Свою искреннюю признательность «знахарю по шекспировским делам» за поддержку и помощь в неимоверно трудной работе Борис Пастернак выразил не только в письмах, но и в шуточных стихах:
…И под руку с Морозовым —
Вергилием в аду —
Все вижу в свете розовом
И воскресенья жду
Вергилием, то есть мудрым вожатым по царству, населенному образами Шекспира, охотно становился Морозов не только для Пастернака. «В те дни, когда я работал над сонетами Шекспира, и позже, во время нашей совместной с ним работы над переводом „Виндзорских насмешниц“ для Театра Моссовета, Михаил Михайлович чуть ли не каждый день бывал у меня, – засвидетельствовал С.Я. Маршак. – В сущности, Михаил Михайлович Морозов на протяжении многих лет был неизменным помощником и советчиком всех, кто переводил, ставил или играл на советской сцене Шекспира». В этот круг входили Н. Акимов и В. Вагаршян, А. Васадзе и Ю. Завадский, Г. Козинцев и Б. Ливанов, С. Михоэлс и Н. Мордвинов, А. Остужев и А. Попов, Р. Симонов и Г. Уланова, Н. Хмелев и А. Ходжаев, А. Хорава и А. Яблочкина, В. Левик и М. Лозинский, А. Радлова и Т. Щепкина-Куперник… «Вы, как всякий русский человек, оказались человеком с большим сердцем, чутким и глубоко принципиальным. Оценка Ваша, как крупнейшего авторитета, дает мне силы продолжать работу как над Отелло, так и над другими образами Шекспира, – писал 9 мая 1944 года профессору Морозову Акакий Хорава. – Говоря искренне, стоит работать, чтобы заслужить похвалу таких авторитетов, как Немирович-Данченко, Вы, Качалов…»
Чрезвычайно насыщенной и плодотворной была деятельность М.М. Морозова как руководителя Кабинета Шекспира и западноевропейского театра, созданного при Всероссийском театральном обществе. Возглавив Кабинет в 1937 году, он проводил систематические консультации не только с московскими, но и периферийными театрами, готовившими постановки пьес Шекспира; выступил инициатором издания «Шекспировских сборников» (первый вышел в 1947 году), вокруг которых объединились лучшие силы отечественных шекспироведов; организовал свыше десяти шекспировских конференций.
Конференции эти, начиная с 1939 года, проходили регулярно, не исключая и периода Великой Отечественной войны. В тяжелейших условиях военного времени проводилась IV Шекспировская конференция 1942 года, на которой М.М. Морозов выступил с докладом «Борьба за гуманизм в творчестве Шекспира». То обстоятельство, что подобное мероприятие проходило в Москве в дни, когда к ней рвались гитлеровские полчища, не могло не вызвать широкого международного резонанса. В адрес конференции было получено множество приветствий от зарубежных научных и культурных организаций, университетов и библиотек, шекспировских обществ, английских и американских деятелей театра, кино – в том числе от Чарли Чаплина.
Передо мною – пожелтевшая от времени стенограмма следующей, Y Шекспировской конференции, состоявшейся в ВТО 27–29 апреля 1943 года. М.М. Морозов сделал на ней доклад «Советское шекспироведение во время Отечественной войны», председательствовал на заключительном заседании, где подводились итоги дискуссии. Ученый подчеркнул, что «Шекспир идет с нами сегодня в борьбе против темных сил фашизма». В своем докладе он рассказал о последних работах советских шекспироведов, о новых шекспировских постановках и переводах, о том, какой отзвук находит бессмертное слово Шекспира в сердцах наших воинов, когда бригады артистов выступают перед ними на фронте, в госпиталях.
Одним из главных тезисов выступления М.М. Морозова было утверждение, что «наука о Шекспире неразрывно связана с изучением театра и прошлого и настоящего». А советский театр он справедливо назвал «крупнейшим комментатором Шекспира». Будучи до глубины души преданным не только театру Шекспира, но и театру вообще, человеком, непоколебимо верящим в могущество этих двух своих кумиров, Морозов стал идеальным связующим звеном между научным шекспироведением и сценой, не уставал указывать на необходимость и взаимную пользу живого контакта между ними.
В записной книжке А.П. Чехова есть такая язвительная фраза: «Мнение профессора: не Шекспир главное, а примечания к нему». Профессор М.М. Морозов придерживался прямо противоположного мнения – для него Шекспир был превыше всего. Но он прекрасно сознавал и важность «примечаний» квалифицированного специалиста для правильного понимания публикой созданий шекспировского гения. В результате появилась книга М.М. Морозова, выпущенная издательством ВТО в самый канун начала Великой Отечественной войны, – «Комментарии к пьесам Шекспира». Она ставила себе скромную задачу: оказать помощь актерам, режиссерам и художникам, работающим над сценическим воплощением шекспировских драм. С тех пор эта книга давно уже стала библиографической редкостью, а между тем она сохраняет немалую практическую ценность, ибо по-прежнему, выражаясь словами Александра Блока, без Шекспира не имеет права обойтись ни один театр с большим заданием. Поэтому решено было включить в настоящий сборник этот труд М.М. Морозова, дополнив его сохранившимися в архиве комментариями еще к трем пьесам Шекспира: «Антоний и Клеопатра», «Король Лир», «Генрих IV».
Таким же практическим целям призвана была служить другая работа М.М. Морозова – кропотливый, тщательно прокомментированный подстрочный перевод «Гамлета» и «Отелло», где даны всевозможные толкования «темных» мест. Тут опять нельзя не вспомнить А.П. Чехова, который в одном из писем Н.Д. Телешову еще в 1902 году советовал заказать кому-нибудь «буквальные, прозаические переводы, прозаические, но великолепные переводы „Гамлета“, „Отелло“ и проч. и проч.». Именно такие – «прозаические, но великолепные» – переводы двух этих трагедий и были сделаны М.М. Морозовым. Он не претендовал здесь, по его собственному признанию, на художественность, – его единственной целью было с максимально возможной точностью передать содержание оригинала. И это достигнутое им качество заставляет по сей день специалистов-филологов, режиссеров и поэтов обращаться к морозовским переводам, позволяющим глубже вникнуть в сокровенный смысл текстов Шекспира.
Исследования и популяризаторские статьи о Шекспире занимают, бесспорно, центральное место в наследии Морозова. Но помимо этого он писал также о других классиках английской литературы – о Марло и Колридже, о Китсе и Бернсе, о Диккенсе и Шеридане, о Шоу и народных балладах робин-гудовского цикла; участвовал в написании академической «Истории английской литературы».
Безграничная любовь к театру продиктовала ему блестящие литературные портреты русских мастеров сцены прошлого века: М.Т. Иванова-Козельского, В.Н. Андреева-Бурлака и М.И. Писарева. Драматична была судьба всех трех этих незаурядных талантов. Но, воссоздавая колоритный творческий и человеческий облик каждого из них, автор очерков сумел красочно показать роль этих провинциальных артистов в обогащении русской дореволюционной культуры.
В последние годы жизни М.М. Морозов с увлечением работал главным редактором журнала «Новости» («News»), выходившего на английском языке и предназначенного способствовать улучшению международного взаимопонимания и сотрудничества. На этом посту он проявил себя не только как опытный редактор и организатор, но и как прекрасный публицист. Смерть настигла его за работой над очередной статьей для этого журнала.
