила обереги – и двигалась дальше. Это было скучно, нудно и безрезультатно, но я терпела и искала, искала и терпела.
Пока на одной из улиц не мелькнуло знакомое лицо.
Перебравшись через вторую стену и пройдя тропками и проулками на гостевую улицу, я заметила свой постоялый двор и решила зайти перекусить. И передохнуть. Целый день круги по Заречному нарезаю – дело уже к вечеру, хотя за сумерками снегопада он пока незаметен. А после…
Простейшая мысль о том, что будет после отдыха, испарилась, едва появившись.
На крыльце моего постоялого двора стояли двое – старуха-хозяйка в драном полушубке и… похоже, староста.
И именно что «похоже».
Когда, почувствовав мой взгляд, мужчина обернулся, я даже обрадовалась: староста! Выдохнула с облегчением: нашёлся! И нацелилась на разговор: и никуда не денется! Всё выспрошу, имею право как знающая: что в городе происходит, почему пропали обереги с дома…
Но, едва я сделала пару шагов, вмешалась тень крови, которая однозначно дала понять: не староста. Похож – слов нет, одно лицо, та же фигура, те же жесты, но кровь не его. Совсем.
Я замерла посреди улицы, напряжённо глядя на высокую фигуру в капюшоне и куртке нараспашку. Ничего не понимаю… И единственное объяснение – это некий знающий в обличье старосты, но вот силы в нём не было. Вообще. И, да, вообще-то нам строжайше запрещено использовать обличья живых людей. Как и мёртвых. Как и свою прежнюю внешность. Мы их выдумывали. А этот…
