Игорь Бэлза: Общаясь с ним, вы не замечали каких-то изменений в его восприятии жизни, в его суждениях о ком-то?
Лариса Гергиева: У него была ироничная манера разговора. Но были вопросы, которые серьезно его беспокоили. Например, вопросы образования, интеллектуального развития. Эти вопросы, как он считал, сегодня отошли в сторону. В телепередаче «Романтике романса» он говорил, как привлечь молодежь к посещению музеев, к чтению книг. Как их заставить интересоваться искусством.
Игорь Бэлза: В самом деле, как?
Лариса Гергиева: Я отвечу вам, как в свое время ответила вашему отцу: «Кнутом!» Вашего отца беспокоил недостаточный интерес певцов к смежным искусствам. Он говорил: «Надо что-то делать». И уточнял: «Сделаем что-то вроде „Музыкального ринга“. Они должны доказать, что не только обладатели хороших голосов и могут брать ноты любой сложности, но еще и разносторонне развитые люди». Мне кажется, что эта его идея была просто замечательной.
Игорь Бэлза: И последний вопрос: каким Святослав Игоревич остался в вашей памяти?
Лариса Гергиева: Элегантным, подтянутым, ироничным и доброжелательным.
Игорь Бэлза: Спасибо, большое спасибо.
Гений общения и гарант справедливости
Беседа с Нелли Закировой, журналистом, вдовой народного артиста России, известного джазмена Георгия Гараняна
НЕЛЛИ ЗАКИРОВА:
«Это был тот редкий человек, который сочетал в себе и красоту, и ум, и доброту, и благожелательность»
Игорь Бэлза: Нелли, перенесемся в те далекие времена, когда вы в первый раз увидели Святослава Игоревича. При каких обстоятельствах вы познакомились?
Нелли Закирова: Я этого, наверное, и не вспомню. Мне кажется, он всегда существовал в нашей жизни. Он был очень близким другом Георгия. Настолько близким, что мы даже не въехали в свою новую квартиру, пока наше жилье не освятил его любимый кот.
Игорь Бэлза: Бастик.
Нелли Закирова: Да. Слава пришел вместе с котом. Кот нашел место для нашей кровати, и только после этого мы расставили мебель. А когда я увидела Славу в первый раз? Даже не помню. Скорее всего, по телевизору. Он был очень молодым и красивым. Он всю жизнь был красивым. Просто в зрелом возрасте красота стала другой. Менялся возраст, и красота совершенствовалась.
Игорь Бэлза: Какой это год был примерно?
Нелли Закирова: Понятия не имею. Может, это были восьмидесятые или девяностые. Но помню, что сразу полюбила и запомнила программу «Музыка в эфире» и ведущего – Святослава Бэлзу.
Игорь Бэлза: Это были девяностые годы.
Нелли Закирова: Я его сразу выделила. Меня всегда интересовали культурные программы, а Слава не умел делать формальных интервью. Этим он отличался. Любое его интервью было не интервью. Это был диалог на равных с человеком, с которым он беседовал. Диалог двух личностей. Это не был вопрос журналиста – ответ знаменитости. Это была беседа двух знаменитостей. Поэтому такие встречи было невозможно не заметить и не запомнить.
Он меня восхищал тем, что застолбил музыкальную тему, не имея музыкального образования, и сделал место ведущего музыкальных программ и концертов исключительно своим. Все уже знали, что если музыка, то лучше Бэлзы нет никого. Другим лучше не лезть в эту сферу, потому что это будет однозначно хуже. А ведь он даже в музыкальной школе не учился. Тем не менее, благодаря своей эрудиции, феноменальной памяти и умению с ходу схватывать ситуацию, он сумел свое место занять, отодвинув всех музыковедов и искусствоведов. Никто даже не пытался с ним состязаться. У него была очень красивая речь, богатый язык, огромный словарный запас. Всем этим он обязан своему домашнему воспитанию. Если он что-то забывал, начинал страшно переживать. Он говорил: «Ну как же так, как я мог это забыть? Папа мне не простил бы». Как правило, он вспоминал то, что забыл минуту назад, и говорил: «Слава богу! Вспомнил! А я уже подумал, что у меня начинается склероз».
Игорь Бэлза: Когда отец познакомился с Георгием?
Нелли Закирова: Они друг с другом, предполагаю, были знакомы давно, а вот когда тесно подружились, могу сказать точно. Это случилось на «Днях культуры» в Эстонии. Хотя это называлось днями, на самом деле, знаете, «Дни культуры России» где-нибудь – в Эстонии, в Молдавии, в Болгарии или в США – тянутся неделю или даже десять дней. Дело было так. «Дни культуры» прошли, и мы домой собирались возвращаться поездом. Мы – это артисты Большого театра, музыканты из симфонического оркестра, солисты филармонии, джазмены – в общем, все те, кто приехал на эти «Дни культуры» представлять Россию, и плюс наша съемочная группа (мы делали фильм об этом событии).
У меня в этот день был день рождения. И об этом все узнали. Почему? По регистрации в отеле. Отель мне преподнес бокалы с российским и эстонским флагами. Мы с Жорой накупили очень много еды. Загрузили ее в поезд и всем сообщили, что приглашаем на день рождения. Это было 20 ноября. И все-все-все пришли к нам в купе. Кто не поместился, стоял в проходе. Началась всеобщая попойка с эстонскими вкусными угощениями во всем их разнообразии. Жора говорил: «В поезде не совсем то. Вот если бы мы были у меня дома… Вы знаете, я умею готовить вкуснейший суп, делать настоящий узбекский плов. Вот Нелли не даст соврать. Я использовал советы ее мамы и даже умею готовить фирменный борщ». Тут Слава подал голос: «Трепаться-то каждый умеет, пока до дела не доходит. А вы, Георгий Арамович, позовите нас и покажите, на что способны». Жора сказал: «Да нет проблем. Приходите». И они действительно пришли очень большой компанией к нам домой: Денис Мацуев, Слава, Максим Федотов и Галина Петрова, Владимир Маторин. В общем, кто только не пришел! И Жора действительно приготовил то, чем хвастался. Так началась наша очень тесная дружба. К тому же мы со Славой были соседями по проспекту Вернадского и по дачному поселку «Красновидово».
А потом начались частые гастроли, и Слава стал вести Жорины концерты. Я даже помню, что была ревность со стороны других ведущих, которых Жора привлекал раньше к ведению концертов. Жора и Слава дружили очень крепко. Их соединил интеллект, человеческие качества и колоссальное чувство юмора. Для Жоры, естественно, главной была музыка, а для Славы, конечно, информация, которую он доносил до зрителя. Однажды было очень смешно. Слава объявил очередное произведение, а по дороге за кулисы услышал, как один из музыкантов тихонько сказал, что вообще-то это не Дюк Эллингтон, а Виктор Янг написал. Слава, совершенно разъяренный, посмотрел на Жору: «Жора, как ты мог так со мной поступить? Это же написал Виктор Янг, твой контрабасист сказал…» Жора ответил: «Я могу свою ошибку искупить только количеством виски».
Игорь Бэлза: Часто ли вы виделись со Святославом Игоревичем?
Нелли Закирова: Конечно, я же была у них личным шофером. Стало традицией, что я их встречала и провожала. У меня был достаточно свободный график работы. Я работала обозревателем на телевидении и ездила на съемки и монтажи, не сидела в офисе целыми днями. Поэтому когда они приезжали или уезжали, я их встречала и провожала. Когда же мы ездили на какие-то события в Москве, мы с Жорой заезжали за Славой, а потом отвозили его домой и потом только возвращались к себе. Он частенько приходил к нам ужинать. Жора считал, что он наш общий друг, не только его, но и мой, и у меня, как и у Жоры, от Славы нет секретов. Например, он хвастал: «Слушай, Слава, я вот Нельке купил украшения. Нэль, покажи». Я говорю: «Жора, так не принято. Слава должен их увидеть на мне». Он настаивает: «Да покажи, я тебе говорю! Могу же я их показать другу?!» Я ему свое: «Жора! Это теперь не твое, понимаешь? Это мое». А он опять: «Покажи, наконец, да что же это такое?» И Слава подключался: «Нель, ну похвастайся, ну ты чего? Давай неси!» Я, конечно, уступала давлению двух мужчин. И они разглядывали и обсуждали ювелирный гарнитур, как новую книжку или новую модель автомобиля. Вот такие были мужики.
