– Сиди тут и не высовывайся, – велел следователь, спустившись вниз. Вместо костюма он облачился в штаны из плотной светло-синей ткани, какие часто носили рабочие и разносчики, и свободный бежевый джемпер. Я против воли засмотрелась на плечи Ковальского в этом самом джемпере. Помнила, что они широкие и… вообще… невероятно рельефные, будто из очередной истории Зузанны Пштиль, но в облегающей светлой шерсти торс мужчины смотрелся даже лучше.
«Спрятать и никому не показывать!» – констатировала я. И тут же забеспокоилась: а если сейчас к Ковальскому ломится не кто-то посторонний, а его тайная возлюбленная? Именно тайная – ведь я не учуяла в доме даже намека на что-то женское.
Мое беспокойство развеялось через минуту, когда отличный слух позволил услышать разговор у двери.
– Рейян Ковальский!.. – начала незнакомая мне женщина.
– Добрый вечер, рейяна Квашневич, – переводя дух, перебил ее следователь. – Что-то случилось?
С секунду слышалось лишь какое-то невразумительное мычание, а потом рейяна хмуро выдохнула:
– Это я у вас должна спросить! Что тут происходит? Что за шум?
Да… Явно не возлюбленная.
– Вы о чем? – как можно более нейтрально уточнил Глеб Ковальский.
В этот момент я представила всю сцену, словно смотрела ее со стороны. На крыльце недовольно переминалась и чуть подпрыгивала невысокая женщина в аккуратном платье яркой расцветки. Почему-то именно такой я ее увидела. Невысокой, пухленькой. В ярком платье, в кофточке с мелкими пуговками-жемчужинками. Я даже решила, что эта рейяна Квашневич – крашеная блондинка с искусственными кудряшками, перетянутыми лентой. Стоя на крыльце, женщина в моем воображении пыталась или заглянуть внутрь, или ворваться в дом, а Ковальский мужественно заслонил проем своей широкой грудью. И на эту самую грудь блондинка каждую секунду таращилась, безуспешно сопротивляясь чисто мужской харизме старшего следователя.
Фыркнув себе под нос, я вернулась к подслушиванию.
– Я о том, что в моем доме не настолько толстые стены, чтобы заглушить совершенно все звуки, уважаемый рейян Ковальский, – решительно заявила, как теперь стало ясно, владелица здания. – Если помните, я сдавала вам эту половину дома при условии, что вы не станете заводить домашних питомцев.
Сказано это было мрачно и с вызовом. А еще так, что я, будучи женщиной, мигом уловила по тону, что под питомцами рейяна Квашневич подразумевала не только животных, но и возлюбленных. Похоже, у хозяйки были виды на следователя, и если сопротивление со стороны Глеба рейяна еще могла пережить, то присутствие на своей территории соперницы – нет.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, рейяна Квашневич, – ответил мужчина, и я позавидовала его умению играть голосом. Он говорил так спокойно и уверенно, что даже я ни за что не поверила бы в ложь следователя, хотя собственной пушистой попой восседала посреди его кухни.
– Я слышала шум и собачий лай! – воскликнула женщина. – Весь квартал, похоже, слышал! А вы отпираетесь, Глеб?
Я невольно снова фыркнула. В голосе рейяны чувствовалось такое явное осуждение, будто она слышала за стенкой звуки бурной и продолжительной страсти.
– Не знаю. Вам показалось, – упорствовал следователь.
– Я уверена! И я не позволю…
Раздались скрип и пыхтение. Похоже, рейяна вознамерилась прорваться и осмотреть дом.
Осмотреть дом!
Я заметалась, ища укромное местечко и осознавая, что квартира Ковальского обставлена совершенно никудышной мебелью, а я – большая и длинноногая в этой ипостаси.
Глава 3
Кухонный демон
– Рейяна Квашневич! – выдохнул Глеб, но было уже поздно, хозяйка каким-то волшебным образом проскочила мимо следователя в узкой прихожей и ринулась по коридору. – Это не очень вежливо!..
Домовладелица предпочла не услышать как увещевания, так и приглушенную ругань Ковальского. Закрыв дверь, Глеб поспешил за женщиной, заранее морщась от предчувствия сцены по поводу собаки в квартире.
Когда рейян вбежал в гостиную, Злата Квашневич уже рыскала по углам, заглядывая под диваны, кресла и столики. Следователь и сам осмотрелся, пытаясь определить, куда делось животное.
Не обнаружив псину в гостиной, Ковальский стал бочком продвигаться к кухне, но этот маневр не остался незамеченным: обшарив темные углы, хозяйка метнулась туда же.
Увидев пустой закуток, Глеб невольно выдохнул, но тут же мысленно выругался, заметив приоткрытую дверцу одного из нижних шкафчиков. Это была тумба под мойкой, где у следователя хранилось разве что ведро и тряпка, там не могла поместиться крупная черно-рыжая собака, но рейян точно помнил, что дверцы всех шкафчиков были захлопнуты.
– Ага! – воскликнула домовладелица и потянула на себя неплотно прикрытую дверцу.
– Рейяна… – начал было Глеб, надеясь отвлечь женщину, но она вновь его проигнорировала и наклонилась. Ковальский подался вперед, из-за плеча Златы Квашневич заглядывая в шкафчик.
– Мамочки! – взвизгнула женщина, отшатнулась и плюхнулась на пятую точку. – А-а-а! Демон!
Глеб удивленно покосился на рейяну. Он сам проверял заряд артефактов перед отъездом и знал, что все защитные и бытовые приспособления работают исправно. Придержав женщину за плечо, следователь заглянул под раковину. И вздрогнул, когда из темноты на него уставились круглые золотисто-карие глаза. От раздавшегося вслед тихого рыка даже опытному магу стало не по себе, но Глеб сдержался и не активировал простейшую ловчую сеть. Он сглотнул и медленно толкнул дверцу, позволяя той с тихим щелчком встать на место.
– Демон! Демон! – причитала рейяна Квашневич, продолжая отползать в сторону гостиной. Подол ее желтого платья собирал пыль, каблучки модных светлых туфель с перемычкой скрипели каблуками по плитке.
– Рейяна Квашневич… – позвал Глеб. – Успокойтесь.
– Демон! – заголосила домовладелица пуще прежнего и завалилась на бок.
– Хракс! – в сердцах рявкнул Глеб и шагнул к женщине. – Этого еще не хватало.
* * *
Я почти не ошиблась. Рейяна Квашневич оказалась невысокой блондинкой в ярко-желтом платье. На вид ей было ближе к сорока, чем к тридцати, но женщина тщательно маскировала возраст косметикой. Правда, пудра не смогла скрыть излишне яркий нервный румянец, а цвет помады спорил как с цветом волос, так и с цветом кожи. Тем не менее это была миловидная молодая женщина… до того, как рассмотрела меня во тьме под раковиной.
«А нечего врываться без приглашения!» – хотелось заявить мне, но из горла вырвался лишь злой рык.
Раскрыв рот и выпучив глаза, рейяна заорала и отшатнулась. На секунду вид мне заслонил Ковальский, попытавшийся закрыть дверцу, а потом я с удовольствием наблюдала, как блондинка испуганно сучит ногами и пытается отползти. Жалости к ней у меня не возникло.
