Игорь Бэлза: Что для вас лично означал уход отца из жизни?
Валерий Ворона: Когда уходят близкие люди, ощущаешь себя сиротой и одновременно понимаешь, что появился долг перед их памятью. Необходимо сохранить то, что они оставили. Когда они были рядом, ты знал, что есть постоянная опора. А когда они уходят, появляется необходимость поступать так, как поступали они. Тогда и окружающие почувствуют, что эти люди с высокой душой все еще незримо существуют. Такое же ощущение утраты я испытал, когда Мстислав Ростропович уехал за рубеж. Словно сгорел мой дом. Словно бриллианты превратились в бижутерию. Лицо России стало другим. Подобные люди олицетворяют Россию, с ними связаны высшие ее достижения. С их уходом остаются творения их рук и ума: музыка, книги, картины, скульптуры, видеозаписи их выступлений, концертов, спектакли. Последующие поколения знают, на кого им равняться. И все-таки, когда уходят такие люди, навсегда исчезает обаяние их личностей, улетучивается та исходящая от них таинственная сила, которая заряжает атмосферу концертных залов. Уже не исходит от их творений нечто невыразимое, что сопутствовало каждому появлению этих личностей на публике. Ведь любая запись иногда очень сильно искажает, что происходило и звучало в концертном зале. Есть профессии, тайны которых передаются от учителя к ученику, из уст в уста. Вот почему я утверждаю: если вовремя музыканта не заметить и не предъявить обществу, он не состоится. Это Святослав Игоревич хорошо понимал и с радостью и энтузиазмом поддерживал молодых.
Игорь Бэлза: Я думаю, что вы видели памятник отцу на его могиле. Как вы думаете, передает ли этот памятник ощущение общения со Святославом Игоревичем?
Валерий Ворона: По-моему, памятник замечательный, потому что художник уловил неуловимое. Кажется, что напротив тебя в кресле сидит живой Святослав Игоревич с котом на коленях и вот-вот начнет с тобой разговор. Я ощутил его ауру. Скульптор Андрей Ковальчук действительно передал облик живого Святослава Игоревича. Когда знаешь человека, любое несоответствие в его изображении коробит. Здесь этого нет, здесь ощущаешь, что это именно он.
Игорь Бэлза: Значит, работа была проделана не зря. Идея памятника отчасти в такой композиции родилась у меня после того, как я взглянул на фотографию, сделанную мной в апреле 2014 года в студии телеканала «Культура». В этот день отец записывал одну из своих последних подводок к циклу передач. Есть действительно такая фотография, где он сидит ровно на таком же кресле. При создании памятника помощники скульптора ездили на студию канала «Культура», сняли этот стул, тщательно его измерили и Андрей Ковальчук повторил его один в один в композиции памятника.
Валерий Ворона: В памятнике передано ощущение Святославом Игоревичем мира. У него вдохновенное радостное лицо. Видно, что он любит людей. Хочется к нему подойти поближе, от него всего идет особая энергетика. Можно только поздравить скульптора. Не так часто бывает, чтобы в памятнике была выражена духовная суть человека. Хороню бы в память о Святославе Бэлзе создать в Москве общество музыковедов либо культурный центр, учредить премию его имени.
Ведь одним из видных участников процесса восстановления культуры в ее правах был ваш отец. В эту деятельность по ее спасению включился также Мстислав Ростропович. У нас возникло движение в защиту культуры, которое возглавил Савва Кулиш. Мы все по отдельности и вместе беседовали с великим маэстро. После того как о критическом состоянии русской музыкальной культуры он поставил в известность Ельцина, были приняты соответствующие меры. Сейчас не хватает, увы, людей, которых слышит власть, мнение которых она не игнорирует, особенно в нашей сфере. На таких людях до сих пор все и держится. У нас ведь не особенно развиты общественные инфраструктуры, которые позволяли бы точку зрения авторитетных музыкантов быстро доносить до необходимых инстанций. Смерть таких людей я сравнил бы с природной катастрофой. Я не хочу никого принижать, но именно такие люди, как Мстислав Ростропович и Святослав Бэлза, – это наша опора и защита.
Игорь Бэлза: Существует архив записи программ «Музыка в эфире» и «Встречи в гостиной с великими артистами и исполнителями». Как вы думаете, пригодилось бы использование этих материалов в учебном процессе, в том числе вашего вуза?
Валерий Ворона: Разумеется, то, что он создал, входит в золотой фонд нашей культуры. Его наследие необходимо беречь. Оно пригодится будущему поколению, студентам в первую очередь. Да и всей нации тоже. Это потрясающее наследие. И большая удача, что современные технологии его сохранили. Согласен, что нужно издавать видеокассеты концертов и телепередач, которые ваш отец вел. Конечно же, стоит использовать весь этот материал в учебном процессе. Я думаю, что к вашему предложению будет проявлен интерес. Я не знаю, сохранились ли записи концертов «Звезды в Кремле». А если сохранились, хорошо бы узнать, где они находятся. Это были уникальные концерты. Причем там звучала не только музыка, но шла речь и о людских судьбах, были какие-то комментарии.
Нужно бережливее относиться к нашему наследию. Вот сейчас ушла из жизни Наталия Шаховская. А что запечатлено из ее опыта, на что могли бы ориентироваться музыканты и педагоги будущего? Практически ничего. Никто этим не занимался. Великий педагог, великая виолончелистка. Слава Богу, мы сделали DVD о струнном квартете имени Бородина. Это шестичасовой двойной диск, где записан концерт, проведение мастер-класса и вся их история. Бестселлер, который уже продается семнадцать лет по всему миру, и ничего другого больше нет. Необходимо создать серию «Корифеи русской исполнительской школы» – эталон для будущих поколений музыкантов, чтобы было на кого равняться. Сейчас технологии развиваются стремительно. Каждый шаг таких людей, как Юрий Башмет, Виктор Третьяков, Гидон Кремер, должен быть записан, чтобы сохраниться навечно.
Игорь Бэлза: Спасибо большое за очень интересную беседу.
Валерий Ворона: И вам, Игорь Святославович, спасибо. К сожалению, я мало что знаю из его частной жизни. Мы встречались всегда по делу. Другой возможности у нас просто не было. Поэтому что осталось в памяти, то и осталось.
Слава – сын Игоря Бэлзы
Беседа с Александром Дмитриевичем Гафиным, писателем и членом наблюдательного совета латвийского банка Rietumu
АЛЕКСАНДР ГАФИН:
«Он был для меня мерилом нравственности и культуры»
Игорь Бэлза: Александр Дмитриевич, в отечественной культуре вы креативная фигура высочайшего класса, автор и организатор многочисленных публицистических выставок, акций и фотовыставок. Немало усилий вы приложили и к созданию в России свободной прессы, так называемой четвертой власти. К тому же помогали в восстановлении многих православных храмов. Вы известны как меценат. Недаром за благотворительную деятельность стали лауреатом Золотой Пушкинской медали. Вы руководитель благотворительного фонда Владимира Высоцкого. Столько мировых звезд по вашему приглашению приезжали в Москву: Пол Маккартни, Морис Бежар, Тина Тернер. Мой отец, Святослав Бэлза, как относился к вашим многочисленным художественным и культурным инициативам? Принимал ли он в них непосредственное участие?
