Весьма показательным в этом отношении является нижеследующий случай: однажды в начале войны, за завтраком в вагоне-ресторане у великого князя Николая Николаевича, мой сослуживец В.В. Яковлев и я, сидя за одним столиком с генерал-квартирмейстером генералом Ю.Н. Даниловым, завели с ним разговор о решении вопроса о проливах, на что он нам ответил: «Об этом поговорим, когда будем на реке Одере» – иными словами, после победы над Германией.
Этой точки зрения авторитетнейшего руководителя нашего Генерального Штаба Ю.Н. Данилова, являющейся не чем иным как перефразировкой идеи «о ключах в Берлине», держался впоследствии и начальник Штаба Верховного Главнокомандующего генерал М.В. Алексеев.
Твердо придерживаясь убеждения, что вопрос о проливах будет решен победой над Германией, генерал Алексеев, про себя, считал Босфорскую операцию ненужной затеей, способной лишь отвлечь войска от главного театра войны и тем затруднить эту победу.
Но так как Государь был горячим сторонником Босфорской операции, а министр иностранных дел С.Д. Сазонов на ней настаивал, генерал Алексеев не отвергал ее категорически, но ставил для своего на нее согласия такие, по мнению нас моряков, необоснованные требования, кои были невыполнимы: а именно, он считал, что для исполнения Босфорской операции безусловно необходима целая десантная армия силой в 31/2—4 корпуса; между тем транспортная флотилия не была в состоянии перевезти в должный срок столь многочисленную армию и обеспечить после высадки ее снабжение.
При исчислении десантной армии в 31/2—4 корпуса генерал Алексеев исходил из следующих соображений: ближайшее, не занятое противником удобное место для высадки значительных десантных войск – устье реки Сакарии, – отстояло к востоку от Босфора в расстоянии 4–5 армейских переходов, при полном бездорожье; так как противник за эти 4–5 дней успел бы предпринять меры для усиления своих войск в районе Босфора, наша десантная армия должна была бы быть, по мнению генерала Алексеева, достаточно сильна, чтобы иметь возможность успешно вести наступательную операцию в чрезвычайно трудных условиях бездорожья, с далекого расстояния от Босфора.
Не подлежит сомнению, что при условии высадки у реки Сакарии, десантная армия должна была бы быть столь многочисленна, что даже при крайнем напряжении всех транспортных средств Черного моря мы не могли бы осуществить ее сосредоточение, то есть перевозку в район высадки, в намеченные сухопутным командованием сроки. Этим требованием сухопутное командование поставило флот в безвыходное положение, что и было генералом Алексеевым использовано для обоснования своего заключения о том, что Черноморский флот вообще не в силах выполнить Босфорскую операцию.
Между тем Морской Штаб Верховного Главнокомандующего и командование Черноморским флотом в лице адмирала Колчака и его Штаба держались совершенно иной точки зрения, прямо вытекающей из всесторонне проверенных данных обстановки.
Эти данные, опровергающие заключение генерала Алексеева, были следующие.
К весне 1916 года вследствие ряда катастроф на Кавказском фронте, постоянных неудач в районе Суэцкого канала и Палестины, а особенно вследствие громаднейших потерь при обороне Дарданелл боеспособность турецкой армии была сведена почти на нет, запасы исчерпаны и войсковые соединения совершенно расстроены.
Последний удар боеспособности турецкой армии нанесло немецкое верховное командование, потребовав, в связи с успехами Брусиловского наступления летом 1916 года, от Турции отправки на наш фронт в Галицию, для поддержки терпящей бедствие австрийской армии, целого турецкого корпуса. Энвер-паша, верный слуга немцев, не посмел им в этом отказать и приказал для сформирования этого корпуса, получившего № XV, собрать всё, что было еще более или менее боеспособного в составе войск, находившихся в районе проливов и Константинополя.
После отправки в июле месяце этого корпуса в Галицию в районе проливов осталось всего три дивизии слабого состава, из которых две были в районе Дарданелл, а одна – 15-я – в районе Босфора.
Принимая во внимание незначительную провозоспособность железной дороги, забитой к тому же доставкой угля в Турцию, и большое расстояние, немцы, в случае необходимости усилить турецкие войска в районе Босфора для противодействия нашей атаке, не могли бы подвезти в этот район более или менее значительные подкрепления ранее чем через две недели. Скорее, подкрепления к Босфору могли бы быть подвезены лишь морем из района Дарданелл; однако, несмотря на сравнительно небольшое расстояние, перевозка этих подкреплений заняла бы всё же много времени, так как действиями Черноморского флота почти все турецкие плавучие средства были уничтожены, о чем уже было сказано в главе V. С другой стороны, в случае нашего нападения на Босфор, вряд ли турки решились бы выделить сколько-нибудь значительные подкрепления для Босфора из состава, и так уже совершенно слабого, гарнизона Дарданелл, ибо в этом случае они должны были бы считаться с возможностью немедленного нападения наших союзников на Дарданеллы, значительные силы коих находились на Салоникском фронте, в непосредственной близости от Дарданелл.
Вместе с тем укрепления Босфора были очень ослаблены переброской к Дарданеллам, во время нападения на них англичан в 1915 году, части артиллерии и большого количества боевых припасов; кроме того, агентами нашей тайной разведки, высаживаемыми по ночам с наших миноносцев на турецкий берег, было установлено что возведенные в 1915 году турками полевые укрепления и окопы на местах, удобных для высадки десанта в районе Босфора, никем не заняты и пришли в полное запустение. При этом было установлено, что турки в 1916 году вообще не поддерживали в районе Босфора никакой бдительности и совершенно не ожидали нашего нападения: наши миноносцы во время частых поисков в районе Босфора приближались вплотную к его берегам, не вызывая, даже в лунные ночи, со стороны турок никакого противодействия и не возбуждая никакого их внимания.
Для полной оценки безнадежности той обстановки, в которой находилась летом 1916 года оборона Босфора, остается еще указать на состояние немецко-турецкого флота: немецкие крейсера «Гебен» и «Бреслау», составлявшие главные его силы, подорвались на наших минах в Черном море и, находясь в продолжительном капитальном ремонте, не могли бы оказать обороне Босфора существенной помощи.
Основываясь на этих неопровержимых и тщательно проверенных данных обстановки, мы, моряки, считали, что для завладения Босфором нет никакой необходимости предпринимать методическую наступательную операцию многочисленной десантной армии с дальнего от него расстояния, как того хотел бы генерал Алексеев, а что Босфор можно легко занять внезапной высадкой в непосредственной его близости десантного отряда, не превышающего по своему численному составу подъемной способности Черноморской транспортной флотилии.
В связи с этим Морским Штабом Верховного Главнокомандующего совместно со штабом Черноморского флота был подробно разработан план операции внезапного нападения на Босфор, главные основания коего были следующие: после ночного траления подступов к Босфору транспортная флотилия приближается к берегу и перед рассветом высаживает по обеим сторонам Босфора две дивизии с их артиллерией; место высадки немедленно ограждается сетями, минными заграждениями и дозорными судами по тому же плану, по которому была организована блестяще оправдавшая себя охрана места высадки V корпуса у Трапезунда весной 1916 года, о чем будет сказано ниже; третья дивизия и тяжелая корпусная артиллерия высаживаются, в зависимости от выяснившейся на берегу обстановки, после высадки первых двух дивизий; с рассветом судовая артиллерия всего Черноморского флота энергично поддерживает движение вперед высадившихся войск и берет под огонь своей тяжелой артиллерии турецкие береговые батареи; при этом судовая артиллерия нашего флота имеет громадное преимущество, ибо восходящее солнце, прекрасно освещая цели на берегу, совершенно ослепляет турецких наводчиков; по овладении десантом входных батарей, флот входит к вечеру в Босфор, а десантные войска ночным штурмом овладевают, при содействии флота, группой батарей среднего Босфора, вслед за чем проход для флота к Константинополю уже будет свободен; после этого часть транспортной флотилии отправляется за вторым эшелоном десантных войск (2 дивизии) в ближайшие порты Черного моря, каковой мог бы быть доставлен к Босфору уже на 4-й день, то есть ранее прибытия к Константинополю каких бы то ни было турецких подкреплений; этот второй эшелон должен был бы совместно с первым занять Константинополь и знаменитую Чаталджинскую позицию, преграждающую доступ к Константинополю со стороны Балканского полуострова, и этим была бы пресечена всякая связь Турции с ее союзниками.
