– И если я захочу пройти «очищение»…
– Каждый взрослый перед этим сдает экзамен по катехизису. Он должен доказать, что не под влиянием момента или перебрав захотел нового попробовать, ведь назад пути не будет.
Он машинально кивнул, на шее качнулась моя личная tessera hospitalis
[39], дающая право свободно гулять по Сицилии, и в глазах мелькнула досада. Все это не хуже меня знает.
– Господин посол Бэжигижиг, – говорю после короткой паузы, – если это не теоретический разговор, лучше продолжить его после подписания договора.
Он ведь не хуже меня понимает, как на это отреагируют его сородичи. Лично я готов предоставить кров, защиту и признание практически на любых условиях. Это будет убийственный пример для всего мира. И нашей готовности к сотрудничеству, и нашей победоносной веры. Но прямо это произносить? Пусть сам попросит, давая возможность маневра. Но не верю. Он меня прощупывает. Зачем?
Бегло просмотрев свиток, протягиваю Писарю для изучения.
– Я в затруднении, – говорю послу, – вы приняли все условия, причем даже те, которые, был уверен, – отвергнете.
Фактически они согласились признать захваты, включая юг Италии и союз островов, откровенно подчиненный нынешним Сиракузам. Меня уже льстиво называли императором Средиземного моря, хотя это не совсем так. Кипр, Крит, Сардинию и Корсику полностью не контролирую, довольствуясь поступившими в распоряжение военными кораблями и небольшими выплатами. Но там и нет сильной власти, все больше до́мы, наследственные феодальные владения. На Сардинии их четыре, на Кипре три. При любом раскладе приходится учитывать и местные взаимоотношения. Зато и они бегают с просьбами рассудить или поставить соседа на место, невольно углубляя подчиненность.
– В чем подвох?
Латран дернул головой, раскрывая пасть, и кончик языка высунулся на какое-то мгновение. Смеяться они не умели, но это был эквивалент веселья.
– Если б он и был, – сказал через некоторое время, – разве раскрыл бы секрет? Я работаю не на тебя, майордом.
Фактически калька с моего титула, но на латыни.
– Однако я скажу правду. Мы, латраны, действительно хотим мира. И надеемся на выполнение соглашения с твоей стороны.
И хорошо. Мне эти бесконечные проволочки и обсуждения уже в печенках сидят, и неслучайно последняя экспедиция состоялась во Фракию. В данном случае по моему приказу. Это уже владения не урсов, а вассалов латранов, и намек прозрачен.
Пока я почти год сидел в Африке, Малха не только окончательно подчинила Сицилию, но и ограбила все побережье Италии, не забыв и сам Рум. Безусловно, это не прежний Великий город. Танэрл предпочел устроить Логово в Неаполе, а Рум превратился в провинциальный город, где бесконечно ссорились остатки древних фамилий: Анициев, Василиев, Симмахов, Цеков и прочих, в прежние времена ничем не славных Венациев. Но ценностей там хватало, и они предпочли откупиться.
Когда в империи поняли, сколько мы привезли из Массалии, желающих нажиться оказалось многие десятки тысяч, а кораблей имели сотни. Иные даже не ко мне шли, а сразу пиратствовать. Кто-то погибал в стычках с военным флотом урсов, но успеть везде и всюду их пятьдесят галер не могли. Отряды высаживались, отбирали у местных жителей все, имеющее приличную цену, уничтожали то, что забрать было нельзя, включая дома и скот, а затем исчезали. Мы, главы провинций, даже частенько не в курсе происходящего были. Хватало любителей легкой поживы и без моих легионов и вассалов. Зато местное население очень скоро усвоило: проще сразу выложить выкуп, чем терять добро и людей. Получив золото, правоверные обычно уходили, не причиняя излишних проблем. Конечно, случались и неприятные эксцессы, на то и война. И все ж кровь без оснований лилась редко.
Урсы упрямы, однажды даже устроили кровавую баню очередным налетчикам, прикончив несколько тысяч человек и уничтожив десятки кораблей. Но столкновения с моим флотом, напичканным крупнокалиберными чугунными пушками, не выдержали. Размен был почти один к одному, серьезной победой это не назвать, однако, потеряв больше половины галерного флота, они уже не смели атаковать, только защищались. Фактически все западное Средиземноморье стало имперским. И этим нельзя было не воспользоваться. На Мальте и Балеарских островах строились крепости, превращая их в базы для контроля путей. Мальтийцам не повезло, их почти всех прикончили, поскольку Мальта издавна славилась храмом Аштарты и жители героически его защищали. А правоверные обожали грабить подобные места, где всегда можно найти немало золота и серебра.
Сардиния и Корсика признали мою власть. Я их не трогал, а они поставляли свинец, железо, медь по заниженной цене, получая взамен специалистов, строящих домны для плавки на тамошнем угле. В принципе, это касалось всех владений, не вошедших в империю. Те же города на Сицилии по договорам были обязаны отдавать определенную часть продукции в качестве дани помимо денежных платежей. В этом не было ничего нового. Точно так же вассалы расплачивались со зверомордыми. Просто теперь приходил посланец из легиона и на манер Святослава говорил: «Платили прежде другим, будете платить мне столько же, если не хотите, чтоб вас регулярно грабили». Мало кто возражал в подобных обстоятельствах. Некоторые даже готовы были войти в состав империи, лишь бы снизили расценки. Весь носок и пятка итальянского сапога прибежали и поклялись служить верно. А куда им было деваться? Здесь и плыть всего ничего, и грабительские высадки случались постоянно. Зато теперь я обладал половиной итальянской пшеницы, ячменя, оливкового масла, овощей, включая потат, и огромным торговым флотом.
А потом я влез и в восточное Средиземноморье. Причем практически без крови. Сами позвали. Кипр, Крит, еще десяток островов готовы были согласиться на подчинение при определенных условиях, напоминающих сицилийские. О, они прекрасно знали, сколько и чего просить. Договор типовой, в полном соответствии с прежней традицией. Перечислены гарантии, распространяющиеся на личность, имущество и отправления культов, указаны условия, на которых жалуется соглашение. Нарушение их приравнивается к разрыву. Я взамен покровительства получал их флот, регулярные выплаты и ежегодный подарок, ни в коем случае не дань!
Нельзя слишком давить на торговцев. Когда их прибыль падает до минимума, они начинают искать, куда податься, и вырезают чужой гарнизон. Мой принцип: лучше немного постоянно, чем много и сразу с отказом в дальнейшем. Никто из плывущих с запада на восток или обратно не может миновать Киферы, а следующий из Греции на Кипр, в Сирию, Азию или Мицраим обязательно побывает на Родосе. Это связано с ветрами. Например, в проливе между Родосом и Карпафом с июня по сентябрь дуют непрерывные этесии, заставляющие мореплавателя держаться малоазийского берега под прикрытием мысов. Ну и как не взять столь многообещающие острова под покровительство? Любой зашедший на такой остров корабль мог получить за небольшую сумму индульгенцию
[40]. Своего рода страховку. При встрече с пиратами из Мавретана охранная грамота. Конечно, случалось, и таких грабили, а заодно и убивали, не оставляя свидетелей, но парочка показательных жестких казней всего экипажа, когда моряки распустили языки в кабаке, и почти все поняли. Иногда суда все ж пропадают, но кто тому виной, погода или чужие налетчики, не всегда возможно выяснить. Море дело такое – опасное.
