Книга Счастливая жизнь Веры Тапкиной, страница 29. Автор книги Мария Метлицкая

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Счастливая жизнь Веры Тапкиной»

Cтраница 29

Мать Алексей успокоил и слово ей дал. Но выйдя на улицу, впервые задумался: «Когда-нибудь… мать уйдет. Такова реальность. А Тёпа останется… И с этим придется что-то делать… Только вот что


Иногда Алексей просил дочь составить ему компанию – вместе съездить к бабушке и тетке. Но дочь кокетливо корчила носик и мотала головой: «Нет, пап! Ну, правда! Там так тоскливо… Просто сердце обрывается! Бабушка в лежку, Тёпа скрипит коляской. Грязь – уж ты меня извини! Нет, я, конечно, все понимаю! Но там еще… пахнет, пап! Болезнью, старостью. Тленом каким-то. Там – как в могиле. После этих визитов я есть не могу!..»

Алексей, расстраиваясь до сердечных спазмов, пытался с дочерью поговорить – о чувстве долга, жалости, сочувствии…

Но тут вмешивалась жена: «Оставь ребенка в покое! У нее своя, молодая жизнь! Еще наестся в жизни дерьма! Из своего корыта, не из чужого».

Алексей, понимая бессмысленность этих разговоров, махнув рукой, уезжал один.

А вот Тёпа всегда гнала его домой: «У тебя, Лешик, семья: ребенок, хозяйство. А тут еще мы…»

«Какой ребенок, Тёпа? Корова, прости господи, семнадцатилетняя! А семья… Ну, тут вообще смешно».

Мать конечно же наезжала на Надю. Не забывала «отметить» и внучку: сколько волка ни корми, ее воспитание, ночная кукушка дневную перекукует, яблоко от яблони – ну, и так далее.

Тёпа всегда защищала родню: «Надя – огромная труженица, умница! Да, карьеристка! А что в этом плохого? Честолюбие – не самая плохая черта характера! К тому же ей всегда надо было выживать! И детство – не дай бог, и общага… Да, человек она сложный, не спорю. Неласковый, строгий, неродственный. Но честный, правдивый и бескомпромиссный! Этого у нее не отнять! И верхов достигла без чьей-либо помощи, и дочь родила…»

«Без помощи? – взвивалась мать. – А как бы она без Лешки выжила? Чего бы достигла? Прописку ей дали, квартиру – на тебе! Дом был на Лешке. И дочка ее!»

«Не только ее, мам! Дочка еще и моя, – осторожно вставлял Алексей».

«Завела домашнего бобика, слугу, домработника и понукает всю жизнь! А этот дурак… Да что говорить!..»

«У каждого своя модель семьи, – тяжело вздыхала миролюбивая Тёпа».

«Ты-то откуда знаешь, – бросала в сердцах мать, – чтоб рассуждать?!»

После онкологической операции мать прожила почти четыре года. Точнее – три с половиной. Слегла только в последние месяцы. Да так, что требовалось уже и судно, и все остальное, что сопутствует тяжелой болезни.

Алексей практически переселился к матери и сестре. Совмещать с работой это было почти невозможно.

Его вновь стали посещать мысли о том, что будет, когда не станет матери.

Как ни странно, спасла в очередной раз жена.

– Все, хватит! – решительно заявила Надя, когда Алексей в очередной раз собирался к своим. – Ты превратился в ходячий скелет! Еле ноги таскаешь! Надорвешься – и что дальше? Кто будет ухаживать за тобой? А им просто нужна сиделка. Опытная женщина, домработница, помощница. Желательно – медсестра.

Алексей с усмешкой кивнул:

– А деньги? Ты вообще в курсе, сколько стоит сиделка? Да еще для двоих! А приготовить, накормить, искупать, переодеть, перестелить? Помилуй, откуда у нас такие деньги?

– Я дам, – коротко бросила жена. – Только ты, дорогой, возвращайся! К своим непосредственным обязанностям. К дому, к семье. К работе, наконец! Нам твои деньги, знаешь ли, не помешают!

И Алексею показалось… что его еще любят! Пусть не страстно, но любят! Жалеют, думают о нем. Нуждаются в нем! Не справляются без него!..

Сиделка нашлась довольно быстро – медсестра из Надиного отделения. Пожилая, но крепкая женщина, с сильными и умелыми руками.

На эту Нину Ивановну они просто молились. Человеком она была душевным, исполнительным и нескучным. С матерью они вели долгие беседы «за жизнь», вместе смотрели бразильские сериалы. С Тёпой – шили и вышивали, пекли торты.

Нина Ивановна – прекрасный и чистейший образец русской женщины. И, естественно, с трагической судьбой. Она быстро стала в семье своим человеком.

Жизнь ее не жалела. Простая деревенская работящая женщина приехала в Москву вместе с мужем. Муж пахал на стройке. И через пять лет из рабочего общежития семья переехала в свою комнату. Светлую, с огромными окнами на юг.

Там родился их сын, Ваня. Жили мирно и счастливо. Нина окончила медучилище, стала работать в больнице. А потом… муж загулял. Да как! Завел вторую семью, в которой тоже родился ребенок. Жил на два дома: в будни у Нины, а на выходные заявлялся в ту, другую семью. Нина терпела. Ждала. Чего? Ей и самой было невдомек. Там рос его, мужа, ребенок. Мать ребенка была бабенкой шустрой, куда моложе Нины. А муж все не уходил окончательно. Мучил обеих женщин. Разлучница как-то заявилась к Нине и стала кричать, чтобы та «вернула ребенку отца».

Нина объясняла, что мужа она не держит: «Возьми, если можешь! Забирай!»

И вот итог: муж начал пить и однажды попал под машину. Насмерть. Так никому и не достался…

Сын Ваня женился рано. Сразу после армии, в двадцать лет. Жену привел к Нине. И все бы ничего… Ко всему привычная Нина стерпела бы. Стерпела бы строптивую и неласковую невестку. Но понимала, что жизнь молодых она заедает. Одним своим присутствием. Огромная комната теперь не казалась огромной – всем было тесно.

Молодые любили гостей. К снохе приезжала шумная родня из-под Пскова. Нина спала на раскладушке в коридоре под собственной дверью. Соседи ворчали. Невестка скандалила. Вскоре народилось двое внуков, и стало совсем невыносимо.

Тогда пожалела Надежда Николаевна, заведующая отделением. Разрешила Нине спать в санитарной комнате на больничной банкетке.

Нина там и обустроилась: поставила электрическую плитку, купила маленький телевизор, коврик, занавески повесила. Словом – свила гнездо.

Правда, боялись проверок. На эти дни Нина снимала занавески, прятала плитку, сворачивала коврик и постельное белье и относила все это в кладовку сестры-хозяйки. Но все это было зыбко, ненадежно и в любую минуту могло прекратиться. Не помогла бы тогда и Надежда Николаевна.

Впрочем, об этом Нина старалась не думать – жизнь приучила ее жить сегодняшним днем.

Но все же иногда становилось страшно. А вернуться к детям невозможно. Общежитие же ей, как москвичке с жилплощадью, было не положено.

«Так и подохну на больничной кушетке, – думала Нина. – Ну, значит, такая судьба!..»

На Надежду Николаевну Нина молилась: чужая и строгая женщина пожалела ее и пригрела. А когда заведующая предложила Нине ухаживать за ее свекровью, да еще за зарплату, – Нина отказать не могла.

«Копи на жилье, – строго сказала заведующая. – Свои деньги не трать, у них – пенсия. Две калеки и ты – прокормитесь! Сколько я смогу тебя прикрывать – сама не знаю. Сегодня я тут, а завтра… В общем, копи!»

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация