Вот Мстислав Ростропович был таким же. Ему было по барабану, кто с ним общается – король Испании или шофер Вася из Оренбурга. Он не делал между ними различий – целовался, пил водку, обнимался. Посылал их на три буквы, пил на брудершафт и обращался только на «ты». Святослав Игоревич не случайно был другом Мстислава Ростроповича и Елены Образцовой. Все они наши легенды.
Мы с Юрием Хатуевичем Темиркановым общались недавно в Америке. Большое турне у нас было. Он так же, как и я, не любит продолжительные гастрольные поездки. Душа зовет домой. Ничего не могу с собой поделать: чуть больше месяца, я уже сам не свой. Умом понимаю, что для меня значат эти гастроли, концерты. На самом деле, огромное счастье играть со знаменитыми американскими оркестрами. Мы как-то сидели после концерта с Юрием Хатуевичем Темиркановым, и он говорит: «Мне не хватает здесь двух человек». Спрашиваю его: «Кого?» Он отвечает: «Двух Слав. Ростроповича и Бэлзы». Понятно, что все мы не вечны. А вот их не хватает. Это о многом говорит.
Игорь Бэлза: А с кем, по твоему мнению, отец общался более плотно?
Денис Мацуев: С кем у него были дружеские отношения?
Игорь Бэлза: Да.
Денис Мацуев: Мы дружили все: Гаранян, Ширвиндт, Магомаев…
Со всеми были одинаковые отношения. Каждый его чтил и обожал.
Игорь Бэлза: Я спрашиваю для того, чтобы знать, с кем еще поговорить, чтобы раскрыть папу, раскрыть таким, какой он был. Я думаю, что, к сожалению, те, с которыми он близко дружил, ушли. Слышал, что он с Хворостовским общался достаточно близко.
Денис Мацуев: Это было очень давно, в самом начале. Твой отец показывал его в программе «Музыка в эфире» и дал ему большую жизнь.
Святослав Игоревич был один из немногих, кто смог разговорить Михаила Васильевича Плетнёва. Он же никому не дает интервью. Естественно, твой отец его очень хорошо знал. Они общались, но это не были дружеские отношения. Плетнёв в то время бросил играть даже на рояле. И встреча с ним в телепередаче «Музыка в эфире» стала сенсацией. Он умел разговорить человека. Это же не просто интервью. Одно дело – какой-то короткий диалог и совершенно другое – целая передача.
«В вашем доме» был гениальный проект. В том-то и дело, что это новый жанр, совсем не интервью. Я много раз пересматривал выпуски этой телепередачи. Они были разные, но в целом получилась замечательная программа. В ней Святослав Игоревич создавал теплую, нескучную атмосферу, располагающую к приятному общению. Ведь заумь нравится двум человекам из ста. Раскрытие человека с абсолютно разных сторон, потому что увидеть там смеющихся знаменитых людей и показать, что они такие же, как все, – это дорогого стоит. И он располагал разговору с ним, обладая, безусловно, таким талантом.
Он переживал, когда закрыли «Музыку в эфире» и началось оглупление публики, которое осуществлялось с экранов разных каналов. Но он понимал, что это временно. Не только лицо канала, все рейтинги держались на нем. Сейчас таких людей нет.
Игорь Бэлза: Сейчас в такой же плоскости, в очень похожем формате работает Сати Спивакова.
Денис Мацуев: Сати убедительна. Она держится много лет, а это очень сложно. Проблема, что людей для бесед почти не осталось. Она идет по второму, по третьему кругу, вот в чем дело. К ней приходят замечательные люди из-за рубежа, и, вообще, ей как-то удается держать уровень. Она молодец. Но она – это другой жанр.
Игорь Бэлза: Скажи, пожалуйста, просыпалось ли в моем отце ребячество, какое-то желание похулиганить, пошутить?
Денис Мацуев: Не без этого. Интеллигентное такое хулиганство и, конечно, его отношение к женщинам. Этому я тоже у него научился. Он говорил: «Я освоил гениальную технику расставания». Он был ловеласом. Для него это было не то что дело чести, а его внутренней потребностью. У него горели глаза, когда рядом с ним находились красивые девушки. Это я наблюдал, не скрою. С некоторыми из них в свое время он меня знакомил. Часто он импровизировал. Знал, что женщинам он нравится. Я видел несколько его пассий. Очень стройные, статные, с выразительными лицами. Святослав Игоревич в совершенстве владел техникой расставания. Оставить шлейф нормальных отношений, даже дружеских, – это не у всех получается.
Игорь Бэлза: Что-то еще вспоминается?
Денис Мацуев: Бесконечно много. Я познакомил твоего отца с моими друзьями детства. Я понимал, что он в любую компанию войдет как свой, независимо от того, кто чем занимается и какого возраста. Вот это вне моего понимания. Мои друзья детства стали его лучшими друзьями: фотограф Женя и Дима Ковалев, который сейчас в банке работает. Мы дружим с 1982 года. И он стал им тоже очень близким человеком. Настолько они сдружились. Мне его очень не хватает. Вот Женя несколько раз написал в фейсбук, думаем книжку выпустить. Значительная ее часть будет посвящена Святославу Игоревичу Бэлзе.
Магия, сотворенная Святославом Бэлзой
Беседа с заслуженным артистом России, композитором, пианистом, концертмейстером и телеведущим Александром Евгеньевичем Покидченко
АЛЕКСАНДР ПОКИДЧЕНКО:
«Когда такой человек существует в твоей жизни – это большая удача. После коротких встреч с ним, после его писем я ощущал в себе прилив новых сил.
Это была настоящая психотерапия»
Игорь Бэлза: Итак, Александр, давайте перенесемся с вами в те далекие времена, когда вы с познакомились с моим отцом.
Александр Покидченко: Я думаю, что впервые увидел Святослава Игоревича в какой-то телевизионной программе, а вот в какой – точно не скажу Ваш отец уже одним своим присутствием в телевизионной передаче делал ее явлением искусства. Мне любопытна эта грань, отличающая телевидение, – грань между ширпотребом и чем-то большим. Это сейчас телезрителю предоставлен широкий выбор в том, что он может смотреть и слушать. А во времена моего детства, когда я делал первые шаги в овладении своей профессией, существовало совсем немного телевизионных каналов. Разумеется, то, что выбираешь, содействует выработке хорошего или плохого вкуса.
Сейчас я понимаю, какую роль в таком деликатном деле сыграл Святослав Игоревич с его интеллигентностью и огромными познаниями во всем, что имеет отношение к мировой культуре. В его учительстве не было ни капли высокомерия и резонерства. Он легко, без всякой нарочитости просвещал огромную аудиторию телезрителей. Культурная информация, которой он владел, поражала воображение своими масштабами. Разумеется, на людей с художественными запросами, к которым я отношу и себя, эта манера общения с телевизионного экрана воздействовала сильнейшим образом.
Я помню телевизионную программу «Музыка в эфире», выступления Бэлзы перед началом оперных спектаклей. Сам я начал работать на телевидении с 1992 года в Детской редакции российского телевидения, а затем, когда начал вещание канал «Культура», моя программа «С любовью к музыке» уже стала выходить на нем. Две программы, его и моя, тогда, как мне кажется, мирно сосуществовали. Потом я вел программу «С любовью к музыке», заходя ненароком в «территориальные воды» Святослава Игоревича. Конечно же, не то чтобы я в чем-то ему сознательно подражал, но неосознанно, помимо воли я что-то у него, вероятно, брал. Пытался соответствовать тому потрясающему уровню, на котором он работал. Моя программа выходила семь лет, и я горжусь тем, что мне было с кого брать пример.
