— Прежде чем предпринять дальнейшие шаги, стоило бы сделать несколько снимков, — решил Хоуган.
Фотокорреспонденты были рады услужить. Они выскочили вперед и сделали не меньше десятка снимков.
Хоуган открыл острый складной нож и извлек из кармана плоскогубцы.
— Приступаю к делу. — Он разрезал кожу, вытащил волосяную набивку. Пуля застряла в дубовой раме кресла.
— Как быть? — обратился Хоуган к Самсону. — Вытащить ее?
— Сначала сфотографируйте, — предложил Мейсон, — а потом вынимайте. Нужно, чтобы на фотографии был виден след от пули.
Снова последовала серия вспышек, репортеры принялись за съемку. Потом они высыпали в коридор, чтобы поскорее передать снимки в свои газеты. Хоуган осторожно извлекал пулю из дерева, стараясь не касаться свинцовой оболочки кончиком ножа. Дуб был неподатлив, работа шла медленно. Наконец Хоуган завел острие ножа за пулю и вытолкнул ее.
— На сей раз — никаких сомнений, что пулю могут заменить, — сказал он, — доставая из кармана конверт и кладя в него пулю. — Я запечатаю конверт, и вы оба распишетесь на клапане.
— Справедливо. — Мейсон достал авторучку.
Оба расписались на клапане, и Хоуган спрятал конверт в карман.
— Если вы не возражаете, я буду сопровождать эту пулю до конечного назначения, — обратился к Хоугану Мейсон, — во всяком случае, дождусь микрофотографий.
— Прошу вас, — сказал Хоуган. — По моему разумению, на этой стадии я выступаю как незаинтересованный эксперт. Поехали.
Они вошли в лабораторию Хоугана.
— Я выпустил две или три пули из револьвера Брил, Мейсон Вы не возражаете против их использования в ходе эксперимента?
— Никоим образом.
Хоуган вложил пули в специально сконструированную для этой цели обойму, замедлявшую вращение. Он поместил ее под бинокуляр, сделал наводку на резкость и принялся медленно вращать пули.
Мейсон наблюдал, как Хоуган неторопливо поворачивает винт. Вот он помедлил, повернул его назад и замер, напряженно глядя в бинокуляр.
Хоуган распрямил спину и обернулся к Самсону.
— Все в порядке, Самсон, — сообщил он, — пули из одного револьвера.
Когда Хоуган сделал это заявление, снова защелкали затворами камеры.
— Микрофотографии, конечно, понадобятся, — сказал Хоуган, — но полагаю, это всего лишь формальность. Пули идентичны. Сами можете в этом убедиться.
— Благодарю вас, я верю вам на слово. — Мейсон улыбнулся. — Верю и в то, что никаких замен с пулями не произойдет, Хоуган. А сейчас я еду к себе в контору: накопились дела.
— Мне наплевать, какой юридический фокус вы покажете с этими револьверами, — злобно сказал Самсон, — но уж от крови на подошве вам не отвертеться.
— А я и не собираюсь, — бросил Мейсон с порога. В конторе его ждали Пол Дрейк и Делла.
— Ну как? — спросила Делла.
— Никто не заметил пули, потому что она пробила обивку кресла и застряла в дереве, — весело сообщил Мейсон.
— Послушайте, шеф, а вы представляете, как поворачивается дело?
— Как? — Мейсон удивленно поднял брови.
— Вы вытаскиваете Сару Брил, а тем временем Вирджиния увязает по уши.
— Разумеется, — спокойно отозвался Мейсон.
— Но ведь и Вирджиния ваша клиентка, — недоумевала Делла.
— Конечно. — Мейсон рассмеялся. — Но ведь ее пока не судят.
— Пока нет, но при таком раскладе ей суда не миновать.
— Ладно, — сказал Мейсон. — Расклад остается прежним, а я проголодался. Пойдем подкрепимся.
Глава 18
Когда судебное заседание возобновилось, в зале не было ни одного свободного места. Люди стояли у стен. В зале царила атмосфера напряженного ожидания. Только чрезмерно щепетильные присяжные, не видевшие даже заголовков газет и помещенных в них снимков, еще не имели определенного мнения по поводу того, что произошло.
Судья Барнз занял место за столом и, ожидая, пока пристав призовет присутствующих к порядку, бросил на Мейсона несколько озадаченный и восхищенный взгляд.
Ларри Самсон сидел за своим столиком с выражением мрачной решимости, плотно сжав губы. Он был в явном проигрыше, но в колоде у него еще оставалось несколько карт, которыми он надеялся побить мейсоновского туза.
— Прошу мистера Хоугана дать показания, — сказал Мейсон.
Хоуган прошел к месту свидетеля и доложил о находке. Он продемонстрировал пулю, застрявшую в кресле, и фотографии.
— Как вы считаете, — спросил Мейсон, — эта пуля была выпущена из револьвера, представленного обвинением в качестве вещественного доказательства и фигурирующего в деле под названием револьвера Брил?
— В этом нет ни малейшего сомнения, — ответил Хоуган.
— Уточните, пожалуйста, — продолжал Мейсон, — когда револьвер обнаружили в сумке обвиняемой, в барабане недоставало одной пули?
— Этого я не могу уточнить, — ответил Хоуган. — Знаю лишь одно: когда он попал на экспертизу ко мне, одной пули в нем не было.
— Благодарю вас, у меня все, — заявил Мейсон.
— У меня вопросов нет, — сказал Самсон.
— Вызовите Пола Дрейка, — распорядился Мейсон. Пол Дрейк был приведен к присяге и занял место свидетеля. Судя по всему, он чувствовал себя неловко.
— Вы частный сыщик, — начал Мейсон, — и я вас нанял в качестве такового?
— Да.
— Случалось ли вам следить за женщиной, известной под именем Иона Бедфорд, выдававшей себя за хозяйку драгоценностей, которые Остин Галленс передал Джорджу Тренту?
— Протестую, вопрос не относится к делу, — выпалил Самсон. — Он никак не связан с данным делом.
— Я намереваюсь установить связь, — возразил Мейсон.
— Я не знаю, что у вас на уме, — заметил судья Барнз.
— Если вам угодно, ваша честь, рассматриваемое дело не укладывается в привычные рамки. Обычно от обвинения требуется, чтобы оно представило доказательства вины обвиняемой, не оставляющие никаких сомнений. Обвиняемая не должна доказывать свою невиновность. Но в этом случае, когда обвинение столь убедительно доказало, как могло свершиться преступление, защите предстоит доказать, как оно было совершено.
— И вы намерены доказать, что показания свидетеля имеют отношение к делу? — с сомнением произнес судья.
— Да, ваша честь, — ответил Мейсон.
— Разрешаю продолжить допрос, — сказал судья, — но за обвинением остается право вычеркнуть из протокола все, что не относится к делу.
