– Зачем? – я ухватилась за тему. – Чем мы мешаем?
«Собой, – ответила она просто. – Чем мешает пчелиный улей под крышей дома? Лишь тем, что он там есть. А его там быть не должно. И кто-то решил, что мы мешаем. И нас быть не должно».
А ещё тем, что мы опасны…
– Но почему-то… они не закончили дело, – заметила я. – Почему?
И в памяти шевельнулось что-то… забытое. Неуловимое, как очищающие чары подвала, о которых я знать не знала. Забыла. И потеряла их на одном из «островков». И даже услышав прямой ответ, не смогла вспомнить. Лишь в очередной раз врезалась лбом в преграду.
«Не могу сказать, – ледяные ладони с сожалением сжали мои плечи. – Не знаю. Или вы спрятались хорошо. Или решили, что дальше… дальше мы сами. Сами закончим начатое Забытыми. Но просчитались».
Мне вдруг стало жарко.
Ну конечно… Мы готовимся. Мы ждём беды. Мы стараемся стать сильнее – ещё, ещё и ещё. И потому горим – сгораем один за другим, убивая себя быстрее и вернее Забытых. Но для того, кто всё начал, видимо, недостаточно быстро и верно. И мы по-прежнему очень опасны. Куда опасней прежнего. Поэтому проклятый некто решил ускорить события.
Значит, не нужны…
– Кому?..
«Если бы я знала… – вздохнула душа. – Мы не поняли этого тогда. Но должны понять сейчас. Иначе будущее старой крови мертво».
– Расскажи, – это слово в последнее время стало главным в моём запасе. – Что помнишь. Что захочешь. Что посчитаешь нужным. И я открою Тропу. И, конечно… не упущу. Стужу.
И хоть трава не расти…
Холодные руки погладили меня по плечам, и у меня перехватило дыхание, когда они погрузились в мои плечи – и в меня. И яркими вспышками перед внутренним взором – образы и картины, то сами по себе, то связной вереницей. Я жадно впитывала всё, до последней искры. Да, пока мало что понимала, но разобраться сходу не так важно, как просто запомнить.
Разложить сведения по полочкам – дело времени. Очень короткого. Надеюсь, хоть ночь свободная для этого у меня будет.
Я потерялась в себе и в чужой душе. И не сразу поняла, когда она закончила «рассказ». Втянула носом воздух, закашлялась – и поняла, что горю. Полыхаю, как никогда прежде. И внутренний огонь, разгораясь, что-то плавит – во мне или из меня. И искрит. И – поёт.
А вот капель… замолчала. И холодные руки исчезли.
– Ты… что наделала! – я испугалась. Ведь совсем недавно меня мутило от избытка новой силы, куда ж мне больше!.. А душа искры, как пить дать, что-то от себя в меня впихнула! – Я же…
Одинокое «кап»… И ледяное касание – слово пальцами по щеке погладили. Утешающе, убеждающе… и с намёком.
Пора.
Я без сожаления рассталась с предпоследней язвочкой-чарами, открыв короткий путь на Гиблую тропу. И ощутила чужое облегчение – кожей, душой искры. Ведь по легенде мы и были единой душой – созданной некогда Шамиром и разорванной на множество клочков. Мы – лучи одного солнца, поэтому имеем общую на всех память. А правдива легенда или нет… честно говоря, неважно. И неважно, доживу ли я до зрелых лет, чтобы добраться до истоков создания народа искрящих.
Важно, что спасла.
– Попутного мира, – я слабо улыбнулась.
Чужая сила согрела моё тело, прогнав холод с плеч и размяв мышцы, но вот ноги порядком затекли. Я осторожно встала и оглянулась. И снова – пещера как пещера. И снова заунывно воет в своём замкнутом кругу ветер. Но кое-что всё же изменилось.
Дом погас.
Я обнаружила это, когда спустилась на второй этаж. Камни стен уже остыли, в коридор просачивалась сырость. Душа искры ушла – и куда-то пристроила ту силу, что не влезла в меня.
Оказывается, холодные руки – это не только знающие-зимники. Это ещё и выжатая старая кровь.
И куда искра всё-таки дела силу?..
Я задумчиво прикоснулась к «родинке» – капле крови Горды. Она ощущала хозяйку, тянулась к ней, и была горячей-горячей. Но даже если Горда где-то в доме, среди выживших служанок… не хочу встречаться с ней здесь. Теперь это священное место памяти для той, кто носил имя Светла.
Да и неудобно.
Я спустилась по лестнице, вернулась к приоткрытому окну и вылезла на улицу. Отошла подальше, обернулась на погасший дом, слепила рукотворное солнце и запустила его к светлеющим небесам. И, опережая своего природного старшего брата, оно затопило мрачные улицы рассветным теплом, загорелось радужно на белоснежных сугробах, заплясало золотыми искрами в морозном воздухе.
Где бы ты ни пряталась, под чьей личиной бы ни скрывалась, по каким бы (ещё) причинам ни прибыла в Ярмарочный – ты сама меня найдёшь. И очень быстро.
Душа искры – слишком ценная добыча. Даже если её слегка потрепала Гиблая тропа и заклеймила осень.
До встречи. Скорой.
Глава 12. Душа искры
Зим нашёлся сам по себе и безо всяких снежинок.
Я брела по улице вдоль возбуждённых постоялых дворов и решала насущный вопрос: снять комнату и подремать или продержусь? В общем-то, я хорошо отдохнула на хуторе, да и встреча с душой придала сил.
И волшебных – тоже. Сейчас, по прошествии времени, покопавшись в себе, я обнаружила, что она… будто прорехи во мне залатала. Будто та сила, что едва не убила меня в Заречном перед встречей с Силеном, так рвалась наружу, что я, несмотря на отдых, осталась… покорёженной, потрескавшейся от её напора. И Светла это исправила.
И не только это.
Она восстановила порванные кровные связи, и я наконец снова начала ощущать маму и деда – почти так, как до Гиблой тропы, как будто они всегда шли рядом, за моей спиной, чтобы поддержать или подтолкнуть вперёд. Разве что прежде они находились в шаге от меня, а сейчас – в двадцати. Но и это – счастье.
Она вернула мне ощущение единения с моим народом, и я снова чувствовала себя «лучом» древнего солнца Шамира, а не жалким бликом – отражением в сумрачном окне.
Она разложила силу по полочкам, показав мне, сколько её есть сейчас, какого чары качества и сколько я могу вместить ещё. То, на что у меня уходили месяцы самокопаний и на что я так и не собралась на хуторе, Светла сделала за пару вдохов-выдохов. Такое мог бы провернуть кровный наставитель… но она им не была. Но сделала. Удивительно.
И она добавила мне сил – но каких-то… других. Они не рвали, не плющили, не сбивали с ног. Они просто… были. Ощущались, но не мешали. Словно всегда должны быть во мне, и для них оставалось место. Как в небольшие скрытые карманы не влезет шуба, так и недавняя новая сила, пробуждённая из-за опасности, в них не поместилась.
Зато «кармашки» отлично подходили для оберегов, записок из дома или мелкого оружия. И, думалось, именно этим сила Светлы и станет. Оберегом. Памятью. Оружием.
Я долго размышляла, откуда они, эти потайные карманы, и вспомнила, что их должны «заполнять» члены семьи и наставители – перед тем, как отпустить повзрослевшую искру в суровый мир. А я же так и не выросла – там, дома, под присмотром. Я взрослела на дорогах Шамира, бегая по делам знающих. И ни родня, ни Силен не успели оберечь.
